1.4.2 Понятие о маскулинности, феминности и андрогинности

Маскулинность и фемининность (от лат. masculinus - мужской и femininus - женский) - нормативные представления о соматических, психических и поведенческих свойствах, характерных для мужчин и для женщин; элемент полового символизма, связанный с дифференциацией половых ролей.

К типично мужским чертам традиционно относятся независимость, напористость, доминантность, агрессивность, склонность к риску, самостоятельность, уверенность в себе и др. Маскулинная роль, таким образом, включает те типы поведения, которые обычно ожидаются от мужчин для поддержания целевой ориентации и которые отражают невосприимчивость в межличностных контактах.

К типично женским чертам традиционно относятся уступчивость, мягкость, чувствительность, застенчивость, нежность, сердечность, способность к сочувствию, сопереживанию и др. Социальные стереотипы фемининности меньше касаются волевых сторон личности и успешности деловой карьеры, но при этом уделяют значительное внимание эмоциональным аспектам. Фемининная роль включает виды активности, ориентированные на поощрение взаимно-полезных качеств в межличностных взаимодействиях.

Многочисленные исследования показали, что психологические различия между мужчинами и женщинами возникают и формируются скорее вследствие особенностей семейного воспитания мальчиков и девочек, а также социального воздействия, нежели из-за биологических различий между полами. Долгое время представление о мужских и женских чертах базировалось на модели одного континиума, на одном конце которого располагаются мужские качества, а на другом - женские (по принципу “чем больше мужского, тем меньше женского” и наоборот). В дальнейшем было установлено, что мужские (маскулинные) и женские (фемининные) качества являются независимыми характеристиками и могут быть расположены лишь на двух отдельных непересекающихся континуумах.

В дифференциальной психологии маскулинность и фемининность - это специфические научные конструкты, связанные с конкретными психодиагностическими тестами. Некоторые черты, приписываемые маскулинность и фемининность, являются транскультурными (например, отождествление маскулинности с силой, агрессивностью, а фемининности с мягкостью и нежностью). Как системное целое, образы маскулинности и фемининности являются историческими и этноспецифическими. При изучении этих образов необходимо учитывать принципиальную асимметрию половых ролей и то, чью точку зрения (мужскую или женскую) выражает данный конкретный стереотип.

«С изменением системы половых ролей многие традиционные психологические различия между полами, на которых основывались стереотипы маскулинности и фемининности, исчезают или резко уменьшаются, а сами эти образы становятся менее полярными и однозначными, чем раньше» (И. С. Кон).

Соответственно изменяется и содержание категорий маскулинности и фемининности в теоретической психологии. Раньше они считались строго дихотомическими, взаимоисключающими, причем всякое отступление от норматива воспринималось как патология. Затем жесткий нормативизм уступил место идее континуума маскулинно-фемининных свойств. На этой основе западные психологи 30-60-х гг. сконструировали несколько специальных шкал для измерения маскулинности и фемининности умственных способностей, эмоций, интересов (шкала М/Ф MMPI, шкала маскулинности Гилфорда). Эти шкалы предполагают, что индивиды могут в пределах какой-то нормы различаться по степени маскулинности и фемининности. Однако сами свойства маскулинности и фемининности представлялись альтернативными, взаимоисключающими: высокая маскулинность должна коррелировать с низкой фемининностыо и обратно. Вскоре, однако, выяснилось, что не все психические качества поляризуются на «мужские» и «женские».

Благодаря современным исследованиям маскулинность и фемининность рассматриваются как независимые переменные, сочетания которых оказывают разное влияние на социальную адаптацию мужчин и женщин (Э. Маккоби, К. Джаклин, С. Бем, В.Е. Каган и др.). Так, С. Бем рассматривает маскулииность и фемининность как независимые, ортогональные измерения личности. Она указала на то, что мужественность и женственность не противопоставлены друг другу, а личность может обладать одновременно и мужественными и женственными чертами, и полагает, что личности даже желательно быть андрогинной, т. е. вобрать в себя лучшее из обеих половых ролей.

Андрогиния (от лат. and ros - мужской, gynes - женский) - понятие, введенное американским психологом С. Бем для обозначения людей, успешно сочетающих в себе как традиционно мужские, так и традиционно женские психологические качества или же обозначения присутствия маскулинных и фемининных характеристик у одного и того же индивида. В современном использовании слово андрогиния, в основном благодаря работам С. Бем, описывает скорее психосоциальные, чем физиологические или анатомические характеристики.

Андрогинными считаются индивиды, имеющие высокие показатели и по фемининности, и по маскулинности, что позволяет им менее жестко придерживаться полоролевых норм, свободнее переходить от традиционно женских занятий к мужским.

С. Бем провела серию работ, в которых показала, как андрогинные индивиды обоего пола демонстрируют «маскулинную» независимость, когда на них оказывают давление, и «фемининную» заботливость, играя с котенком. В отличие от андрогинов, у индивидов, относящихся к одному из половых типов, формы поведения, характерные для противоположного типа, были представлены недостаточно. Андрогинные индивиды могли демонстрировать как фемининные, так и маскулинные качества, в зависимости от того, какая именно реакция соответствовала ситуации. Эти результаты говорят о том, что андрогиния дает человеку больше свободы действия. Можно сделать вывод, что психологическая андрогинность - это многомерная интеграция высоких показателей маскулинных и фемининных характеристик, позволяющая успешно адаптироваться в социуме, и достигнуть более высокого уровня развития и функционирования личности. Это важная психологическая характеристика индивида, определяющая способность менять свое поведение в зависимости от ситуации.

В соответствии с существующими представлениями индивид необязательно является носителем четко выраженной психологической маскулинности или фемининности. В личности могут быть на паритетных началах представлены существенные черты как маскулинного, так и фемининного типов. Предполагается, что у андрогина эти черты представляются гармоничными и взаимодополняемыми. Считается, что такая гармоничная интеграция маскулинных и фемининных черт повышает адаптивные возможности андрогинного типа. При этом большая мягкость, уступчивость в социальных контактах и отсутствие резко выраженных доминантно-агрессивных тенденций в общении не связаны со снижением уверенности в себе, а напротив проявляются на фоне сохранения высокого самоуважения, уверенности в себе и самопринятия.

С. Бем, в противоположность взгляду, что мужчины и женщины для лучшей адаптированности должны иметь традиционно установленные соответствия полу, показала малую приспособленность индивидов, обладающих только такими характеристиками. Наиболее приспособленным к жизни оказался андрогинный тип, имеющий черты того и другого пола. Понятие психологической андрогинии касается не соматических качеств, а только поведения и установок личности.

Также андрогиния способствует формированию устойчивости к стрессам, помогает в достижении успехов в различных сферах жизнедеятельности. Развитие исследований по проблематике психологического пола, разработка таких понятий, как “схема пола”, “значимость половой идентичности для индивида”, направлены на поиск возможных путей формирования не только маскулинности и фемининности, но и андрогинии.

Различия являются одним из существенных факторов, обеспечивающих понимание в межличностном общении. Глава 2 Эмпирическое исследование проблемы гендерных различий как фактора межличностного понимания 2.1 Организация исследования и характеристика выборки В данном исследовании нами ставилась цель изучить влияние гендерной идентичности (показатель гендерной социализации) на общение...

Социального окружения по выделенным группам. В § 3.2. "Результаты исследования взаимосвязи особенностей идентичности и поведения в Интернете и их обсуждение" проверялось, связаны ли изучаемые особенности поведения между собой и с объективными характеристиками использования Интернета, а также с полом и возрастом пользователей. Было установлено, что активность поведения в Интернете слабо связана с...

Секса носят зачастую стихийный, нерегулируемый характер, что не может не сказываться на общей сексуальной культуре молодежи. 2. Общественное нормирование и каналы сексуального просвещения молодежи Половое созревание (пубертат) - центральный психофизиологический процесс подросткового и юношеского возраста. Эти процессы оказывают существенное влияние на эмоции, психику и социальное поведение...

Материальногоблагосостояния). Кроме того, мы считаем целесообразным выявление гендерной специфики исследуемых явлений. Глава 3. ЭМПИРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ВЛИЯНИЯ ТИПА СЕМЬИ НА СОЦИАЛИЗАЦИЮ ПОДРОСТКОВ. 3.1. Методы и методики исследования особенностей социализации подростков в различных типах семей. Цель: изучение влияния типа семьи на процесс становления личности в подростковом возрасте. Объект...

Маскулинность

(мужественность) представляет собой комплекс аттитюдов, характеристик поведения, возможностей и ожиданий, детерминирующих социальную практику той или иной группы, объединенной по признаку пола. Другими словами, маскулинность - это то, что добавлено к анатомии для получения мужской гендерной роли.

В области современных социальных наук существуют разные концепции маскулинности, которые варьируются от эссенциалистской до социально-конструктивистской.

Социально-конструктивистский подход определяет маскулинность в терминологии гендерных ожиданий. Маскулинность - это то, чем мужчина должен быть и что ожидается от него. Согласно данному подходу, маскулинность конструируется как обществом в целом, так и каждым отдельным человеком мужского пола. Общественный конструкт маскулинности является производной от гендерной идеологии общества и сформирован под влиянием традиционных взглядов на мужскую роль, современных экономических реалий и социокультурной ситуации. На уровне индивидуальном, маскулинность конструируется как гендерная идентичность в соответствии с требованиями гендерных норм, которые преобладают в той или иной социальной группе, и реализуется посредством интерактивных действий.

При рассмотрении маскулинности необходимо учитывать ее множественность, историчность и ситуационность.

Множественность проявляется в наличии в каждом обществе нескольких моделей маскулинности - от доминантных до маргинализированных (см. ). Доминантная модель маскулинности отражает представления о мужской гендерной роли, разделяемые преобладающей частью общества, объединенной по расовым, социальным и культурным признакам. Эта форма маскулинности считается наиболее правильной и желаемой (например, маскулинность известных атлетов, политиков или актеров), при этом она также является наиболее жестко структурированной моделью. Однако это не означает, что большинство мужчин, проживающих в данном обществе и поддерживающих идеологическую основу доминирующей формы маскулинности, соответствуют характеристикам, входящим в данную модель. Эта модель представляется, скорее, образцом, идеалом. По словам известного американского исследователя Майкла Киммела, доминирующая маскулинность - это "маскулинность тех мужчин, которым принадлежит власть". Несмотря на явный статус "идеала", которым данная модель маскулинности наделяется в патриархатном обществе, эту модель еще называют нормативной, поощряя стремление соответствовать ей. В современном обществе доминирующая форма маскулинности непосредственно связана с производством системы властных отношений патриархата. Так называемые маргинализированные модели маскулинности существуют в группах, объединяющих национальные, социальные и сексуальные меньшинства. Данные модели оцениваются большинством общества как "ущербные", воспринимаются с разным уровнем толерантности и часто становятся объектами дискриминационных действий, практикующихся в патриархатном обществе.

Историчность маскулинности проявляется в изменениях, вносимых в ее структуру в ходе исторических процессов. Под влиянием культурных и экономических факторов и технологического развития общества меняются социальные практики мужчин и женщин, что приводит к изменению традиционных гендерных ролей.

Ситуационность маскулинности проявляется через социокультурную зависимость интенсификационных и инфляционных изменений, происходящих с ее некоторыми характеристиками. Так, например, во время войн, спортивных состязаний и конфликтных ситуаций существующие модели маскулинности интенсифицируются, и на первый план выходят такие характеристики как агрессивность и состязательность. В относительно спокойное время происходят инфляционные процессы, в результате которых ценность данных характеристик существенно понижается, и милитаризированная концепция маскулинности сглаживается.

Концепция маскулинности важна как для гендерных, так и для женских и мужских исследований. Изучение моделей маскулинности позволяет лучше понять основные составляющие гендерной идеологии общества и принципы функционирования институтов патриархатного доминирования, а также найти пути изменения существующего гендерного порядка.

Masculinity (англ.)

Литература:

Антология гендерных исследований. Сб. пер. / Сост. и комментарии Е. И. Гаповой и А. Р. Усмановой. Минск: Пропилеи, 2000.

Введение в гендерные исследования. Ч. I: Учебное пособие / Под редакцией И. А. Жеребкиной. Харьков: ХЦГИ, 2001; СПб.: Алетейя, 2001. 708 с.

Хрестоматия феминистских текстов. Переводы / Под редакцией Е. Здравомысловой, А. Темкиной. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000.

© А. С. Синельников

Тезаурус терминологии гендерных исследований. - М.: Восток-Запад: Женские Инновационные Проекты . А. А. Денисова . 2003 .

Смотреть что такое "Маскулинность" в других словарях:

маскулинность - и ФЕМИНИННОСТЬ (от лат. masculinus мужской и femininus женский) нормативные представления о соматических, психических и поведенческих свойствах, характерных для мужчин и для женщин; элемент полового символизма, связанный с дифференциацией половых …

Маскулинность - (лат. masculinus мужской) комплекс характерологических особенностей, традиционно приписываемых мужчинам. Это сила, жестокость и пр … Психологический словарь

маскулинность - Совокупность соматических, психических и поведенческих признаков, отличающих мужчину от женщины (у животных самца от самки) См. также фемининность. Тематики сексология … Справочник технического переводчика

Маскулинность - Эта страница требует существенной переработки. Возможно, её необходимо викифицировать, дополнить или переписать. Пояснение причин и обсуждение на странице Википедия:К улучшению/6 мая 2012. Дата постановки к улучшению 6 мая 2012. Маскулинность (от … Википедия

Маскулинность - совокупность соматических, психических и поведенческих признаков, отличающих мужчину от женщины (у животных самца от самки) См. также Фемининноать. (Источник: Сексологический словарь) (от лат. masculinus мужской), выраженность муж. вторичных… … Сексологическая энциклопедия

Маскулинность - (лат. masculinus – мужской) – характерные для мужского пола данного существа внешний вид, внутренние качества и модели поведения. Термин не указывает на принадлежность к мужскому полу. * * * (от лат. masculinus – мужской) – понятие для… … Энциклопедический словарь по психологии и педагогике

МАСКУЛИННОСТЬ - Буквально – состояние организма, обнаруживающего внешний вид, черты и модели поведения, характерные для мужского пола данного биологического вида. Как видно из определения, это понятие не обязательно включает род; оно не должно использоваться как … Толковый словарь по психологии

Маскулинность - Черты личности, свойственные мужскому организму и биологически обусловленные задачами передачи потомству способности к адаптации и защите потомства. Поэтому мужскому организму свойственны большие размеры с преобладанием мышечной массы, большие… … Адаптивная физическая культура. Краткий энциклопедический словарь

маскулинность и фемининность - (маскулинность и фемининность) нормативные представления о соматических, психических и поведенческих свойствах, характерных для мужчин и для женщин; элемент полового символизма, связанный с дифференциацией ролей половых. В психологии… … Большая психологическая энциклопедия

маскулинность - фемининность - нормативные представления о соматических, психических и поведенческих свойствах, характерных для мужчин и для женщин; элемент полового символизма, связанный с дифференциацией ролей половых. В психологии дифференциальной маскулинность и… … Большая психологическая энциклопедия

Книги

• Опустошенный жених. Женская маскулинность , Вудман Марион , книге "Опустошенный жених" Марион Вудман предлагает свой взгляд на духовное развитие современной женщины. Основной внутренний конфликт зрелой женщины автор усматривает в искаженных отношениях… Категория: Классическая и профессиональная психология Серия: Юнгианская психология Издатель:

Маскулинность и фемининность (от лат. masculinus - мужской и femininus - женский) - нормативные представления о соматических, психических и поведенческих свойствах, характерных для мужчин и женщин (Психология. Словарь, 1990). Некоторые исследователи сейчас избегают этих терминов, которые кажутся им слишком общими и вводящими в заблуждение.

Как отмечает В. Е. Каган (1991), не все в человеке может быть описано альтернативой «мужское» или «женское». Например, мужские и женские половые гормоны продуцируют как мужской, так и женский организмы, а гормональная маскулинность или фемининность определяется по преобладанию тех или других. По данным Дж. Мани (J. Money, 1980), у мужчин уровень женских гормонов варьирует в больших диапазонах: эстрогенов - от 2 % до 30 % того, что имеется в женском организме, а прогестерона - от 6 % до 100 %. У женщин уровень андрогенов (мужские половые гормоны) составляет по сравнению с уровнем у мужчин 6 %. Головной мозг несет в себе возможности программирования поведения и по мужскому, и по женскому типу. Поэтому максулинность-фемининность описывают как модель в виде сообщающегося сосуда, и «свой» сосуд должен быть заполнен больше, чем «чужой». Это соответствует представлениям Г. Гейсмана, написавшего около века назад книгу «Психология женщины»: различия в мужской и женской психологии являются различиями не по ценности и не по качеству, а лишь по степени статистической значимости. Правда, это не помешало ему выделить 6 основных отличительных черт психологии типичной «средней» женщины: эмоциональность; богатая фантазия; конкретность мышления с преобладанием ассоциаций по смежности; протекание мыслительного процесса преимущественно в подсознательной сфере; гармоничность и целостность психики; нравственная чистота, альтруизм, высокоразвитое чувство долга.

О. Вейнингер (1991) тоже писал в начале XXв. о бисексуальности каждого человека. «Дифференциация полов, разделение их никогда не бывает совершенно законченным, - писал он. - Все особенности мужского пола можно найти, хотя бы и в самом слабом развитии, и у женского пола. Все половые признаки женщины имеются и у мужчины, хотя бы только в зачаточном, рудиментарном виде». И далее: «Можно даже сказать, что в области опыта нет ни мужчины, ни женщины. Существует только мужественное и женственное».

На основе этой идеи западные психологи в 30-60-х гг. XX в. создали несколько специальных шкал для измерения маскулинности-фемининности умственных способностей, интересов, эмоций и т. д. (тест Термана-Майлз, шкала М/Ф MMPI , шкала маскулинности Гилфорда и др.). Эти шкалы предполагают, что индивиды различаются по степени маскулинности-фемининности. Все свойства в этих тестах альтернативны, т. е. высокая маскулинность должна коррелировать с низкой фемининностью и обратно, причем для мужчины желательна высокая маскулинность, а для женщины - высокая фемининность. Однако далеко не все психические качества четко делятся на мужские и женские. Кроме того, обнаружилось, что соотношение М/Ф по разным шкалам может быть различным: человек, маскулинный по одним показателям, может быть фемининным по другим.

Другие методы - тест Сандры Бем (S. Bem, 1979) и «Вопросник личностных свойств» Джанет Спенс и Роберта Хельмриха (J. Spence, R. Helmrich, 1979) - рассматривают маскулинность и фемининность не как альтернативы, полюсы одного и того же континуума, а как независимые качества. С. Бем с помощью своего теста выделила четыре группы мужчин и женщин (табл. 13.1). В итоге выделились 8 полоролевых типов (по 4 для мужчин и женщин).

Таблица 13.1. Типология мужчин и женщин по выраженности маскулинности и фемининности

	Маскулинность	Фемининность
Маскулинный
Фемининный
Андрогинный
Недифференцированный

При характеристике маскулинности-фемининности, даваемой в англоязычной литературе, отчетливо просматривается тенденция связывать маскулинность с деятельностью, а фемининность - с общением. По этому поводу в англоязычных странах есть такой анекдот: «Когда муж возвращается от друзей, жена его спрашивает: "О чем вы разговаривали ?" Муж отвечает: "Да ни о чем. Мы просто рыбу ловили". Когда жена возвращается от подруг, муж в свою очередь спрашивает ее: "Что вы там делали ?" На что жена отвечает: "Да ничего, мы просто разговаривали"».

Отмечается, что высокая фемининность у женщин и высокая маскулинность у мужчин вовсе не являются гарантией психического благополучия. Так, высокая фемининность у женщин часто совпадает с пониженным самоуважением и повышенной тревожностью. Высокомаскулинные мужчины тоже оказались более тревожными, менее уверенными в себе и менее способными к лидерству, хотя будучи подростками, обладали такой уверенностью и были удовлетворены своим положением среди сверстников. Высокофемининные женщины и высокомаскулинные мужчины хуже справляются с деятельностью, не совпадающей с традиционными половыми ролями. Дети, которые ведут себя строго в соответствии с требованиями их половой роли, часто отличаются более низким интеллектом и меньшими творческими способностями полагает, что выполнение роли мужественности имеет не только положительные стороны, но и отрицательные. Больше того, когда обстановка требует проявления «женских» качеств и действий, у мужчины, строго придерживающегося мужской роли, может возникнуть мужской гендерно-ролевой стресс или, по О"Нилу, - гендерно-ролевой конфликт.

О"Нил с коллегами отметили шесть признаков гендерно-ролевого конфликта.

1. Ограничение эмоциональности - трудность в выражении своих эмоций или отрицание права других на их выражение.

2. Гомофобия - боязнь гомосексуалов.

3. Потребность контролировать людей и ситуации, проявлять власть.

4. Ограничение сексуального поведения и демонстрации привязанности.

5. Навязчивое стремление к соревновательности и успеху.

6. Проблемы с физическим здоровьем, возникающие из-за неправильного образа жизни.

Теория андрогинности

Многие исследователи придерживаются мнения, что целостную (холическую) личность характеризует не маскулинность или фемининность, а андрогиния , т. е. интеграция женского эмоционально-экспрессивного стиля с мужским инструментальным стилем деятельности, свобода телесных экспрессий и предпочтений от жесткого диктата половых ролей. Интересно, что еще во времена Платона была распространена легенда о людях-андрогенах, которые сочетали в себе вид обоих полов. Они были сильны и питали замыслы посягнуть даже на власть богов. И тогда Зевс разделил их на две половины - мужскую и женскую.

Андрогиния понимается как эмансипация обоих полов, а не как борьба женщин за равенство в маскулинно ориентированном обществе.

Хотя создателем теории андрогинности считается Сандра Бем, у нее были предшественники, в том числе и такой авторитетный, как Карл Юнг.

К. Юнг (1994) видел в идее единства двух противоположностей - мужского и женского - образ архетипический. Воплощение женского начала в мужском бессознательном (анима ) и мужского в женском (анимус ), т. е. психологическую бисексуальность он рассматривал как самые значительные архетипы, как регуляторы поведения, проявляющие себя наиболее типично в некоторых снах и фантазиях или в иррациональности мужского чувства и женского рассуждения.

Как анимус, так и анима пребывают, по К. Юнгу, между индивидуальным сознанием и коллективным бессознательным. Анимус выражается в спонтанных, непреднамеренных взглядах, влияющих на эмоциональную жизнь женщины. Анима является сходным соединением чувствований, которые влияют на миропонимание мужчин, будучи направленным на бессознательное и двусмысленное в женщине, а также в сторону ее тщеславия, холодности и беспомощности. Архетип «анима-анимус», по К. Юнгу, состоит из вытесненных, непрожитых черт личности, заключающих в себе огромные возможности и энергию для более полной реализации потенциала личности. Оставаясь в бессознательном, анима и анимус являются во многом опасными. Осознание же мужчиной своей внутренней женственности (анимы), а женщиной - мужественности (анимуса), приводит к открытию и интеграции истинной сущности, что является показателем личностного роста.

Близка к точке зрения К. Юнга и позиция представителя современной аналитической психологии Р. Джонсона (1995), который полагает, что жизненный путь женщины - это непрерывная борьба и эволюция по отношению к мужскому образу жизни, находящемуся как вовне ее, так и внутри, в качестве собственного анимуса. «Развитие женщины может продолжаться, если анимус, осознанный как таковой, займет положение между сознательным эго и бессознательным внутренним миром и станет посредником между ними, помогая, где только может. Впоследствии он поможет открыть для нее подлинный духовный мир», - пишет Р. Джонсон (с. 41).

Как отмечает К. Мартин (C. Martin, 1990), раньше андрогинное поведение допускалось родителями только в отношении девочек. Теперь взгляды изменились, и андрогинным может стать и мальчик. Такое поведение вырабатывается у детей в том случае, если оно моделируется на глазах ребенка родителем своего пола и принимается (поощряется) родителем противоположного пола (D. Ruble, 1988).

«Новый уклад жизни ведет к возникновению новых психологических и социальных характеристик обоих полов. И мужчины, и женщины стремятся сегодня к реализации «второй половины» своей натуры, которую их веками учили подавлять. В результате происходит смешение мужских и женских качеств, отрицание неравенства полов и их строго взаимодополняющего характера.

Еще одно новое явление - размывание векового стереотипа мужчины-воина, образа, уходящего в глубокую древность. Сегодня, когда над миром нависла угроза ядерной войны, бессмысленно, говоря о будущем, приписывать мужчине достоинства традиционного воина. Все мы, мужчины и женщины, можем стать жертвами такой войны, и у нас не будет ни времени, ни возможности для самозащиты. Призрак атомной бомбы заставляет не думать о различиях между полами: ведь «нажать кнопку» сможет и женщина.

Но кроме этой апокалиптической картины, современные войны рождают иные образы человека с оружием в руках. И в этом нет ничего удивительного: просто война перестала быть прерогативой мужчин, равно как активность или пассивность перестали быть свойствами одного или другого пола.

Как ни странно, характерные качества мужчин пока еще не стали предметом столь широкой дискуссии и споров, как специфические черты женщин. И все же мы осмелимся предсказать, что в ближайшие 50 лет этот вопрос встанет очень остро.

Похоже, что женщины усвоили чисто мужские качества, сохранив при этом традиционно женские черты. Западная женщина XX в. - своего рода двуполое создание. Она одновременно мужественна и женственна, играя то одну, то другую роль в зависимости от времени суток или периода жизни. Она с неохотой принимает новое и отказывается от старого, балансируя, как канатоходец (что не всегда легко), между своими женскими и мужскими устремлениями. То пассивная - то полная энергии, то любящая мать - то честолюбивая эгоистка, то нежная - то агрессивная, то терпеливая - то напористая современная женщина смешала все карты, которые сдала ей судьба.

На фоне этого «женского бунта» сразу становится заметным сопротивление мужчин и даже их обеспокоенность. Изменения, которые происходят с женщинами, и их новые требования заставляют мужчин ставить под сомнение свое традиционное отношение к самим себе. Тот факт, что женщины освоили все мужские занятия и присвоили себе черты, которые испокон веку считались мужскими, часто воспринимается мужчинами как грабеж средь бела дня, как утрата, с которой они никак не могут примириться.

Мужчинам трудно усваивать черты женского характера и открыто проявлять их в своем поведении, поскольку они усматривают в этом угрозу своему мужскому достоинству. Что касается женщин, то они иначе смотрят на эту проблему. Наиболее убедительное объяснение такой реакции мужчин дает американский психоаналитик Роберт Дж. Столлер. В противоположность Фрейду он утверждает, что «мужские» качества ничуть не сильнее или естественнее женских. В первые несколько месяцев жизни новорожденный мальчик отождествляет себя с матерью, в симбиозе с которой он живет».

Сандра Бем считала, что андрогиния обеспечивает большие возможности социальной адаптации. Так, в зарубежных исследованиях была обнаружена связь андрогинии с ситуативной гибкостью, высоким самоуважением, мотивацией к достижениям, хорошим исполнением родительской роли. Отмечена также бо льшая удовлетворенность браком, большее ощущение благополучия и т. д. В нашей стране тоже есть сторонники такой точки зрения на андрогинию. Так, В. М. Погольша полагает, что мужчины и женщины, обладающие андрогинными чертами, могут иметь преимущества, например, в способности оказывать влияние на других людей. Установлено, что у людей складываются более удовлетворительные отношения с андрогинными партнерами. Андрогинность в значительной степени зависит от этнических и социальных факторов. Так, афроамериканцы и пуэрториканцы, как мужчины, так и женщины, более андрогинны, чем евроамериканцы. Объясняют это высоким уровнем безработицы среди чернокожих мужчин и низкой оплатой их труда, в результате чего чернокожие женщины заняли на рынке труда более уверенные позиции по сравнению с белыми женщинами. Их представление о женственности стало включать уверенность в себе, находчивость и самостоятельность, физическую силу.

С учетом этого некоторые теоретики стали говорить, что категория «женщина» является неустойчивой или вообще не существующей. Но тогда то же можно сказать и про категорию «мужчина».

Теория андрогинии вызвала на Западе не только большой интерес, но и критику ее основ. Возможно, это было вызвано тем, что в американском обществе маскулинность дает человеку больше преимуществ, чем фемининность и андрогинность, и поэтому некоторые женщины предпочитают демонстрировать маскулинное поведение, так как выгод от него может быть больше, чем потерь. Ряд женщин подражают маскулинному лидерскому стилю, особенно если они занимают должности в традиционно мужских областях деятельности. М. Тейлор и Дж. Холл считают даже, что понятие андрогинии излишне.

Спенс и Хельмрих (J. Spens, R. Helmrich, 1981) предложили вместо терминов «мужественность» и «женственность» использовать другие: инструментальность (способность к самоутверждению и компетентность, традиционно приписываемые мужчинам) и экспрессивность , традиционно связываемые с женственностью.

Сама С. Бем в последней книге (1993) признает, что концепция андрогинии далека от реального положения дел, так как переход личности к андрогинии требует изменений не личностных особенностей, а структуры общественных институтов. Кроме того, существует опасность утраты того положительного, что несет в себе сглаживание дихотомии мужского-женского.

В то же время положительной стороной концепции С. Бем об андрогинии является то, что она привлекла внимание к тому факту, что для общества одинаково привлекательными могут быть как мужские, так и женские качества.

Понятие о свойствах нервной системы введено в физиологию

И. П. Павловым. Б. М. Теплов, следуя за И. П. Павловым, под свойствами нервной

системы понимал природные, врожденные особенности нервной системы, влияющие

на формирование индивидуальных форм поведения (у животных) и некоторых ин-

дивидуальных различий способностей и характера (у человека).

Если исходить из существа изучаемых явлений, а не из названия свойств нервной

системы, то можно выделить такие свойства, как усвоение ритма приходящих к тка-

ням импульсов (лабильность), наличие следовых процессов (подвижность-инерт-

ность), фоновую активность (активированность, сила-слабость). Делались попытки

изучения и других особенностей работы нервной системы, получивших название

«свойство динамичности» (В. Д. Небылицын, 1966) и «свойство концентрации воз-

буждения» (М. Н. Борисова, 19596), однако в дальнейшем эти попытки прекратились,

очевидно, потому, что не было убежденности в их действительном существовании

Основные свойства нервной системы – свойства нервной системы, выделенные в экспериментальных исследованиях дифференциальной психофизиологии: динамичность нервных процессов, их сила, подвижность и лабильность (табл. 2). Каждое из этих свойств характеризуется двумя нервными процессами – возбуждением и торможением, а также третьим показателем – балансом по возбуждению и торможению. Динамичность нервной системы – свойство нервной системы, свидетельствующее о скорости образования условных реакций. Эти реакции могут заключаться в выработке положительных условных рефлексов, что является показателем динамичности по возбуждению, или в условно-рефлекторном торможении (динамичность по торможению). Показателем динамичности по возбуждению является, например, условно-рефлекторное изменение показателей электроэнцефалограммы. Используя в качестве условного стимула звуковой сигнал, а в качестве подкрепления – зрительный раздражитель, можно вызвать условно-рефлекторное изменение корковой ритмики: в ответ на звуковой сигнал будут возникать такие изменения в электроэнцефалограмме, которые характерны не для звукового раздражителя, а для сочетания звука и света. Сила нервной системы – свойство нервной системы, понимаемое как способность нервной системы в течение длительного времени поддерживать состояние работоспособности, а также как выносливость по отношению к длительным процессам возбуждения и торможения. Представления И.П.Павлова об изменении возбудительного процесса при увеличении интенсивности стимула определили специфику методов исследования силы нервной системы. При низкой интенсивности происходит иррадиация возбудительного процесса, при повышении интенсивности – концентрация, а при дальнейшем повышении интенсивности – опять иррадиация. В экспериментальной ситуации варьирование уровня возбуждения достигается сочетанием двух способов: 1) подаются два типа стимулов: стимул, на который должен отреагировать испытуемый (например, звуковой сигнал), и слабый „точечный” раздражитель. Повышение интенсивности этого дополнительного стимула вначале повышает чувствительность к основному сигналу, а затем, при высокой его интенсивности, – снижает. В зависимости от силы нервной системы чувствительность к основному сигналу меняется при разных интенсивностях дополнительного стимула; 2) даются разные дозы кофеина, которые усиливают процесс возбуждения, причем в большей степени у тех испытуемых, которые имеют слабую нервную систему. При этом у лиц с сильной нервной системой чувствительность к основному стимулу не изменяется, а у лиц со слабой нервной системой – повышается. Как было показано в экспериментальных исследованиях, параметры силы-слабости нервной системы связаны с чувствительностью. Так, при измерении латентных периодов простых двигательных реакций (времени от возникновения стимула до начала движения) было обнаружено, что у всех испытуемых латентные периоды уменьшаются при увеличении стимула (например, чем громче звук, тем быстрее реагирует на него испытуемый). Однако у испытуемых со слабой нервной системой это изменение (увеличение скорости реакции при повышении интенсивности стимула) выражено значительно меньше, чем у испытуемых с сильной нервной системой, поскольку „слабые” в отличие от “сильных” на все стимулы реагируют относительно быстро. Таким образом, обратной стороной слабости нервной системы (меньшей выносливости) является ее высокая чувствительность. Подвижность нервной системы – свойство нервной системы, характеризующее скоростные процессы, в частности скорость смены возбуждения торможением и торможения возбуждением. Это свойство нервной системы диагностируется с помощью переделки знаков раздражителя при выработке условных реакций. Чем скорее положительный раздражитель превратится в процессе переделки в тормозный, тем выше скорость смены возбуждения торможением и тем выше подвижность. Лабильность нервной системы – свойство нервной системы, связанное со скоростью возникновения и прекращения нервных процессов. Наиболее распространенным методом исследования лабильности НС (нервной системы) является последовательное предъявление стимулов. Уменьшение интервалов между стимулами приводит к тому, что в какой-то момент они перестают восприниматься как дискретные (световые вспышки, например, перестают восприниматься как мелькания и кажутся ровным светом). Чем меньше интервал между стимулами, при котором стимулы воспринимаются как дискретные, тем выше лабильность. При факторно-аналитических исследованиях свойств нервной системы было показано, что все они представляют собой самостоятельные свойства. Позднее, в конце 60-х годов, в связи с парциальностью в проявлениях свойств нервной системы (в основном, в связи с несовпадением данных, получаемых в разных анализаторах, например в зрительном и слуховом) рассматривался вопрос о существовании общих и частных свойств нервной системы. По предположению В.Д.Небылицына, различия между общими и частными свойствами нервной системы объясняются структурно-морфологическими особенностями строения мозга. Частные свойства нервной системы (т.е. те, которые соответствуют разным анализаторам) связаны с ретроцентральной (задней) корой головного мозга и со спецификой ее функций – обработкой сенсорной информации. Общие свойства нервной системы определяются антецентральной (лобной) корой головного мозга, которая обеспечивает общую регуляцию функций. Дальнейший анализ анатомо-морфологических основ свойств нервной системы привел к выводу о важности общего уровня активации для психофизиологической регуляции психической деятельности. Устойчивые индивидуальные различия в уровне активации обусловливают активированность – наиболее общее свойство нервной системы, состоящее в безусловно-рефлекторном балансе процессов возбуждения и торможения. Показателями активированности в этом случае являются, в частности, некоторые особенности мозговой ритмики, например частота альфа-ритма в электроэнцефалограмме, регистрируемой в состоянии покоя. Выделение общих и более частных свойств нервной системы позволило В.М.Русалову предположить, что организация этих свойств, их структура имеют иерархическое строение. Наиболее высокий уровень образуют системные свойства нервной системы, функция которых заключается в интеграции нервных процессов, связанных с целостной деятельностью мозга. Ко второму уровню относятся свойства нервной системы, осуществляющие интеграцию нервных процессов, связанных с отдельными подструктурами мозга. К этим свойствам нервной системы относятся общие свойства, изучавшиеся Б.М.Тепловым, и частные свойства (соответствующие отдельным сенсорным модальностям), описанные В.Д.Небылицыным. Наиболее элементарный уровень образуют свойства нервной системы, связанные с интегративной деятельностью нейронов.

35СИЛА НЕРВНОЙ СИСТЕМЫ

Понятие о силе нервной системы выдвинуто И. П. Павловым в

1922 году. При изучении условнорефлекторной деятельности животных было выяв-

лено, что чем больше интенсивность раздражителя или чем чаще он применяется,

тем больше ответная условнорефлекторная реакция. Однако при достижении опре-

деленной интенсивности или частоты раздражения условнорефлекторный ответ на-

чинает снижаться. В целом эта зависимость была сформулирована как «закон силы»

Было замечено, что у животных проявляется этот закон не одинаково: у одних

запредельное торможение, при котором начинается снижение условно-рефлектор-

ного ответа, наступает при меньшей интенсивности или частоте раздражения, чем у

других. Первые были отнесены к «слабому типу» нервной системы, вторые к «силь-

ному типу». Возникли и два способа диагностики силы нервной системы: по макси-

мальной интенсивности однократного раздражения, еще не приводящего к сниже-

нию условнорефлекторной реакции (измерение силы через «верхний порог»), и по

наибольшему числу раздражений, тоже еще не приводящему к снижению рефлек-

торного ответа (измерение силы через ее «выносливость»).

В лаборатории Б. М. Теплова была выявлена большая чувствительность лиц со

слабой нервной системой по сравнению с лицами, имеющими сильную нервную сис-

тему. Отсюда возник еще один способ измерения силы нервной системы - через бы-

строту реагирования человека на сигналы разной интенсивности: субъекты со слабой

нервной системой из-за своей более высокой чувствительности реагируют на слабые

и средние по силе сигналы быстрее, чем субъекты с сильной нервной системой. По

сути, в этом случае сила нервной системы определяется через «нижний порог».

Сила нервной системы как реактивность . Для того чтобы возникла видимая от-

ветная реакция (ощущение раздражителя или движение рукой), нужно, чтобы раз-

дражитель превысил или по крайней мере достиг определенной (пороговой) величи-

ны. Это значит, что данный раздражитель вызывает такие физиологические и физи-

ко-химические изменения раздражаемого субстрата, которые достаточны для

появления ощущения или ответной двигательной реакции.

Сила нервной системы как выносливость . Многократное повторное предъявле-

ние одинакового по силе раздражителя через короткие интервалы времени вызывает

явление суммации, т. е. усиление рефлекторных реакций за счет роста фоновой акти-

вации, так как каждое предыдущее возбуждение оставляет после себя след и поэтому

каждая последующая реакция испытуемого начинается на более высоком функцио-

нальном уровне, чем предыдущая.

Поскольку исходный уровень активации у субъектов со слабой нервной системой

выше, чем у субъектов с сильной нервной системой, явление суммации возбуждения

и связанное с ним увеличение реагирования (несмотря на постоянную по физиче-

ским параметрам силу раздражителя) у них быстрее достигнет предела реагирования

и быстрее наступит «тормозный» эффект, т. е. снижение эффективности реагирова-

ния. У лиц с сильной нервной системой из-за более низкой активации покоя имеется

больший «запас прочности», и поэтому суммация у них может продолжаться большее

время без достижения предела реагирования. Кроме того, возможно, что и предел

реагирования у «сильных» находится на более высоком уровне, чем у «слабых»

Австралийские ученые не нашли доказательств широко распространенной гипотезы о том, что красота — эволюционный признак здоровых генов. Согласно их исследованию, красота больше свидетельствует о доминантности, чем о хорошем здоровье.

Красота — это «большой бизнес», и — нравится вам это или нет — наша внешность влияет на то, как к нам относятся, начиная с того, насколько о нас заботятся в раннем детстве, и заканчивая успехом на собеседовании при приеме на работу.

Оказывается, что если разобраться подробнее, красота уходит своими корнями в историю нашей эволюции, и многие исследования указывают на то, что признаки, которые мы считаем привлекательным в других, могут свидетельствовать о хорошем здоровье, что позволяет сделать биологически оправданный выбор партнера для рождения здоровых и сильных детей.

Однако недавно группа австралийских ученых, решивших проверить эту гипотезу, неожиданно не смогла найти прямой связи между этими признаками.

«Если то, что мы предпочитаем привлекательных людей, — это эволюционное приспособление, помогающее найти сильного и здорового партнера, то здоровье должно было бы подразумевать репродуктивный успех человеческой особи. Но наши результаты не дали никакого подтверждения тому, что здоровье увеличивает репродуктивный успех у людей», — пишет группа ученых под руководством Джиллиан Родс (Gillian Rhodes), которая посвятила много времени изучению значения красоты при Университете Западной Австралии в Перте.

Вместо здоровья, по выводам ученых, особенно когда речь идет о мужчинах, в ходе сильного селективного давления в борьбе за партнера красота стала сигнализировать о том, какие из них наиболее доминанты в условиях конкуренции за женщин. Другие ученые скептически отнеслись к заключениям нового исследования — к этому мы вернемся в этой статье позже.

Дарвин выдвинул теорию полового отбора

Изучение красоты восходит к теории, называемой половым отбором, которую сформулировал Чарльз Дарвин в 1971 году, 12 лет спустя после своей теории эволюции.

Теория разрешила мучившую Дарвина загадку о том, как у павлина мог появиться такой большой хвост. Ведь он, по всей видимости, не выполняет никакой полезной функции, да к тому же делает птицу уязвимой для хищников.

Мысль Дарвина заключалась в том, что хвост был сигналом самкам о том, что перед ними настолько сильный самец, что он может иметь такой хвост несмотря ни на что. Таким образом, родилась идея о выборе партнера и половом отборе как мощной движущей силе эволюции.

© РИА Новости, Сергей Мальгавко

Как ни странно, Дарвин не посчитал, что человеческое представление о красоте эволюционно обусловлено, вместо этого он связывал ее с нашими культурными традициями, и здесь великий биолог один раз в виде исключения допустил ошибку.

Половой отбор подтвержден в исследованиях всех живых существ — от пауков до млекопитающих — и во многих из этих работ репродуктивный успех связывается со здоровьем.

Тестостерон — человеческий павлиний хвост

Для человека наиболее известный пример — маскулинные черты лица мужчин, то есть выдающийся подбородок, надбровные дуги и борода, которые говорят о хорошем здоровье.

Если конкретнее, маскулинные черты связаны с более высоким уровнем полового гормона тестостерона, который, как известно, в числе прочего еще и подавляет иммунитет. И подобно тому, как сильный и здоровый павлин в состоянии носить большой хвост, так и маскулинное лицо свидетельствует о большей силе и здоровье индивида.

Есть даже отдельные исследования, которые показывают, что женщины находят маскулинные лица особенно привлекательными в тот момент менструального цикла, когда шанс на зачатие наиболее велик.

Потомство для эволюции важнее всего

Есть и другие исследования, которые приводят к подобным заключениям.

Но Джиллиан Родс и ее коллеги утверждают, что главное доказательство того, что все обстоит именно так, как раз отсутствует. Точнее, не удалось доказать, что взаимосвязь между внешностью и здоровьем дает также результат в виде большего числа детей, что для эволюции — самый важный показатель.
Для этого австралийские ученые собрали данные о состоянии здоровья учащихся университета и сопоставили их с репродуктивным успехом — то есть, что они благоприятствуют появлению детей.

Измерение привлекательности и здоровья студентов

Ученые взяли анализ слюны и мочи у 101 учащегося мужского пола и 80 учащихся женского пола, чтобы измерить физиологические признаки здоровья. По слюне они определили сиюминутную способность иммунной защиты бороться с бактериями, а в моче измерили уровень повреждения клеток, который, как известно, связан с риском развития различных заболеваний от артрита до диабета.

Участники эксперимента мужского пола также сдали образцы спермы, чтобы определить ее качество. Затем учащихся попросили указать, насколько привлекательными они находят фото остальных участников эксперимента противоположного пола по шкале от 1 до 9. Наконец, все частники эксперимента должны были заполнить анкету, посвященную тому, когда случился их половой дебют и как много сексуальных связей они имели.

Никакой связи между здоровьем и репродуктивным успехом

Ответы на анкету ученые использовали в качестве меры репродуктивного успеха, то есть ранний дебют и большое количество партнеров по отношению к возрасту приравнивалось к высокому репродуктивному успеху.

Неожиданно оказалось, что в противоположность гипотезе, подразумевающей, что красота — признак хорошего здоровья, ученые не нашли никакой связи с физиологическим здоровьем и репродуктивным успехом.

Таким образом, кажется, что широко распространенная гипотеза не выдерживает критики.

Скептики в кругу ученых коллег: проблематичное исследование

Однако другие ученые настроены скептически. «Я думаю, это проблематичное исследование. Это явно не «разрушитель мифа», — говорит профессор Трине Бильде (Trine Bilde), изучающая половой отбор в Институте биологических наук при Орхусском университете.

Контекст

Дайте-ка нам ваши гены

Nautilus 28.07.2015

Покажите-ка свои гены

Nautilus 17.08.2015

Причины рака: образ жизни, гены и… просто случай

The Wall Street Journal 03.01.2015
Она считает, что эти ученые забывают о первом звене в этой цепочке от «красоты» (того, что нам кажется привлекательным), до степени здоровья человека и до того, насколько у человека высок уровень репродуктивного успеха, рассматривая лишь связь между двумя последними.

Поэтому нельзя вычислить весь путь, на котором черты, которые мы связываем с понятием красоты, приобретали связь с репродуктивным успехом. Исследование не убедило эволюционного биолога и доцента Университета Турку в Финляндии Маркуса Ранталу (Markus Rantala), который изучает биологические сигналы, стоящие за красотой.

«Весьма проблематично измерять репродуктивный успех, задавая вопросы о количестве партнеров, потому что мы знаем из практического опыта, что большинство мужчин сильно преувеличивают эту цифру. Так что лично я сомневаюсь в результатах», — говорит Маркус Рантала.

Ответить на критику до крайнего срока у ученых не было возможности, но в статье Джиллиан Родс с коллегами признает, что сам по себе опросник — ненадежный источник.

Тем не менее, по их словам, другие изыскания свидетельствуют о том, что подобные ответы все же могут использоваться для работы с определенными темами. В данном случае альтернативой могли стать лишь слишком обширные и долгосрочные исследования, включая генетическое определение отцовства.

Маскулинные черты лица больше сигнализируют о доминантности, чем о здоровье

Джиллиан Родс и ее коллеги считают, что результаты исследования верны, и указывают на другой возможный вариант связи — во всяком случае, когда речь идет о мужских особях.

Мультимедиа

Bright Side 24.02.2016

Татуированная красота Алжира

Reuters 30.10.2015
Вместо того, что маскулинные черты лица являются признаком хорошего здоровья (так как организм может выдерживать высокий уровень тестостерона), ученые указывают на то, что тестостерон (а значит, маскулинность) связан с агрессией и доминантностью. Так что, возможно, маскулинные черты лица скорее говорят о том, кто самый агрессивный и доминантный среди конкурирующих самцов, чем о здоровье.

Поэтому предпочтения женщин основываются на том, у какого мужчины больше шансов стать доминирующим самцом, чем на том, у кого лучшее здоровье.

«Это интересная альтернативная гипотеза, которая может уточнить наши представления. Но если мы хотим понять ее в современном контексте, мы должны понимать, что то, что мы рассматриваем друг у друга как привлекательные ресурсы, сейчас должно пониматься гораздо более широко», — говорит психолог Асгер Нойманн (Asger Neumann), приглашенный лектор Орхусского Университета и партнер проекта HumanAct, посвященный в том числе работе с любовными отношениями и отношениями в паре.

Современный выбор партнера основывается на гораздо большем количестве аспектов

Асгер Нойманн говорит, что с точки зрения истории эволюции и гипотеза с агрессией, и гипотеза красоты/здоровья, уходят корнями в совсем другие условия жизни, чем те, в которых люди живут сейчас.

Иными словами, эволюционные черты развивались в других, гораздо более примитивных условиях, на основании которых строился более простой «ресурсный образ», подразумевающий получение различных вещей, противостояние болезням, добычу еды и строительство жилья.

«То, что мы считаем ресурсами друг у друга сегодня, охватывает гораздо больше всего. Сейчас мы, например, включаем сюда творческие и социальные ресурсы, которые делают потенциального партнера привлекательным», — говорит Асгер Нойманн.

«В этой связи физиологические признаки стали значить меньше и, возможно, результаты исследования именно это и отражают. Так что можно сказать, что изначальная гипотеза не является ошибочной — просто в современный контекст ее вписать гораздо сложнее, так как существует гораздо больше разных вариантов ответа на то, каким образом мы подаем сигналы о своих хороших ресурсах».

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

МАСКУЛИННОСТЬ И ФЕМИНИННОСТЬ. А) совокупность телесных, психических и поведенческих признаков, отличающих среднестатистического мужчину от женщины. Б) нормативные представления и установки, какими должны быть мужчины и женщины.

На первый взгляд кажется, что эти слова вполне можно заменить русскими – «мужественность» и «женственность». Но русское слово «мужественность» обозначает не столько совокупность мужских качеств, сколько морально-психологическое свойство, одинаково приветствуемое у обоих полов. «Мужественная женщина» звучит хорошо, а «женственный мужчина» – очень плохо. «Маскулинность» – не столько мужественность, сколько «мужчинность», мужеподобие, чего ни одна женщина за комплимент не примет. На этом примере видно, как сложно разграничить описательное значение термина (А) от нормативно-прескриптивного (Б). Эта проблема существует и в науке, где за описаниями часто скрываются предписания и стереотипы массового сознания.

Попытки объективно определить типичные мужские и женские свойства и то, как создаются эти различия, предпринимают разные науки. Особенно важна в этом плане эволюционная биология. Согласно теории В.А.Геодакяна, процесс самовоспроизводства любой биологической системы включает две противоположные тенденции: наследственность – консервативный фактор, стремящийся сохранить неизменными у потомства все родительские признаки, и изменчивость, благодаря которой возникают новые признаки. Самки олицетворяют как бы постоянную «память», а самцы – оперативную, временную «память» вида. Поток информации от среды, связанный с изменением внешних условий, сначала воспринимают самцы, которые теснее связаны с условиями внешней среды. Лишь после отсеивания устойчивых сдвигов от временных, случайных, генетическая информация попадает внутрь защищенного самцами устойчивого «инерционного ядра» популяции, представленного самками. Поскольку самцы филогенетически воплощают в себе принцип изменчивости, все новые признаки в развитии вида возникают сначала у самцов и лишь затем передаются самкам, у которых, напротив, сильнее представлены всякого рода рудименты.

Таким образом, в филогенезе мужской пол играет главную роль в изменении, а женский – в сохранении популяции. В онтогенезе, наоборот, самцы более ригидны и независимы от среды, тогда как самки более изменчивы, пластичны и лучше поддаются обучению. Норма реакции женских особей, их адаптивность (пластичность) в онтогенезе по всем признакам несколько шире, чем мужских. Один и тот же вредный фактор среды модифицирует фенотип самок, не затрагивая их генотипа, тогда как у самцов он разрушает не только фенотип, но и генотип. Например, при наступлении ледникового периода широкая норма реакции самок у далеких наших предков позволяла им «делать» гуще шерсть или толще подкожный жир и выжить. Узкая норма реакции самцов этого не позволяла, поэтому из них выживали и передавали свои гены потомкам только самые генотипически «лохматые» и «жирные». С появлением культуры (огня, шубы, жилища) наряду с ними выживали и добивались успеха у самок еще и «изобретатели» этой культуры. То есть культура (шуба) выполняет роль фенотипа (шерсти).

Вследствие разной нормы реакции у женщин выше обучаемость, воспитуемость, конформность, а у мужчин – находчивость, сообразительность, изобретательность (поиск). Поэтому новые задачи, которые решаются впервые, но их можно решить кое-как (максимальные требования к новизне и минимальные – к совершенству), лучше решают мужчины, а знакомые задачи (минимум новизны, максимум совершенства), наоборот, – женщины.

Теория Геодакяна привлекает логической стройностью, подтверждается солидными биологическими данными и хорошо объясняет некоторые факты естественного полового отбора, например, повышенную смертность самцов. Но выводить из нее заключения относительно индивидуальных гендерных свойств методологически рискованно. Прежде всего половой диморфизм не совсем одинаково проявляется у разных видов, причем варьирует не только степень различий между самцами и самками, но в некоторых случаях и характер, направление этих различий. Разные виды животных имеют разные социальные и семейные структуры, типы лидерства и т.д. Понимание филогенетических функций полового диморфизма не отвечает на вопрос, как именно и насколько резко он проявляется в различных сферах жизнедеятельности. Хотя биология констатирует наличие очень глубоких половых различий на всех уровнях развития и функционирования организма, разделение всех его свойств на мужские (маскулинные) и женские (фемининные) по принципу «или-или» невозможно. Наряду с альтернативными, взаимоисключающими свойствами, существует множество свойств, одинаково присущих обоим полам. Более сложный онтогенез и более разнообразная, индивидуализированная деятельность увеличивают число индивидуальных вариаций в психике и поведении, не укладывающихся в рамки дихотомии «мужское» или «женское». Кажется весьма заманчивым «вывести» из биологии не только психофизиологические различия между мужчинами и женщинами, но и наличные формы общественного разделения труда между ними. Однако социальные роли распределяются в разных обществах не одинаково, далеко не все психические свойства мужчин и женщин зависят от их половой принадлежности и даже там, где такая детерминация определенно существует, она опосредуется и существенно видоизменяется условиями среды, воспитания, характером жизнедеятельности и т.п. Наряду с такими элементами полодиморфического поведения, где сравнительное изучение человека и животных допустимо и плодотворно, есть сферы, где прямое сравнение затруднительно или вовсе невозможно.

Так же осторожно нужно относиться к интерпретации мифологических источников. В большинстве древних мифологий мужчина изображается в качестве активного, социально-творческого начала, а женщина – как пассивно-природная сила. В древнекитайской мифологии женское начало Инь и мужское ян – полярные космические силы, взаимодействие которых делает возможным бесконечное существование Вселенной. Слово «Инь», которое обычно называется первым, символизирует тьму, холод, влажность, мягкость, пассивность, податливость, а «ян» – свет, сухость, твердость, активность. Соединение мужчины с женщиной напоминает космический брак Неба с Землей во время грозы, облака – яйцеклетки земли, а дождь – оплодотворяющая ее небесная сперма. Луна, земля и вода во многих мифологиях трактуются как женское начало, а солнце, огонь и тепло – как мужское.

Однако эти метафоры – не отражение «реальных» мужских и женских качеств, а одна из длинной серии так называемых бинарных (двоичных) оппозиций, с помощью которых архаическое сознание пыталось упорядочить свой жизненный мир: счастье – несчастье, жизнь – смерть, чет – нечет, правое – левое, верх – низ, небо – земля, день – ночь, солнце – луна, светлое – темное, свое – чужое, старшее – младшее и т.д. Наряду с поляризацией мужского и женского начал, многие культуры высоко ценят их слияние, совмещение в одном лице (андрогиния, от греч. андрос – мужчина и гине – женщина, совмещение мужского и женского начал). Андрогиния приписывалась многим богам и предкам человека.

Степень поляризации аскриптивных (приписываемых) гендерных черт неодинакова в разных обществах. Хотя маскулинность обычно ассоциируется с инструментальностью (деловитость, прагматизм, ориентация во-вне), независимостью и агрессивностью, а фемининность – с экспрессивностью (эмоциональность, чуткость и т.п.) и мягкостью, разные культуры выглядят в этом отношении неодинаково жесткими, позволяя антропологам говорить о «маскулинных» и «фемининных» культурах.

Голландский антрополог Герт Хофстеде (1998) эмпирически сравнивал типичные ценностные ориентации людей в разных культурах по нескольким признакам, включая маскулинность и фемининность. Первичные ценностные ориентации маскулинных культур отличаются высокой оценкой личных достижений; высокий социальный статус считается доказательством личной успешности; ценится все большое, крупномасштабное; детей учат восхищаться сильными; неудачников избегают; демонстрация успеха считается хорошим тоном; мышление тяготеет к рациональности; дифференциация ролей в семье сильная; люди много заботятся о самоуважении. Первичные ценностные ориентации фемининных культур, напротив, выдвигают на первый план необходимость консенсуса; здесь ценится забота о других; щадят чувства других людей; четко выражена ориентация на обслуживание; красивым считается маленькое; присутствует симпатия к угнетенным; высоко ценится скромность; мышление является более интуитивным; ценится принадлежность к какой-то общности, группе.

Но ценностные ориентации культуры – не синоним индивидуальных качеств мужчин и женщин. Многие люди считают гендерные свойства однозначными, неразрывно связанными с гендерной идентичностью: если женщина пассивна и нежна, то она будет таковой в любых ролях и ситуациях. Но мужчины и женщины взаимодействуют друг с другом не в вакууме, а в конкретных социальных ролях, причем характер гендерной дифференциации в разных сферах деятельности, например, на производстве и в семье, сплошь и рядом не совпадает.

Не менее важны исторические условия. Считается, к примеру, что потребность в социальном успехе у женщин ниже, чем у мужчин, и что современные «деловые женщины» – явление совершенно новое, беспрецедентное. Но может быть, дело не столько в стремлении к достижению вообще, сколько в специфических соционормативных рамках «достижительного» поведения? Великосветские львицы бальзаковской эпохи были не менее энергичны, властолюбивы и жестоки, чем их мужья и любовники. Однако в тех исторических условиях честолюбивая женщина могла сделать карьеру только опосредованно, подыскав себе соответствующего мужа или организовав своими, специфически женскими, средствами его социальное продвижение. Сегодня эти ограничения отпали. Женщина может сама, без посредства мужчины, добиться высокого социального статуса, и это существенно меняет мотивацию и характер взаимоотношений мужчин и женщин при тех же самых природных задатках и различиях.

Культурные стереотипы маскулинности и фемининности различаются не только по степени, но и по характеру фиксируемых свойств: мужчины чаще описываются в терминах трудовой и общественной деятельности, а женщины – в семейно-родственных терминах. Такая избирательность предопределяет направленность нашего внимания. Дело не столько в том, что мальчик объективно сильнее девочки (это бывает далеко не всегда), сколько в том, что ось «сила – слабость», занимающая центральное место в образах маскулинности (мальчиков постоянно оценивают по данному параметру), значительно менее существенна в системе представлений о женственности (девочек чаще оценивают по их привлекательности или заботливости). Разговоры об «истинной мужественности» и «вечной женственности» только запутывают вопрос, навязывая людям единообразие, которого история никогда не знала.

Традиционные стереотипы маскулинности и фемининности выражают прежде всего мужскую точку зрения. Образы «настоящей женщины» и «настоящего мужчины» бессмысленны, потому что каждый из них высвечивает какую-то одну ипостась. Кармен персонифицирует страсть, но ее трудно представить верной женой и заботливой матерью. Шварценеггер персонифицирует физическую силу и смелость, но никто не ждет от его персонажей интеллектуальной оригинальности и гражданского мужества (тоже стереотипные мужские черты!), которые так ярко демонстрировал академик А.Д.Сахаров .

Эти проблемы воспроизводятся и в научной психологии. В 19 в. маскулинные и фемининные черты считались строго дихотомическими, взаимоисключающими, а всякое отступление от норматива воспринималось как патология или шаг в направлении к ней (ученая женщина – «синий чулок»). Затем жесткий нормативизм уступил место идее континуума маскулинно-фемининных свойств. На этой основе в 1930–1960-х годах психологи сконструировали несколько специальных шкал для измерения маскулинности/фемининности (М–Ф) умственных способностей, эмоций, интересов и т.д. (тест Термана-Майлз; шкала М–Ф Миннесотского личностного теста – MMPI; шкала маскулинности Гилфорда и др.). Все эти шкалы предполагали, что в пределах некоторой нормы индивиды могут различаться по степени М–Ф, но сами свойства М–Ф представлялись альтернативными, взаимоисключающими: высокая маскулинность должна коррелировать с низкой фемининностью, и обратно, причем для мужчины нормативна, желательна высокая М, а для женщины – Ф. В дальнейшем выяснилось, что далеко не все психические свойства поляризуются на «мужские» и «женские». Кроме того, разные шкалы (интеллекта, эмоций, интересов и т.д.) в принципе не совпадают друг с другом: индивид, высоко маскулинный по одним показателям, может быть весьма фемининным по другим.

Новые, более совершенные тесты рассматривают маскулинность и фемининность уже не как полюсы одного и того же континуума, а как независимые, автономные измерения. Вместо простой дихотомии «маскулинных» и «фемининных» индивидов появились четыре психологических типа мужчин: маскулинные (имеющие высокие показатели по М и низкие – по Ф); фемининные (высокая Ф и низкая М); андрогинные (высокие показатели по обеим шкалам) и психологически недифференцированные (низкие показатели по обеим шкалам) и такие же четыре категории женщин.

Однако шкалы М и Ф неоднозначны. Их измерения соотносятся, с одной стороны, с индивидуальными свойствами, а с другой – с социальными гендерными предписаниями, а это – совершенно разные явления. Похоже на то, что существующие тесты удовлетворительно измеряют и предсказывают такие аспекты маскулинности/фемининности, как инструментальность и экспрессивность, но как эти свойства сочетаются с другими чертами маскулинного и фемининного поведения – неясно. Инструментальность (ориентация на вещи, господство, субъектность) в противоположность экспрессивности(ориентация на людей, забота, общение) проявляется, в частности, в интересах и требованиях, предъявляемых людьми к своим занятиям. Мета-анализ шести проведенных за последние 40 лет голландских исследований, совокупным объектом которых было свыше 14 000 мужчин и женщин, начиная со старшего школьного возраста, показал удивительную стабильность гендерных различий в этом вопросе. То же продемонстрировал и мета-анализ 242 американских выборок (321,672 мужчин и мальчиков и 316,842 женщин и девочек) с 1970 по 1998 год, исследовавших гендерные различия в свойствах предпочитаемой работы. Хотя разница в предпочтениях мужчин и женщин невелика, она большей частью совпадает с гендерными стереотипами. В то же время многие свойства профессий стали для женщин и девочек в 1980–1990-х годах более важными, чем в 1970-х, что свидетельствует о повышении уровня женских притязаний по мере уменьшения гендерных барьеров.

Есть тут и свои возрастные предпочтения. Ориентация на андрогинию, стремление выйти за пределы жесткой дихотомизации, чаще встречается у более старших людей, подростки же ориентируются преимущественно на полярные образы «мужского» и «женского». Хотя стереотипы маскулинности и фемининности историчны и изменчивы, они отличаются большой устойчивостью, заметно отставая от сдвигов в реальной гендерной стратификации, будь то общественное разделение труда или ценностные ориентации.

Если от социальных проблем перейти к индивидуально-психологическим, вариаций окажется еще больше.

Во-первых, разные мужчины и женщины обладают неодинаковыми степенями маскулинности и фемининности. Они могут быть более или менее маскулинными, фемининными или андрогинными.

Во-вторых, мужские и женские свойства многогранны и многомерны.

«Мужское» телосложение может сочетаться с «женскими» интересами и чувствами, и наоборот, причем многое зависит от ситуации и сферы деятельности (деловая женщина может быть нежной в постели и агрессивной в бизнесе).

В-третьих, наши представления о мужественности и женственности и соответствующие психологические тесты покоятся не на строгих аналитических теориях, а на житейском здравом смысле и повседневном опыте: мы называем какие-то черты или свойства женскими (фемининными), просто потому, что в доступном нам эмпирическом материале их чаще или сильнее проявляли женщины. Но это может зависеть от среды, воспитания и характера деятельности. Происходящие на наших глазах изменения в социальном положении женщин и мужчин подорвали многие привычные стеореотипы, побуждая рассматривать эти различия и вариации не как патологические извращения (перверсии) или нежелательные отклонения (девиации) от подразумеваемой нормы, а как нормальные, естественные и даже необходимые.

С этим связаны и многие социально-педагогические проблемы. Должны ли мы стремиться к ослаблению поляризации стереотипов маскулинности и фемининности в воспитании мальчиков и девочек или наоборот культивировать гендерные особенности? Отсюда и споры о плюсах и минусах совместного и раздельного обучения. Противники совместного обучения обычно утверждают, что оно способствует феминизации мальчиков и маскулинизации девочек и формированию некоего унисекса. На самом деле ничего подобного не происходит. Даже в рамках совместного обучения и воспитания мальчики и девочки спонтанно создают и поддерживают своеобразную гендерную сегрегацию, которая начинается уже в 4–5 лет и продолжается до окончания подросткового возраста. Существует не одна, а две разные культуры детства, где и формируются те свойства, которые в дальнейшем будут называться мужскими и женскими. Школа может усиливать или смягчать эти различия, но ее влияние меньше, чем мы привыкли думать. Однако продуманная стратегия в этом вопросе (гендерная педагогика) необходима.

Для России все эти проблемы особенно актуальны. В свое время советская власть провозгласила полное равенство мужчин и женщин. Но вовлечение женщин в производительный труд и общественную деятельность не было компенсировано соответствующими сдвигами в семейно-бытовой сфере, что обернулось для женщин двойным бременем. Высокая представленность женщин в сфере образования и в таких профессиях как учителя и врачи была, с одной стороны, социальным достижением, а с другой – простой феминизацией низко оплачиваемых и непрестижных занятий. К тому же социальное равенство нередко трактовали как психологическую одинаковость. Это вызвало уже в 1970–1980-х годах сильную консервативную реакцию. В 1990-х требования «вернуть женщину в семью» еще больше усилились, вплоть до призывов возрождения Домостроя. Резко уменьшилось представительство женщин в органах власти. Однако традиционные представления о маскулинности и фемининности не отвечают условиям современной жизни. Высокий уровень образования российских женщин не позволяет им мириться с зависимым социальным статусом.