ОБУЧЕНИЕ ПСИХОЛОГИИ

В ИНСТИТУТЕ СУПЕРВИЗИИ И ГРУППОВОЙ ТЕРАПИИ

Обучение психологии - первый шаг на пути вашей новой жизни. И поэтому это важное направление в работе Психологического Центра «Здесь и Теперь» и Института Супервизии и Групповой терапии. Мы не только консультируем, ведем группы для детей, взрослых и организаций, с 2001 года мы помогаем людям с непсихологическим образованием овладеть новой специальностью - «практический психолог».

Опытные преподаватели нескольких российских ВУЗов, практические психологи в разных направлениях практики на основе многолетнего опыта обучения, разработали для вас программу переподготовки по двум специальностям: «психолог-консультант» и «детский психолог».

Мы считаем, что хорошими психологами-консультантами могут быть люди, за плечами которых есть жизненный опыт - личный и профессиональный. Люди, которые осознанно решили сменить сферу деятельности и посвятить себя помогающей профессии. Поэтому мы принимаем в ряды своих учеников и будущих коллег представителей различных профессий, людей с любым высшим или средним специальным образованием. В этом случае важна внутренняя готовность стать психологом, желание учиться, личностные качества и умение начинать с себя.

Всем нашим студентам, которые увидят во время обучения на программе переподготовки, что работа психологом - это дело их жизни, также рекомендуется индивидуальная психотерапия и дальнейшее обучение на второй и третьей ступени в Институте. Часто наши выпускники становятся нашими коллегами и остаются работать в Психологическом Центре «Здесь и Теперь».

Работа психологом и обучение этому бывают сложны тем, кто находится далеко от Москвы, поэтому мы обучаем и дистанционно. Практикумы, групповая терапия и стажировки возможны в формате онлайн.

Мы считаем, что работа психологом должна приносить удовольствие и поэтому с радостью поможем вам освоить практические навыки психологического консультирования детей и взрослых.

Слушателей с высшим и средним специальным не психологическим образованием принимаем на программу переподготовки по курсам:

Обучение проходит очно или в он-лайн группе.

В результате очень интересного и полезного курса вы получаете диплом установленного образца, дающий право на новую профессиональную деятельность - психологическое консультирование.

Конечно, можно прийти на бесплатное собеседование, задать свои вопросы и окончательно определиться, чтобы обучение психологии у нас было подходящим именно вам.

ОТЗЫВЫ СТУДЕНТОВ О ПРОХОЖДЕНИИ ОБУЧЕНИЯ В ПРОГРАММАХ ПЕРЕПОДГОТОВКИ

«Весь процесс учебы,каждая пара, на которой я была, каким-то удивительным образом вписывалась в мою жизнь. Все процессы, которые шли у меня, начиная с того, что я пришла учиться на 9 месяце беременности, и продолжая тем, какие процессы разворачивались в жизни. Каждая пара, каждый преподаватель, каждая ситуация, в группе или с преподавателем, новый взгляд - все удивительным образом вписывалось в мою жизнь. И сейчас очень много воодушевления и намного меньше страха делиться, учиться чему-то новому, намного больше вдохновения. Хотела бы поблагодарить за то, что я здесь - и Институт, и учебную группу. Настолько все месяцы учебы быстро прошли, настолько все новое и незнакомое, что успеваешь только ловить кайф. Я как будто на драконе учусь лететь и все новое вокруг».

«Я точно стала гораздо серьезнее, потому что в начале у меня было твердое обесценивание, в плане: «Да это я тоже знаю, и это знаю..». А потом я поняла, что даже при том, что я знаю, я вижу, как много я беру. И для меня этот перелом случился после Нового года. Мне объективно сложно учиться из-за загрузки, и я не всегда в 6 вечера способна свой фокус внимания направить на лекцию, а вот переслушивать в записи очень помогает. И группа стала мне прямо домашняя- я это почувствовала недели 3 назад, когда пришла на динамическую группу, попросила поддержки и мне ее дали. Как будто вернулась домой».

Анна Родионова.

«Учеба – это очень важная часть моей московской жизни, мне иногда даже приходит мысль, что я ради нее сюда приехала. Я точно знаю, что я ей занимаюсь для себя, для своего собственного взросления.Мне очень нравятся процессы, которые в группе происходят, как группа взрослеет, как меняется. Мне кажется, я участвую в учебных процессах на 200 процентов. Я дома дорабатываю, доживаю, это львиная часть моей жизни».

Анна Добровольская.

«Для меня роль ученика - очень привычная, и то, как происходит обучение здесь, это родная для меня стихия. Не во все удается погрузиться: и конференции, и аквариумы, и семинары, но, к сожалению дети в выходные – в приоритете. Поэтому участвую насколько могу. Мне нравится все, мне полезно многое. Такой процесс, что все это сначала разбирает тебя, а потом все в какую-то точку собирается внутри. Но я была к этому готова. Интересно, что получается внедрять какие-то практики в работу очень быстро».

Курочкина Дарья.

«Я очень заинтересованный, очень жадный и очень благодарный студент. Тяжело и интенсивно. Справляюсь я с этим по-разному, но учиться мне очень нравится. Огромный, неослабевающий интерес. Очень благодарна, что попала в такой замечательный институт, я себя чувствую на своем месте».

Параллельно с пересмотром теоретических положений о сущности психического заболевания происходит и серьезная перестройка в практической деятельности врача.

За последние десятилетия в психиатрии все возрастает интерес к изучению более легких форм психических заболеваний, в патогенезе которых преобладают функционально-динамические расстройства. При изучении болезненных форм все больше внимания уделяется диагностике ранних стадий болезни. Постепенно изменяются контингенты больных, обслуживаемых психиатрами.

За психиатрической помощью обращаются не только больные, страдающие выраженными формами психического заболевания, но и лица с легкими нервно-психическими отклонениями (реактивно-психогенные состояния, неврозы, аномальные личности).

Понятно, что при изменении состава обслуживаемых больных возникла необходимость пересмотра лечебно-диагностической деятельности врача, тактики и методов терапевтического воздействия. Перед психиатрами стала новая задача - лечить больных «в жизни», в условиях диспансера и поликлиники, не отрывая их от общественной и трудовой деятельности. Труд и общественная работа стали для этих больных новыми могучими лечебными факторами.

Расширились связи психиатров с другими специалистами, так как легкие психические расстройства, связанные с функционально-динамическими расстройствами высшей нервной деятельности, наблюдаются при самых разнообразных соматических заболеваниях. Поэтому клиника различных невротических состояний интересует не только психиатров и невропатологов, но и терапевтов, педиатров и других специалистов.

Изучение пограничных форм психических расстройств и начальных стадий психических заболеваний в отечественной психиатрии началось уже давно. О.В. Кербиков в историческом очерке развития учения о психопатии приводит ряд фактов, доказывающих, что уже в 80-х годах прошлого столетия в отечественной психиатрии изучалась проблема психопатий (И.М. Балинский, О.А. Чечот, В.X. Кандинский, В.М. Бехтерев). В конце прошлого и в начале текущего столетия уже были проведены фундаментальные клинические исследования, посвященные клинике неврозов и патологических личностей (С.А. Суханов, П.Б. Ганнушкин, Ю.В. Каннабих и др.).

Систематическое планомерное изучение пограничных форм началось главным образом после Великой Октябрьской социалистической революции. Уже в начале своего пути советская психиатрия значительно расширила задачи в области профилактики психических заболеваний. Наряду с реконструкцией больничной помощи было начато развертывание внебольничной сети и психоневрологических санатори ев. В 1928 г. организуется специальный научно-исследовательский институт невро-психиатрической профилактики (Л.М. Розенштейн). Почти заново был создан новый раздел психиатрии детского возраста.

Параллельно с развитием профилактического направления в советской психиатрии меняется и характер научно-исследовательской деятельности. Значительно больше внимания уделяется изучению пограничных форм психических заболеваний, повышается интерес к проблеме психопатий (П.Б. Ганнушкин, Е.К. Краснушкин,М.О. Гуревич, В.П. Осипов), психогенных реакций (Ю.В. Каннабих, А.Н. Буне ев, П.М. Зиновьев). При изучении клиники больших психозов фиксируется внимание главным образом на более легких стертых формах и ранних стадиях психического заболевания (В.А. Гиляровский, П.Б. Ганнушкин, Л.М. Розенштейн и др.).Более интенсивно изучаются так называемые экзогенные формы психических расстройств, обусловленных инфекциями, травмами и интоксикациями нервной системы, в отношении которых предупредительные мероприятия являются наиболее эффективными.

Развивается совершенно новый раздел теории и практики советской психиатрии - психогигиена и психопрофилактика. Л.М. Розенштейн совместно с сотрудниками руководимого им Института невро-психиатрической профилактики (И.А. Бергер, Т.И. Гольдовская, С.И. Гольденберг, Б.Р. Гурвич, Е.Н. Каменева, И.Г. Равкин, А.А. Чернуха) разрабатывают теоретические основы психогигиенической и психопрофилактической работы.

Изучение пограничных форм психических расстройств развивалось особенно интенсивно в новом разделе советской психиатрии - психиатрии детского возраста. В этих исследованиях были представлены клинические особенности психогенных реакций, неврозов, а также психопатических и психопатоподобных состояний у детей (М.О. Гуревич, В.А. Гиляровский, Н.И. Озерецкий, Е.А. Осипова, А.И. Винокурова, С.С. Мнухин, Т.П. Симпсон, Г.Е. Сухарева и др.). Характерной особенностью исследовательской работы в области пограничной психиатрии детского возраста является то, что она строилась на принципиальной основе единства и неделимости клинической и организационной работы. Параллельно с разработкой вопросов клиники отдельных форм пограничных состояний строилась и специальная сеть учреждений для таких детей. В этом отношении очень много было сделано Е.А. Осиповой, посвятившей свою научную и практическую деятельность делу организации психоневрологической помощи детям.

Таким образом, постепенно развивается новая область психиатрических знаний, которая получает название «малой», пограничной психиатрии. Уже в первые десятилетия развития советской психиатрии становится очевидным, что «малая» психиатрия имеет чрезвычайно большое значение. О большом значении «малой» психиатрии и сложности ее изучения очень хорошо было написано П.Б. Ганнушкиным: «Малая психиатрия, психиатрия пограничная, есть область несравненно более тонкая, область более сложная, требующая гораздо большего опыта, навыков и знаний, чем психиатрия большая, где дело идет о душевнобольных в узком смысле слова». Чем больше внимания уделяли изучению пограничных форм психических заболеваний, тем яснее становилось, что клинические исследования в этой области очень важны и для более углубленного понимания сложной по своей структуре картины «больших» психозов, так как очень часто корни патогенного воздействия на организм уходят далеко от начала манифестного начала психического заболевания.

П.Б. Ганнушкиным был точно очерчен круг вопросов «малой» психиатрии. Большой заслугой П.Б. Ганнушкина является и то, что он с предельной ясностью доказал, как важно изучить «болезненную почву», на которой развивается данное заболевание, чтобы лучше понять закономерности формирования его клинической картины. Другими словами, если в настоящее время развитие «малой» психиатрии находится в большой зависимости от уровня клинических знаний в области этиологии и патогенеза «больших» психозов, то есть все основания предполагать, что в будущем успешное развитие «малой» психиатрии будет содействовать более быстрому разрешению трудных проблем в области выраженных психозов.

Однако в настоящее время вопросы клиники, терапии и профилактики пограничных форм психических заболеваний еще значительно менее разработаны, чем клиника выраженных психозов. Эта отсталость объясняется не только молодостью данного раздела психиатрии, но и большей трудностью изучения причин и условий возникновения и развития пограничных форм.

Общие закономерности развития пограничных форм те же, что и выраженных психических заболеваний. Однако выявление этих закономерностей в каждом конкретном случае в пограничной психиатрии значительно труднее, чем в области «больших» психозов. Здесь более сильна опасность методологических ошибок в связи с большой сложностью условий развития болезненных состояний.

Советскими учеными - клиницистами, физиологами и патологами - всегда подчеркивалась опасность упрощенного понимания проблемы этиологии. Подчеркивая ведущую роль внешних вредностей в возникновении болезней, они в то же время отмечали большое значение «внутренних» факторов как в возникновении болезни, так и формировании ее клинической картины.

Так, И.В. Давыдовский пишет, что «невозможно дать определение болезни, исходя из внешней причины явления, причина болезни не равна действию». Он подчеркивает, что никакой фактор сам по себе не может быть причиной болезни. Такой причиной является всегда отношение организма к этому фактору и обратно. В то же время эти «внутренние моменты» отнюдь не представляют чего-либо стабильного, под воздействием внешней среды они претерпевают резкие изменения. К.М. Быков также выступает против элементарно упрощенного представления о болезни как о случайном эпизоде экзогенного происхождения. Он указывает на необходимость связи болезни со всеми предшествующими физиологическими основами не только соматической, но и психической жизни человека.

Разрешение вопроса о роли внутреннего фактора в возникновении и развитии болезни является особенно актуальным в области пограничных форм, так как роль индивидуальных особенностей личности (как одно из существенных условий возникновения патологического состояния) в «малой» психиатрии еще значительнее, чем в клинике больших психозов. Для понимания условий возникновения тех или других патологических реакций необходимо учесть в каждом конкретном случае склад личности больного, уровень его развития, его взаимоотношения в коллективе. У сенситивных субъектов, отличающихся большой склонностью к развитию конфликтных переживаний, патогенное значение может приобретать такая ситуация, которая для другого человека отнюдь не является «трудной». У личностей тревожно-мнительного склада под влиянием неудачного выражения врача возникает фобия, страх за свое здоровье; истерические реакции чаще наблюдаются у лиц с чертами инфантильности, повышенной внушаемости и самовнушаемости, с наклонностью к образованию гипноидных состояний. Таким образом, при многих формах психогенных реакций особенности личности имеют решающее значение. Они служат тем специфическим условием, при отсутствии которого патологическая реакция не возникает. Отсюда понятно, что при выяснении причин возникновения невроза и других психогенных реакций требуется большая осторожность, чтобы избежать упрощенного решения этого вопроса в духе механического монокаузализма. Для установления причины в каждом конкретном случае необходим не только тщательный анализ клинической картины патологической реакции, ее симптоматики и течения, но важно также выяснить и специфические условия, способствующие развитию болезни (особенности личности больного, его соматическое состояние в прошлом и в данное время, его преморбидный характер и т.д.). Наличие конфликтных переживаний у больного (лежащих в основе невроза), не может быть правильно понято без учета его общественных взаимоотношений.

При объяснении этиологии пограничных форм психических заболеваний возможны и другие методологические ошибки. Так, некоторые авторы, объясняя большую роль личности в происхождении психогенных реакций, придают «фатальное» значение патологической наследственности. И эти ошибочные взгляды постепенно преодолевались в исследованиях отечественных и зарубежных психиатров. В течение последних лет при анализе причинно-следственных соотношений в каждом конкретном случае больше внимания уделяется роли внешних факторов в происхождении заболевания. Такой положительный сдвиг во взглядах на этиологию психических расстройств, выражающийся в акцентуации роли внешних факторов, можно отметить в посвященных психиатрии детского возраста работах не только советских авторов, но и некоторых прогрессивных зарубежных ученых. Здесь следует назвать работы Трамера (Tramer, Швейцария), Эйе, Мишо (Heuyer, Michaux, Франция), Каннер, Десперт (Kanner, Despert, США), Санктис, Боллеа (Sanctis, Bollea, Италия), Вик (Wiek, Германская Демократическая Республика).

Необходимо, однако, учесть, что не всегда эта тенденция искать причину болезни в факторах внешней среды хорошо претворяется в практической деятельности. Такая тенденция может оказаться и реакционной, если она строится на ошибочной методологической основе. При неправильной исходной позиции, когда закономерности, определяющие развитие личности, трактуются в свете теории Фрейда или неофрейдизма и на первый план выдвигаются нарушения сферы инстинктов, резко меняется и трактовка понятия «среда» и «внешние факторы». В конечном счете причина болезни понимается неправильно, так как игнорируются общественные и экономические условия, в которых живет и воспитывается ребенок.

Методически неправильная позиция характерна и для того направления, которое носит название кондиционализма. Защитники кондиционализма утверждают, что для развития болезни необходимо наличие множества условий и нет единой причины. Эта теория также не соответствует клиническим данным, ибо при наличии многих патогенных факторов, предшествующих заболеванию, все же один из них является ведущим, служит производящей причиной, определяющей как возникновение психических расстройств, так и симптомы их течения. Остальные представляют собой лишь более или менее специфические условия, влияющие на развитие болезни.

В.М. Морозов справедливо указывает на связь кондиционализма с философией прагматизма и подчеркивает, что прагматическое направление нашло свое отражение и в психобиологической концепции Майера (Mayer).

Психическая болезнь, по мнению Майера, представляет собой сумму реакций личности, возникающих под влиянием многих факторов, взаимодействующих между собой.

Так же как и защитники кондиционализма, Майер не выделяет единой причины болезни. Нозологический принцип современной психиатрии Майер называл «догматичным» и предлагал устанавливать лишь типы патологических реакций. Тем самым стирается грань между патологией и нормой, между процессуальными формами психических заболеваний и психогенными реакциями, между неврозом и шизофренией.

Психобиологическая концепция, отрицающая наличие единой причины, не может способствовать правильному решению проблемы этиологии и патогенеза психических расстройств вообще и пограничных форм в частности. Такое понимание причин болезни не помогает врачу в его практической деятельности, не способствует раннему распознаванию болезни и не стимулирует в поисках дифференцированного метода лечения.

Затруднения, возникающие при обобщении клинических наблюдений в области «малой» психиатрии, объясняются еще и тем, что определение отдельных понятий в данном разделе психиатрии характеризуется большой расплывчатостью, отсутствует единая номенклатура. Эта нечеткость определений вполне понятна, так как при легких формах психических расстройств труднее провести грань между здоровьем и болезнью. Известно, что чем ближе к норме то или другое патологическое состояние, тем труднее дать ему четкое определение. Если учесть многогранность человеческой личности, многообразие отдельных индивидуальностей, сложность их общественных взаимоотношений, то становится понятным, почему отдельные клинические разновидности так называемой «малой» психиатрии не укладываются в определенную схему, почему так трудно создается общепринятая систематика психогенных реакций и психопатических личностей. Отсутствие общепринятой номенклатуры и систематики «малых» форм психических расстройств значительно затрудняет их клиническое изучение. Получается, таким образом, своеобразный порочный круг, который тормозит развитие научно-исследовательской работы в этой области. Одни и те же термины различными авторами употребляются неоднозначно, в одно и то же понятие вкладывается различное содержание, и психиатры перестают понимать друг друга.

Все сказанное по поводу трудностей исследования «малых» форм психических заболеваний было учтено, когда мы приступили к обобщению наших клинических наблюдений в области пограничной психиатрии детского возраста. Отдавая себе отчет в несовершенстве наших знаний в этой области и не надеясь в настоящем курсе клинических лекций разрешить эти трудные вопросы, мы все же считаем возможным представить наши клинические наблюдения в таком виде, как они есть, полагая, что они могут послужить фундаментом для дальнейшей разработки этих проблем. Одним из побуждающих моментов для нас было то обстоятельство, что наблюдения детской клиники (характеризующиеся большей элементарностью своих проявлений и более точными анамнестическими сведениями о причинах и условиях возникновения психических расстройств) могут быть использованы для того, чтобы ближе подойти к разрешению вопроса нозологической классификации этих форм. В настоящем курсе клинических лекций нами представлена такая попытка систематизировать психогенные реактивные состояния и психопатии не только по клиническим, но и по патогенетическим признакам. Хотя предложенная схема группировки ни в коей мере не должна расцениваться как нечто завершенное, она все же может послужить каким-то этапом, приближающим нас к нозологической классификации пограничных форм.

При изучении пограничных форм психических расстройств можно пойти двояким путем. Первый путь - «от болезни к здоровью», от «большой» психиатрии к «малой», второй - противоположный - от «здоровья к болезни». Первый путь является наиболее надежным, он был использован отечественными и многими зарубежными психиатрами. «Вся история психиатрии, - писал П.Б. Ганнушкин, - с очевидностью доказывает, что сначала изучаются и описываются более яркие, более заметные типы душевного расстройства», после чего легче понять и менее выраженные клинические проявления. При описании клиники психических расстройств у детей и подростков мы также выбрали этот путь от «большой» психиатрии к «малой» (первый том «Клинических лекций» посвящен выраженным формам психических заболеваний). Однако было бы неправильным полностью игнорировать и второй путь, дающий большие возможности изучать личность в ее взаимодействии с окружающей средой.

При описании отдельных клинических разновидностей пограничной психиатрии мы стремились использовать динамический метод изучения. Статический метод, когда много внимания уделяется изучению состояния больного и относительно мало течению болезни, оказывается несостоятельным и при изучении «больших» психозов (на это указывал и П.Б. Ганнушкин). Еще большее значение приобретает динамический метод при изучении пограничных форм психических расстройств, так как здесь клинические проявления могут быть правильно поняты только в аспекте их развития. Не приходится доказывать, что динамический метод особенно важен для детской клиники, объектом изучения которой является постоянно меняющийся, растущий детский организм.

Посвящая пограничным формам специальный том клинических лекций, мы руководствовались прежде всего большой актуальностью проблем «малой» психиатрии в детской клинике. Область пограничных состояний у детей значительно обширнее, чем у взрослых. Дети, страдающие легкими формами психических расстройств, составляют основную группу среди тех, которые нуждаются в психоневрологической помощи. По данным переписи, произведенной Е.А. Осиповой и С.Я. Рабинович в 1931 г., пограничные формы составляют до 70% всех психических заболеваний у детей. Изучение клинических особенностей «малых» форм психических заболеваний имеет чрезвычайно большое значение не только для психиатров, но и для школьного врача и педагога. Знания в этой области очень важны и для просветительной работы с родителями, для развития психопрофилактической деятельности врача. Они помогают и педагогу лучше дифференцировать методы педагогической работы в специализированных школах и детских садах, приспособить методику обучения к индивидуальным особенностям ребенка.

Таким образом, задачи врача, работающего в области «малой» психиатрии детского возраста, обширны и многообразны. Поэтому в курсе психиатрии детского возраста пограничным формам всегда уделялось больше внимания, чем в руководстве по общей психиатрии.

В области пограничных форм психических заболеваний различают самые разнообразные клинические разновидности: 1) реактивные состояния психогенной природы (неврозы, реактивные психозы, изменения характера под влиянием неблагоприятных условий воспитания; 2) различные формы врожденной или рано приобретенной нервности; 3) психопатии; 4) легкие формы умственной недостаточности.

Из перечисленных клинических форм мы остановимся в данном курсе «Клинических лекций» лишь на первых трех. Что касается клиники легких форм умственной отсталости, то мы считаем более целесообразным представить ее в третьем томе. Проблема олигофрении является очень важной в детской клинике и требует специального и подробного рассмотрения. В третьем томе будут представлены также данные об организации больничной и внебольничной психоневрологической помощи детям.

Источник информации: Александровский Ю.А. Пограничная психиатрия. М.: РЛС-2006. — 1280 c.
Справочник издан Группой компаний РЛС ®

психиатрия - область медицины, изучающая причины заболеваний психических, их проявления, способы лечения и предупреждения. Основным методом психиатрии является клиническое обследование с использованием методов нейрофизиологических, биохимических,… … Большая психологическая энциклопедия

I Психиатрия (греч. psychē душа + iatreia лечение) область клинической медицины, изучающая этиологию, патогенез, клинику и распространенность психических болезней и разрабатывающая методы их диагностики, лечения и профилактики, порядок и методы… … Медицинская энциклопедия

- (син. П. малая) раздел П., изучающий неврозы, психопатии и реактивные состояния … Большой медицинский словарь

- (от Психо... и греч. iatréeia лечение) медицинская дисциплина, изучающая причины и сущность психических болезней (См. Психические болезни), их проявления, течение, способы их лечения и предупреждения, систему организации помощи больным.… … Большая советская энциклопедия

Психиатрия пограничная - Раздел П., изучающий неврозы, неврозоподобные состояния, психопатии и реактивные состояния непсихотического уровня. Син.: П. малая … Толковый словарь психиатрических терминов

Большое депрессивное расстройство Одна из последних картин Винсента Ван Гога «На пороге вечности» отражает тоску и безнадёжность его депрессии; он совершил самоубийство в год её написания. МКБ 10 F … Википедия

Антидепрессанты психотропные лекарственные средства, применяемые прежде всего для лечения депрессии. У депрессивного больного они улучшают настроение, уменьшают или снимают тоску, вялость, апатию, тревогу и эмоциональное напряжение,… … Википедия

I Медицина Медицина система научных знаний и практической деятельности, целями которой являются укрепление и сохранение здоровья, продление жизни людей, предупреждение и лечение болезней человека. Для выполнения этих задач М. изучает строение и… … Медицинская энциклопедия

Франко Базалья Franco Basaglia … Википедия

Вялотекущая шизофрения, или малопрогредиентная шизофрения … Википедия

Книги

• , Бронин Самуил Яковлевич. Распространенность психических расстройств в населении - проблема не только медицинская, но и общечеловеческая. При этом недостаточно изучены так называемые малые расстройства, их характер и…
• Малая психиатрия большого города , Бронин Самуил Яковлевич. Распространенность психических расстройств в населении - проблема не только медицинская, но и общечеловеческая. При этом недостаточно изучены| так называемые малые расстройства, их характер и…

Здравствуйте, Уважаемые Читатели. Данной статьей я открываю новую рубрику под названием «Психиатрия». В ней будет содержаться материал о различных психиатрических болезнях , а если говорить точнее, – то о тех заболеваниях, которые относятся к разделу клинической психиатрии и кодируются буквой F по Международной Классификации Болезней 10 пересмотра (МКБ-10) и некоторыми другими буквами (например, G40 – эпилепсия).

Внимание! Чтобы быть в курсе последних обновлений, я рекомендую Вам Подписаться на мой Основной Ютуб-канал https://www.youtube.com/channel/UC78TufDQpkKUTgcrG8WqONQ , поскольку все новые материалы я делаю теперь в формате видеороликов . Также совсем недавно я открыл для Вас свой второй канал под названием « Мир Психологии », где публикуются краткие видеоматериалы на самые разные темы, освещаемые через призму психологии, психотерапии и клинической психиатрии.
Ознакомиться с моими услугами (ценами и правилами психологического онлайн-консультирования) Вы можете в статье « ».

Если Вы хотите понять, больны ли Вы (или кто-то из Ваших близких) какой-либо из форм шизофрении, то перед тем, как тратить море времени на чтение всех 20 статей данной рубрики, я настоятельно рекомендую Вам (для экономии Ваших сил и времени) посмотреть (причем желательно до конца) мой видеоролик на тему: «Почему на моем ютуб-канали и сайте НЕ будет больше материала по психиатрии? Как научиться проводить качественную диагностику психических заболеваний?»

Материала о каких заболеваниях данная рубрика содержать НЕ будет? Вследствие своей важности информация о Невротических Расстройствах (F40-48), Расстройствах Личности (F60) (включая личностей, склонных к циклотимии и дистимии (F34)), Депрессии (F32), а также о Зависимостях (алкоголизм, наркомания и т.д. (F10-19) и компьютерная зависимость) будет находиться в разделе «Основная Методика». Всё остальное будет находиться в рубрике «Психиатрия».

Итак, что же такое психиатрия? Психиатрия (от греч. psyche – душа и iatreia – лечение) – область медицины, изучающая причины психических заболеваний, их проявления, способы лечения и предупреждения. Основная цель психиатрии, в отличие от психологии – это лечение больных медикаментозными препаратами, а не стремление понять их внутренний психический мир и оказать им соответствующую психологическую и психотерапевтическую помощь (в отличие от психологов и психотерапевтов, в задачу психиатра лечение словом НЕ входит).

Для какого круга читателей информация из данной рубрики окажется полезной? Я создаю этот раздел для ШИРОКОГО КРУГА ЧИТАТЕЛЕЙ, т.е. информация предназначена для ВСЕХ, кому она будет интересна. Полезна же она, на мой взгляд, будет ВСЕМ, а не только психологам, психотерапевтам или людям, которые тесно интересуются клинической психиатрией.
Уважаемые Читатели, чтобы поддерживать Ваш интерес к данной рубрике, я приложу все усилия, чтобы делать статьи максимально понятными, интересными и актуальными для Вас. И уж точно обещаю переводить на доступный, человеческий, русский язык обилие психиатрических терминов и понятий.

Почему я решил создать данный раздел в блоге? Уважаемые Читатели, пусть ответом на данный вопрос послужит мировая процентная статистика о распространении среди населения земного шара ВСЕХ ПСИХИАТРИЧЕСКИХ ЗАБОЛЕВАНИЙ, которая была взята мною из лекций д.м.н., профессора кафедры клинической психологии ОНУ им. Мечникова, Простомолотова Валерия Федоровича (которого я считаю своим Учителем), и которая показывает, что большинство из нас, психически здоровых людей (т.е. невротических и акцентуированных личностей), в той или иной степени окружено людьми с психической патологией, незнание которой подчас грозит нам крупными неприятностями, но знание и ориентирование в которой иногда помогает нам даже Спасти Человеческую Жизнь.
Итак, статистика:

1% – Шизофрения (ядерная, манифестная). Процентную статистику по формам шизофрении и типам ее течения мне, к сожалению, так нигде найти и не удалось. Если у кого-то она имеется – пишите – буду благодарен, если поделитесь.

1% – Эпилепсия.

1% – Все остальные психозы.

1% – Умственная отсталость. По деменции (приобретенному (старческому) слабоумию) статистику я также не нашел, зато по олигофрении (врожденной или рано приобретенной умственной отсталости; IQ 69 и ниже) она составляет следующие цифры: 85% всех олигофрений составляет легкая умственная отсталость (IQ 69-50); 10% – умеренная умственная отсталость (IQ 49-35); 4% – тяжелая умственная отсталость (IQ 34-20); 1% – глубокая умственная отсталость (IQ 20 и ниже).

Вся вышеприведенная психическая патология (порядка 4% жителей Земли, т.е. 4 человека из 100) относится к т.н. «Большой Психиатрии», которая занимается лечением тяжелых форм психических дефектов и заболеваний. Пациенты данной категории (особенно больные шизофренией) составляют львиную долю от всех пациентов психоневрологических диспансеров (ПНД) и стационаров психиатрических клиник.

Все остальное психические, нервно-психические и дефектные заболевания относятся к разделу т.н. «Пограничной психиатрии», изучающий неврозы, неврозоподобные состояния, психосоматические и соматоформные расстройства, расстройства личности (или психопатии) и реактивные состояния Непсихотического уровня. Синонимом является словосочетание «малая психиатрия». Патология распространения тех или иных заболеваний в пограничной психиатрии следующая:

3% – Пограничная умственная отсталость – IQ 90-70.

2-3% – Вялотекущая форма шизофрении (или по МКБ-10 – шизотипическое расстройство (F-21)).

10% – Расстройства личности (психопатии). В США – статистика 13.5% распространения среди населения.

10-12% – Органическое поражение головного мозга (ОПГМ), а также Органическое поражение центральной нервной системы (ОПЦНС) (т.е. неврологические нарушения в головном и/или спинном мозге человека).

5-7% – Ларвированная соматизированная (скрывающаяся под маской телесных заболеваний, например, вегето-сосудистой дистонии) депрессия.

10-15% – Невротические расстройства (различные формы Неврозов, посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР), а также Психосоматические и Соматоформные расстройства).

Нервно-психические расстройства (шизофрения, депрессия, деменции, эпилепсия) и аддикции (алкогольная, наркотическая и лекарственная зависимость), а также иные психические и неврологические заболевания в последнее время составляют 13% общего бремени болезней, что превышает бремя таких заболеваний как сердечно-сосудистая патология и рак вместе взятые (Всемирная Организация здравоохранения (ВОЗ), 2004).
Распространенность нервно-психических расстройств в Евросоюзе в течение последних 12 мес. (на декабрь 2015 года) составляет 38.2%.
В дальнейшем по прогнозам специалистов эти цифры будут только возрастать. Так, по прогнозу д.м.н., профессора кафедры социальной, детской и судебной психиатрии Национальной медицинской академии последипломного образования им. П.Л. Шупика, Галины Яковлевны Пилягиной, к 2050 году психические заболевания займут 2 место среди Всех Заболеваний. Чем может быть обусловлена данная тенденция? Всеволод Анатольевич Розанов (д.м.н., профессор кафедры клинической психологии ОНУ им. Мечникова), на мой взгляд, справедливо полагает: «Чем Цивилизованнее страна – тем Выше уровень нервно-психических заболеваний. Однако и критерии диагностики часто разнятся. Так, например, японцы, описывая депрессию, часто говорят, что просто устали. Поэтому чтобы увидеть реальную картину, нужны серьезные и точные исследования».

Далее я привожу статистику, взятую В.А. Розановым из различных зарубежных исследований по странам мира. По этим данным наибольшее количество людей с психическими расстройствами проживает в США, однако там же работает и наибольшее количество психиатров (очевидно, что столь высокая цифра завязана на сбыте фармакологических препаратов).
50% жителей США страдают на протяжении жизни (в тот или иной ее период) тем или иным расстройством из DSM-4 (классификация болезней западного образца; в Европе – МКБ, в Америке – DSM).
Также до 40% (огромная, на мой взгляд, цифра) американцев принимают Антидепрессанты.
Из 16 млн австралийского населения в возрасте 16-85 лет, почти половина (45% или 7.3 млн) имели то или иное расстройство в течение жизни. Одна пятая часть населения (20% или 3.2 млн.) имели расстройство в течение последнего года. Частота расстройств в целом выше среди женщин, чем среди мужчин. На первом месте стоят тревожные расстройства, далее следует депрессия и алкогольные аддикции.
На Украине примерно одна треть (33%) населения в течение жизни имеет то или иное психическое расстройство, 17.6% — в течение последних 12 месяцев. Частота расстройств в целом выше у мужчин, чем у женщин за счет резкого преобладания алкогольной аддикции (в 9 раз). Среди мужчин алкогольные проблемы — на первом месте, а расстройства эмоциональной сферы — на втором. Среди женщин на первом месте — эмоциональные расстройства, на втором – тревожные.

Тенденции Роста заболеваний в различных странах
В Великобритании наблюдался ярко выраженный рост психических расстройств в период с 1993 по 2000 г., который несколько замедлился в период с 2000 по 2007 г. С 1974 по 1999 г. наблюдался значительный рост нарушений психического здоровья подростков (примерно в 1.5 раза). Гиперактивность существенно росла в течение всего периода, в то время как эмоциональные нарушения росли преимущественно с 1986 по 1999 г. Рост нарушений наблюдался как среди юношей, так и среди девушек, у представителей всех социальных классов и всех типов семей. Наблюдается рост тревожных, психосоматических расстройств, самоповреждений и самоубийств.
В Финляндии в период с 1979 по 2002 г. среди взрослого населения частота нарушений сна и степень выраженности переживаемого стресса заметно выросли.
В Иране в 1998 г. психические расстройства были отмечены у 21.5% населения, а в 2007 г. эта цифра увеличилась до 34.2%, что означает рост в 1.6 раза.
Жители США, родившиеся до 1915 г. только в 1-2% случаев имели депрессивный эпизод (хотя и пережили великую депрессию и 2 мировые войны), а начиная с 90-х годов распространенность депрессии достигла 40% в популяции в течение жизни.

Какие расстройства впереди?
На первых местах в ЕС по частоте стоят тревожные расстройства (14.0%), нарушения сна (7.0%) большая депрессия (6.9%) соматоформные расстройства (6.3%), аддикции (около 4%), дефицит внимания и гиперактивность среди детей (5%) и деменция (от 1% до 30% в зависимости от возрастной группы).
В Германии распространенность любого психического расстройства согласно DSM-4 составляет 31% (43% в течение жизни и 20% за последние 4 недели). Наиболее частые диагнозы — тревожные расстройства, расстройства эмоциональной сферы, соматоформные симптомы.

В целом же всю картину психических расстройств можно уподобить кривой нормального распределения Гаусса, где на одной ее стороне будет наблюдаться малочисленная тяжелая психическая патология, в центре – тревожные, депрессивные, психосоматические расстройства и аддикции, а с другой стороны – сильная устойчивость к разного рода психическим расстройствам.

Что же касается детской психопатологии, то здесь наблюдается как рост аутизма (с одной стороны), так и рост гиперактивности (с другой). Т.е. в данном случае кривая Гаусса вывернута наоборот (напоминает английскую букву U) – растет и то, и другое.

Конечно, от психических расстройств не умирают (только вследствие суицида). Однако нейропсихическая патология делает 13% этих людей инвалидами и нетрудоспособными.
Как полагает профессор Розанов, процентное количество таких больных может расти вследствие т.н. Эволюционного подхода, побочным явлением которого является резкое возрастание темпа жизни, следствием которого является значительно возросший уровень стресса. По его мнению произошло т.н. «Сжатие времени» – в древние века все тянулось медленно (3000 лет), в средние века – уже 1000 лет, в новое время – 300 лет, а в новейшее (индустрия) – 100 лет. При таком темпе развития Культура (быт, нравы, традиции, обычаи, одним словом – стереотипы прошлых поколений, на которые можно было бы опереться) погибает в первую очередь, поэтому современному человеку волей неволей приходится Постоянно Перестраиваться и Подстраиваться, что так или иначе вызывает у него достаточно сильный стресс, – ведь ему уже не на что опереться в плане прошлых традиций, эпох и культуры. – Все, что было эффективным и работало раньше – уже НЕ работает. Все меняется чрезвычайно быстро. И это вредит психике современного общества. Сегодня история творится буквально на наших глазах – люди НЕ успевают к ней адаптироваться, а уже наступает новая эпоха. При таких темпах развития общества и экономики теряется внутреннее равновесие. Особенно страдают идеология, мораль, нравственные устои, поскольку их легко разрушить. Эти понятия формируются и закрепляются в течение длительного времени, однако при нынешних темпах жизни времени на это просто нет. И культура, таким образом, становится Жертвой Прогресса.
Вдобавок к этому важную роль играют мутационные (генетические) изменения, что неизбежно ведет к изменению поведения. Розанов полагает, что гены могут оставаться неизменными, но работать начинают по-другому. Так, например, в конце 19 века немецкий биолог Август Вейсман обрубал хвосты у крыс в 20 поколениях – и ни одна не родилась без хвоста. Однако сделай он это Сейчас – и далеко не факт, что в 20 или даже в 10 поколении он не получил бы одну-две крысы с дефектом хвоста. Это связано с тем, что существуют т.н. жесткая и мягкая наследственности – при жесткой гены передаются ВСЕГДА, а при мягкой – вполне могут и НЕ передаться.
Обычно эволюционные явления связывают с мутационным процессом, что предполагает фиксацию одной мутации в клетках половой линии за 1000 лет (40 поколений). Однако изменения в поведении и в сфере эмоциональных реакций (тревога, депрессия, стресс) возникают Быстрее, чем могут измениться гены. Классические эволюционные теории концентрируются на случайных изменениях в генах (эволюция идет от Генов к Среде), тогда как такая наука, как Эпигенетика полностью меняет эту «рамку» — согласно ей эволюция идет от СРЕДЫ к ГЕНАМ. Наследуется МЕТКА на гене (метка – химические процессы (например, уровень серотонина, дофамина и т.д.)). Например, ген диабета есть, а самого диабета НЕТ – ген есть, однако он НЕ функционирует.

И хотя, несмотря на то, что эволюционные стратегии, разумеется, являются однотипными для различных видов (поведение стада антилоп и человеческого сообщества подчиняется единым биологическим законам; фактически речь здесь идет об адаптации к условиям существования), однако стадо антилоп, живя в тесном контакте с природой, имеет «привилегии» по сравнению с людьми — чередование кратковременных (хотя и смертельных) опасностей с длительными периодами расслабления, репродукции и восстановления сил (питания). Так, животные, в отличие от нас, могут спать по 18 часов в сутки.
Опираясь на исследования, фиксирующие изменения на протяжении последних 150 лет жизни человечества, Розанов выводит 8 основных критериев-причин, которые способствуют стремительному росту психических и нервно-психических заболеваний:

1) Больные, которые страдали различными нервно-психическими заболеваниями, передавали их Генетически или Психологически (Средовое Воздействие) своим детям. Например, дети, у которых родители страдали нарушением сна, сами в дальнейшем страдали этим же самым расстройством. Помимо передачи больных генов, здесь нередко также наблюдается кризис семьи, отказ от деторождения, рост одиночества.

2) Важную роль играют и проблемы, возникающие при деторождении: а) расширение практики обезболивания родов, увеличение доли детей рождающихся в гипоксии; б) прогресс хирургической техники, постоянное расширение практики кесарева сечения; в) прогресс медицины, выхаживание младенцев со все более низким весом при рождении; г) репродуктивные технологии (искусственное оплодотворение); д) клеточные технологии (клонирование). Тогда, по мнению профессора Розанова, оптимальными для плода являются естественные оплодотворение и роды. И с этим трудно не согласиться. Как зачатие, так и рождение, должно происходить естественным путем, а тяжелые роды легко могут привести к тяжелой психической патологии у ребенка. Ряд иностранных исследований доказывает, что младенцы, появившиеся на свет неестественным для этого путем (неважно, будь то кесарево сечение или клонирование), проблем с психикой во взрослой жизни имеют куда больше, нежели дети, зачатые и родившиеся естественным образом.

3) Интенсификация жизни и деятельности человека, зависимость Всех Видов Деятельности от активности Нервных Процессов и состояния нейронных сетей. Нарушение нормального режима сна, работа по ночам. Следствием этого является повышение уровня стресса.

4) Урбанизация (процесс повышения роли городов в развитии общества). Переход от работы в поле на работу в офисе. Физический труд способствовал разгрузке головного мозга, а вот сидячая работа в офисе за бумагами или компьютером – наоборот, сильно его ЗАГРУЖАЕТ.

5) Рост нейродегенеративных заболеваний (группа в основном медленно прогрессирующих, наследственных или приобретённых заболеваний нервной системы).

6) Наша Современная Эра – это эра Скуки и Одиночества. Ее Последствия – это клиповое мышление, некритичное восприятие, поверхностное знание. За последние 30-50 лет изменения произошли не только в экологии (свинец, пестициды, эндокринные дизрапторы (вещества, нарушающие работу эндокринных желез и гормональной системы) и фармакологии (засилье лекарств и психоактивных веществ), но и в сфере интернет и теле-коммуникаций: а) исключительная доступность информации; тревога, порождаемая СМИ; б) большая доступность примеров из «взрослой» жизни для детей; в) Новые виды зависимостей (интернет-зависимость, зависимость от социальных сетей, гаджет-зависимость и т.д.); г) ослабление роли религии и примитивный материализм; д) влияние масс-медиа и ИТ-технологий, активно продвигающих насилие, зависть, страх, нереалистичные ожидания от будущего и т.д. Современный человек испытывает максимум стресса и имеет минимум близких социальных контактов при огромном количестве людей вокруг – все это неизбежно ведет к одиночеству.
Человечество стремительно глупеет. – Сравнительные исследования (в 1950-е и в 2000-е годы) свидетельствуют о снижении увроня IQ, поскольку сейчас в интернете любое «знание» извлекается за две секунды, то его не обязательно запоминать и помнить. Ну а если нечего помнить, мозг не наполняется знаниями, в нем только мелькает непереработанная мышлением информация. – Именно таким образом формируется сегодня наш мозг – современный младенец еще не умеет говорить, но уже умеет вызывать мультики с Ютюба. Ребенок еще не освоил мелкую моторику, однако уже может нажимать на экран планшета. Подвижные игры заменяются сидением перед компьютером или планшетом. Сейчас активно происходит пропаганда малоумия путем внедрения компьютерных игр и интернета. Создатели компьютерных игр обогащаются, а их пользователи – тупеют.

7) Пропаганда гедонизма (этическое учение, согласно которому удовольствие является высшим благом и целью жизни), индивидуализма и консьюмеризма (потребительства).

8) «Права человека» и психическое здоровье. – Либеральная концепция прав человека расширительно трактует права индивидуума, вытесняя существовавшие веками традиционные запреты на некоторые формы поведения и патологические влечения Право индивидуума на модификацию своего тела (несуицидальные самоповреждения), на самоубийство, на ассистированное самоубийство (речь идет об эвтаназии), на употребление психоактивных препаратов, на любые патологические влечения и зависимости, т.е. отсутствие морального осуждения за подобные действия создает предпосылки для их дальнейшего распространения.

Таковы, по мнению профессора Розанова, основные причины возникновения огромного количества самых разнообразных психических расстройств. И с этим трудно не согласиться.
Уважаемые Читатели, а сейчас я еще раз хотел бы вернуться к процентным данным, указанным в статистике проф. Простомолотова и немного поговорить о том, насколько часто мы сталкиваемся с людьми, имеющими те или иные психические отклонения, нарушения или расстройства, и насколько эти люди могут представлять для нас опасность и даже нести угрозу нашей жизни.
Нехитрые подсчеты показывают, что порядка 25-50% людей могут иметь тот или иной уровень отклонения от нормы (поскольку невротические расстройства, равно как и ларвированная депрессия полностью излечимы (т.е. Динамичны – проходят и уходят), а пограничная умственная отсталость нередко идет в сочетании с органическим поражением головного мозга и расстройством личности) (т.е. один человек может попадать сразу в несколько различных групп (например, у психопата легко может наблюдаться и пограничная степень умственной отсталости, и алкогольная аддикция).
Остальные 75-50% — это т.н. акцентуированные личности – т.е. Никакой из вышеперечисленной психопатологии у них НЕТ – они имеют определенные отклонения от нормы, но в пределах нормы (у них могут быть какие-то мелкие невротические симптомы, которые, однако, совершенно не мешают им находиться в обществе и заниматься трудовой и семейной деятельностью). Поэтому в нашем социуме эти личности существуют более или менее сносно, а иногда – даже хорошо.
Следует отметить, что с патологическими личностями мы контактируем достаточно редко. Как правило, находятся они в стационарах психиатрических больниц и психоневрологических диспансеров, в местах лишения свободы, в домах для умственно отсталых и домах престарелых, а также в подвалах, канализациях, заброшенных домах и других подобных местах (последняя категория – это, как правило, люди без определенного места жительства, или БОМЖи).
Если говорить о проценте патологических личностей, которые несут потенциальную опасность для нашего общества, то порядка 2-3% (из этих 25-50%) здесь составляет ряд психически больных: шизофренией и вялотекущими ее формами, маниакальным и другими психозами и эпилепсией. В эти же проценты можно отнести и больных с органическим поражением головного мозга и центральной нервной системы (НЕ включая алко- и нарко-зависимых). Но по факту с этими 2-3% в жизни мы практически не сталкиваемся – т.к. большинство из них пребывают либо в клиниках, либо дома принимают соответствующее лечение. Поэтому опасность из этих 2-3%, на мой взгляд, представляют не более чем 0.1, а, может быть, даже 0.01% людей, ведь мы с ними практически НИГДЕ НЕ контактируем.
А вот следующая категория потенциально опасных личностей (порядка 6-8%) – на мой взгляд, действительно несет Реальную Угрозу нашему обществу. Это алко- и нарко- зависимые в сочетании с ОПГМ и ОПЦНС, а также больные расстройством личности (или психопаты) – люди без психотического регистра нарушений (подробнее об этом Вы сможете прочесть в статье «Психиатрическая диагностика »), но имеющие тяжелую патологию (аномалию) характера, вследствие чего они нередко оказываются либо у руля власти (но о политике и политиках-психопатах, особенно накануне выборов в Украине, писать НЕ буду), либо в местах лишения свободы (по данным из различных источников процент психопатов составляет от 15-20 до 80% всех заключенных). И из этих 6-8% потенциально опасных личностей, Реальную Угрозу представляют, как минимум 1-3%! Такие люди чрезвычайно Опасны! Именно они и совершают львиную долю всех преступлений, яркими репортажами о которых так и пестрят наши СМИ.
Подробнее о психопатах Вы можете прочесть в моей вводной статье на данную тематику: «».

Поэтому Умение Быстро выявлять подобных патологических личностей по критериям общей и частной психопатологии, без преувеличения, может спасти Вам жизнь, Уважаемые Читатели. Но стоит ли читать эту статью дальше (равно как и всю рубрику под названием «Психиатрия») – решайте сами.

Для тех, кто чтение все-таки продолжил, скажу, что общая психопатология – это учение об ОБЩИХ закономерностях распада психической деятельности при психических заболеваниях. Общая психопатология описывает ОБЩИЕ СИМПТОМЫ И СИНДРОМЫ психических заболеваний, а Частная – те Болезни, которые к возникновению этих Симптомов и Синдромов могут ПРИВЕСТИ – т.е. РАЗЛИЧИЯ между психическими заболеваниями, причинами их возникновения, симптоматикой и лечением. – Например, говоря о галлюцинаторно-параноидном синдроме Кандинского-Клерамбо (общая психопатология), можно отметить, что он может наблюдаться и при шизофрении, и при эпилепсии. Т.е. синдром (определенное сочетание симптомов) Один, а заболеваний, при которых он может возникнуть – Много. Говоря же о Частной психопатологии, мы подчеркиваем, что при Шизофрении наблюдается такая-то и такая-то симптоматика (в том числе и галлюцинаторно-параноидный синдром расстройства восприятия Кандинского-Клерамбо), которая отличает ее, допустим, от эпилепсии, т.к. при последней и симптоматика, и причина ее возникновения будут отличаться.
Уважаемые Читатели, более подробно о симптомах и синдромах я написал в статье «».

Однако достаточно большое количество окружающих нас людей с психопатологией – это далеко не единственная причина, по которой я создаю рубрику про психиатрические болезни . – Еще одна причина заключается в том, что психиатрия мне Нравится. Нравится своей строгостью, точностью и достоверностью. И в этом, как мне кажется, она подобна математическим аксиомам, истинность которых (в отличие от теорем), безоговорочно принимается на веру и НЕ требуют Доказательств. – Как в математике 2+2 всегда равно 4, так и в клинической психиатрии – если человек не ориентируется в месте, времени, пространстве (симптомы расстройства сознания ), или видит то, чего нет (симптом расстройства восприятия в форме галлюцинаций) – наличие психотического регистра нарушений у данного больного сомнений НЕ вызывает. Поэтому я всегда внутренне радуюсь, когда после 5, 10, 20, 60 минут общения с моими клиентами, я твердо уверен в их психическом здоровье – в Отсутствии ЛЮБОЙ ДРУГОЙ ТЯЖЕЛОЙ психической патологии, кроме как Невротической. Хотя так бывает и не всегда. Подробнее о таком случае из моей практики консультирования Вы можете прочесть в статье «».
Но не стоит заблуждаться относительно кажущейся легкости, простоты и понятности знаний, приобретенных на первоначальных этапах обучения клинической психиатрии. Простой она может показаться либо психиатру, у которого, как минимум, 10-летний стаж работы, либо начинающему, и, как следствие, ни в чем не разбирающемуся специалисту. – Последний знает всё по верхам, но считает себя крупным экспертом во всем. Разумеется, его знания лишены ГЛУБИНЫ, и, как следствие – ТОЧНОСТИ. На тему поверхностности знаний мне вспоминается случай, который произошел на курсах по пропедевтике (введению в) психиатрии, которые я проходил в 2013-2014 годах. В ноябре 2013 года из Львова к нам приехал д.м.н., профессор Фильц Александр Орестович – читать нам лекцию о психопатах. Во время лекции присутствовал и руководитель нашего курса к.м.н., доцент ОНМУ, Пахмурный Виктор Анатольевич, который слушал своего коллегу с большим интересом. На следующем занятии он спросил у нашей группы: «Ну как? Интересно вам рассказывал Александр Орестович? Почерпнули для себя что-то полезное?». На что одна из наших девочек безапелляционным тоном знатока ответила: «Да он вообще не рассказал нам ничего нового! Всё тоже самое!». Виктор Анатольевич улыбнулся и ответил: «Знаете, девушка, даже для меня, психиатра с почти 40-летним стажем работы, Фильц рассказал кое-что новое. А вообще-то, Вы правы – психиатрия – она предельно простая – два диагноза, три лекарства… Ну а дальше… А дальше – тонкости».
Помнится, в свое время я тоже был таким же «экспертом» в области психиатрии, как и эта девушка. – У себя в дневнике я раскопал интересную запись, датируемую декабрем 2010 года: «Н. рассказывал мне о своей бабушке. Я думал, что у нее шизофрения. Н. думал – что маразм. Оказалось, что мы оба правы. Маразм породил шизофренические реакции. Вообще, психиатрию, наверное, интересно изучать! Правда, очень много непонятных терминов». Уважаемые Читатели, разумеется, мы, как два «крупных эксперта» по психиатрии, оба были НЕПРАВЫ. – У бабушки Н. не было Ни Маразма, Ни Шизофрении. И уж тем более Маразм (являющийся Конечной Стадией Распада Психической Деятельности (т.е. Тяжелее Него уже быть НИЧЕГО НЕ может)) Никак НЕ мог «породить шизофренические реакции».
Кстати, сам я психиатрией всерьез заинтересовался еще До курсов по пропедевтике — весной 2012 года, когда среди моих клиентов мне встретился достаточно странный пациент с психосоматической, как я на тот момент думал, симптоматикой, оказавшийся, как потом выяснилось, больным шизофренией. Затем любовь к психиатрии мне привил мой Учитель – Простомолотов Валерий Федорович – прочитанные им в начале 2013 года «Психиатрия и Наркология» и «Патопсихология», на мой взгляд, являются одними из Наиболее Важных и Нужных (я бы даже сказал, БАЗОВЫХ) предметов из Всего курса высшего психологического образования.

Использую ли я полученные знания по клинической психиатрии для себя в повседневной жизни? Безусловно. Мне, как личности с тревожным характером, эти знания здорово помогают снять внутреннюю тревогу: приходя в любое общество и видя, КАК ВЕДУТ себя и О ЧЕМ ГОВОРЯТ другие люди (Уважаемые Читатели, будем помнить, что два наиболее ВАЖНЫХ диагностических критерия для отображения психического состояния ЛЮБОГО человека – это ПОВЕДЕНИЕ и РЕЧЬ), я сразу (или почти сразу) выявляю, если в данном обществе люди с психопатологией (и если да – то с Какой Именно). А после того, как убеждаюсь, что их НЕТ, – вздыхаю с облегчением и расслабляюсь (а вместе с этим падает и уровень моей тревоги) – ведь я точно знаю, что акцентуированные личности, даже потенциально, практически не способны сделать мне что-либо плохое или причинить существенный вред моей личности и/или физическому здоровью, в отличие от психопатов, находясь в обществе которых, я бы в первую очередь побеспокоился именно о своей жизни и здоровье. Подробнее о диагностических критериях отличия психопатов от акцентуированных личностей Вы можете прочесть в конце статьи «».

Так ДЛЯ ЧЕГО же нам столь необходимы знания по клинической психиатрии? Для того, чтобы четко понимать, что проблема с психикой у человека уже ЯВНО ВЫШЛА за рамки ПСИХИЧЕСКОЙ НОРМЫ, за рамки ПСИХОЛОГИИ и одной только психологической помощи ему будет явно НЕДОСТАТОЧНО, т.е., чтобы четко понимать, что Словами здесь уже НЕ поможешь – НЕОБХОДИМЫ ЛЕКАРСТВА. Причем медикаментозная терапия может потребоваться Любому человеку из Вашего окружения – Родителям, Родственникам, Друзьям, Коллегам по Работе, Детям, Внукам… Да-да, Уважаемые Читатели, каждый из них (равно как и мы сами) в определенные моменты времени (или даже на протяжении всей жизни) может нуждаться не только в помощи врача-психиатра, но и в пребывании в стационаре психиатрической клинике. Поэтому нам так важно уметь отличать зерна от плевел – ситуации, где мы можем помочь человеку самостоятельно С ПОМОЩЬЮ СЛОВА, и ситуации, где требуется (иногда незамедлительно) вызвать Психиатрическую Бригаду или доставить человека в Психиатрическую Клинику.
Уважаемые Читатели, будем помнить, что там, где есть тяжелая психопатология, НЕ нужно искать Психологическую Причину. Например, если человек покушал не тех грибочков и у него начались галлюцинации, то НЕ надо думать, что он ведет себя совершенно неадекватно только потому, что когда-то в детстве ему что-то не так сказали мама или папа. А вот что НАДО Делать, причем срочно, — так это вызывать скорую помощь. – По этому поводу я вновь процитирую руководителя нашего курса по пропедевтике психиатрии Пахмурного Виктора Анатольевича: «Девочки (обращался он преимущественно к девушкам, т.к. их было порядка 35 человек, а мужчин – всего двое; Ю.Л.), не психологизируйте – там, где ЕСТЬ ПАТОЛОГИЯ, там НЕТ Психологии. И НЕ НАДО Там ее Искать. НЕ найдете».

Ну а для тех, кто все еще продолжает считать, что знания по психиатрии ему совершенно не нужны – я хочу привести ряд Жизненных примеров:
1) У бабушки 82 лет неожиданно умер сын, с которым она проживала последние 3 года в двухкомнатной квартире. Родственники и наследники на квартиру, разумеется, имелись, но, в силу большой «любви» к бабушке практически с нею не общались. И, как следствие, о состоянии ее психики после внезапной смерти сына НИЧЕГО НЕ знали. Между тем, у бабушки начало стремительно прогрессировать старческое слабоумие, а через какое-то время, вдобавок к этому, она еще и дала психоз: развела в одной из комнат костер, в котором намеревалась сжечь какие-то вещи. К счастью, соседи, увидя дым и вовремя почувствовав неладное, быстро вызвали пожарных. – Костер погасили, а бабушку забрали в психиатрическую клинику. Ну а мораль сей басни такова, что бабушкины родственники едва не остались без наследства. А все потому, что совершенно не следили за ее психическим состоянием.
Кстати, нередко такие бабушки, если проживают с кем-то из родственников, устраивают им веселую жизнь, периодически забывая выключать то газ, то свет, то воду. И, если со светом и водой всё еще относительно терпимо и ведет исключительно к лишним расходам за жилищно-коммунальные услуги, то с газом уже шутки плохи – случаются ситуации, когда из-за таких вот «бабушкиных приколов» вся семья остается на улице. Но когда я говорю родственникам о возможных последствиях выходок слабоумной старушки и предлагаю сдать ее в дом для престарелых или псих. больницу – то, как правило, наталкиваюсь на яростный протест: «Да чтобы я сдала свою мать/отца/бабушку/папу в психушку? Да никогда!». И бесполезно переубеждать их, т.к. без знаний по клинической психиатрии понять тот факт, что в слабоумном человеке уже НЕТ РАЗУМА, они НЕ в состоянии. Так и продолжают жить, мучаясь и страдая, на одной жилплощади со своими слабоумными родственниками, периодически отмывая пол от их моче-фекальных испражнений. Романтика, черт побери! Впрочем, каждый самостоятельно решает, КАК ему жить. Так, например, у моей мамы есть 60-летняя подруга, которую ее 85-летняя и страдающая глубоким слабоумием, мать, постоянно обвиняет в том, что та ее чем травит. В итоге на фоне хронического стресса, за последние годы мамина подруга умудрилась приобрести целый «букет» разнообразных соматических заболеваний. И я совершенно не удивлюсь, если вся эта история закончится для нее инфарктом, инсультом, онкологией или даже суицидом.

2) Девушка 23 лет проживала порядка 4 месяцев с парнем 27 лет, больным шизофренией, и поняла это только после того, как он дал психоз, одним из симптомов которого явилось отсутствие сна на протяжении целых 6 дней. Разумеется, девушка не разбиралась в психиатрии, поэтому обратила на это внимание только спустя неделю. Да и вел он себя, по ее словам, как-то уж больно странно, причем настолько, что спустя неделю она Таки Поняла, что с ним Что-То НЕ ТАК. Уважаемые Читатели, если Вы думаете, что она отвезла его в психиатрическую клинику или хотя бы отвела на осмотр к районному психиатру – то Вы глубоко заблуждаетесь. – Она потащила его в церковь, к батюшке – «очищать душу от бесов» – в надежде, что батюшка таки сможет снять ее суженому симптомы шизофренического психоза (хотя мать парня, когда узнала о случившимся, настоятельно требовала, чтобы его немедленно отвезли в клинику). Разумеется, «изгнание бесов» закончилось тем, что парень едва не погиб от нервного истощения. Да и в психиатрической клинике он все-таки оказался, – в девушке проснулся здравый ум и, видя, что молитвы не помогают, она вняла просьбам будущей тещи, и доставила парня в больницу, где ему была оказана медикаментозная помощь, и, таким образом, его удалось спасти. Уважаемые Читатели, я ни в коем случае не выступаю против церкви, религии, веры, батюшек, храмов, соборов и Господа Бога. Я сам – человек глубоко верующий и о вере, как о жизненно необходимом нам явлении, обязательно напишу в статье «Вера и Психотерапия ». Но лечить молитвами психозы – это, извините, чревато – и в первую очередь для самого больного.

3) Я не буду писать о том, сколько преступлений совершается на семейно-бытовой почве людьми, хронически употребляющими алкоголь или наркотики. Об этом Вы и без меня можете прочесть в СМИ. Скажу лишь, что алкогольная и наркотическая зависимости в рамках клинической психиатрии также представлены рядом четко очерченной симптоматики, зная которую можно со 100% долей вероятности вычислить алкоголика или наркомана, И НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ СВЯЗЫВАТЬ С НИМ СВОЮ СУДЬБУ, УВАЖАЕМЫЕ ЖЕНЩИНЫ .

4) Жена прожила с мужем, больным вялотекущей шизофренией, порядка 25 лет, всю семейную жизнь страдая от его холодности, черствости, замкнутости и странного поведения. В итоге, в один прекрасный день он кинул в нее табуреткой за то, что она не оценила пойманный им рыбный улов. К счастью, для нее все обошлось благополучно – табуретку она успела отбить, и в голову та ей не попала. Женщина оказалась умной, и после этого эпизода с мужем наконец-то разошлась.

Таких примеров я мог бы привести еще много, но думаю, что и вышеперечисленный ряд наглядно показал, Где и при Каких обстоятельствах мы можем схлестнуться с психопатологией в обыденной повседневной жизни. Однако еще чаще с нею соприкасаются мои коллеги – психологи и психотерапевты, занимающиеся лечением неврозов и психосоматических заболеваний. И незнание ими клинической психиатрии может обернуться для них реальной жизненной трагедией. Ведь фактически ко мне и моим коллегам периодически обращаются именно те больные, которые в первую очередь нуждались бы в обследовании Психиатра, но к которому они никогда бы не обратились, опасаясь, что их потом упрячут в психушку. Зато к психологам идут они потому, что Безопасно – психолог – он ведь не психиатр – в клинику не положит. И таких пациентов важно не проморгать, чтобы не начать безуспешно лечить их, как невротиков (подробнее о таких примерах Вы можете прочесть в статье «»). Поэтому, как любил повторять Простомолотов Валерий Федорович: «Психолог без знаний по психиатрии – это НУЛЬ БЕЗ ПАЛОЧКИ!». При этом он трескал кулаком столу, а затем показывал нам дырку от бублика, и свистел при этом – «Вот вы чем больному помочь сможете». И хотя о Валерии Федоровиче ходили разные слухи (в том числе и негативные, активно распространяемые некоторыми из его коллег), я, пока не познакомился с ним лично, не стал навешивать на него каких-бы то ни было ярлыков. И правильно сделал – НЕЛЬЗЯ судить о квалификации специалиста и личности, пока не увидел всё собственными глазами. – Всё, что говорили про Валерия Федоровича его коллеги, оказалось полнейшей ерундой – если можно так выразиться, черным пиаром. Зато об этих коллегах и их квалификации мнение я составил весьма однозначное – глупцы и взяточницы, которые не в состоянии были передать студентам каких-либо ЗНАНИЙ и чему-либо их НАУЧИТЬ. А ведь некоторые из них занимают весьма и весьма высокие должности в ОНУ им. Мечникова.

Но вернемся к нашим баранам. Так чем же чревато для психолога незнание психиатрии? Приведу короткий пример. Допустим, психолог консультирует очно, сидя в кабинете, а не так, как я – онлайн по скайпу, и приходит к нему на прием личность возбудимого типа с его характерными эмоционально-неустойчивыми реакциями: взрывчатостью, вспыльчивостью, склонностью к агрессивному поведению; а также вязкостью, тяжеловесностью, тугоподвижностью и патологической обстоятельностью в сфере мышления. Возбудимый пациент начинает свой долгий, чрезвычайно обстоятельный и, как следствие, весьма нудный рассказ. И тут наш психолог, не владея знаниями по клинической психиатрии, допускает роковую ошибку: мало того, что не может внимательно и до конца выслушать своего клиента, так еще и бесконечно его перебивает, резко предает критике его взгляды на жизнь, а иногда – прямо с места в карьер начинает учить его уму-разуму. А теперь давайте представим себе, что Возбудимый пациент оказался личностью НЕ акцентуированной, а с патологическим характером – т.е. Психопатом. Представили? Тогда ответьте на вопрос: «А ЧТО же будет дальше? КАК начнут разворачиваться события?». Несложный анализ показывает, что наш горе-психолог сильно рискует нарваться на вспышку дисфории – злобы, гнева, агрессии и ярости, а после нее – либо отправиться на тот свет (с проломленной черепушкой), либо в реанимацию – с тяжкими телесными. А все почему? Да потому, что психиатрию не выучил. Уважаемые Психологи, я думаю, что приведенного выше примера вполне достаточно для того, чтобы подтолкнуть Вас заняться изучением данной науки. Далее Вам в помощь я хочу привести статистику по возрастной психопатологии (взятой из семинара Пилягиной Галины Яковлевны) или, проще говоря, «кто в каком возрасте чем болеет»:

1) Преимущественная патология в клинике микропсихиатрии. Детская. От 0 до 3 лет. Преимущественно Органическое поражение головного мозга.
А) врожденные нарушения (генетические, последствия внутриутробных заболеваний): необратимые, малая позитивная прогредиентность необходимость приспособления;
Б) травмы в родах: при тяжелых формах практически необратимые, малая позитивная прогредиентность, необходимость приспособления;
В) травмы, инфекции периода раннего развития: разная степень обратимости, компенсации, достаточная позитивная прогредиентность; необходимость лечения и индивидуальной педагогической коррекции.

2) Преимущественная патология в клинике дошкольного возраста 3-7 лет. Преобладают олигофрения, ОПГМ, психозы развития, синдром Дауна. Реже – невротические расстройства (ближе к семилетнему возрасту), специфические расстройства речи, гиперактивность.
А) врожденные нарушения, олигофрения; необратимые, малая позитивная прогредиентность; необходимость приспособления;

В) психозы развития; разная степень компенсации, возможность позитивной прогредиентности; необходимость лечения и индивидуальной педагогической коррекции;
Г) невротические расстройства (невропатия (одна из форм аномалий развития (дизонтогенеза) нервной системы, характеризующаяся ее повышенной возбудимостью в сочетании с повышенной истощаемостью), сиблинговое соперничество (расстройство, возникающее у маленьких детей вслед за рождением младшего брата или сестры), тики, энурез (недержание мочи во сне), последствия психологической депривации ((лат. deprivatio - потеря, лишение) - психическое состояние, вызванное лишением возможности удовлетворения самых необходимых жизненных потребностей (таких как сон, пища, жилище, общение ребёнка с отцом или матерью, и т. п.)); обратимые, возможность полной компенсации; необходимость лечения и коррекции внутрисемейных отношений;
Д) специфические расстройства речи; разная степень обратимости и компенсации, достаточная позитивная прогредиентность; необходимость лечения и индивидуальной педагогической коррекции;
Е) синдром гиперактивности с дефицитом внимания; обратимые, возможность полной компенсации; необходимость лечения и индивидуальной педагогической коррекции;

3) Преимущественная патология в клинике младшего школьного возраста. 7-10 лет. Преобладают невротические расстройства, органическое поражение ЦНС, расстройство школьных навыков, синдром гиперактивности с дефицитом внимания. Реже – психозы.
А) невротические расстройства (школьный стресс, тревожно-фобические, аффективные); обратимые, возможность полной компенсации; необходимость лечения и коррекции внутрисемейных отношений;
Б) органическое поражение ЦНС (минимальная мозговая дисфункция); разная степень обратимости и компенсации, достаточная позитивная прогредиентность; необходимость лечения и индивидуальной педагогической коррекции;
В) расстройства школьных навыков; обратимые, возможность полной компенсации; необходимость лечения и индивидуальной педагогической коррекции;
Г) синдром гиперактивности с дефицитом внимания; обратимые, возможность полной компенсации; необходимость лечения и индивидуальной педагогической коррекции;
Д) психозы и психозы развития разная степень компенсации, возможность позитивной прогредиентности; необходимость лечения и индивидуальной педагогической коррекции.

4) Преимущественная патология в клинике среднего школьного возраста. 11-13 лет. Преобладают невротические расстройства, поведенческие расстройства, психосоматика (чаще всего – вегето-сосудистая дистония (ВСД)) – при данных расстройствах необходимо проводить внутрисемейную терапию. Реже – психозы и органическое поражение ЦНС.
А) невротические расстройства (общие неврозы, школьный стресс, аффективные); обратимые, возможность полной компенсации; необходимость лечения и коррекции внутрисемейных отношений;
Б) поведенческие расстройства (оппозиционно-протестное поведение); обратимые, возможность полной компенсации; необходимость лечения и индивидуальной педагогической коррекции;
В) психосоматические расстройства; обратимые, возможность полной компенсации; необходимость лечения и индивидуальной педагогической коррекции;

5) Преимущественная патология в клинике подросткового возраста. 14-17 лет. Преобладают поведенческие расстройства, психосоматика (ВСД), невротические расстройства. Реже – психозы (первые приступы шизофрении).

Б) психосоматические расстройства (ВСД); обратимые, возможность полной компенсации; необходимость; лечения и коррекции внутрисемейных отношений;
В) невротические расстройства (аффективные); обратимые, возможность полной компенсации необходимость лечения и коррекции внутрисемейных отношений;
Г) психозы; разная степень компенсации, возможность позитивной прогредиентности; необходимость лечения и индивидуальной педагогической коррекции;

6) Преимущественная патология в клинике молодого и зрелого возраста. 18-55 лет. Преобладают невротические расстройства, аффективные расстройства, психосоматика, поведенческие расстройства. Реже – психозы и органическое поражение ЦНС.
А) поведенческие расстройства (формирование расстройств личности); возможность достаточной компенсации; необходимость лечения и коррекции внутрисемейных отношений;
Б) невротические расстройства (аффективные); обратимые, возможность полной компенсации; необходимость лечения и коррекции внутрисемейных отношений;
В) психосоматические расстройства; обратимые, возможность полной компенсации; необходимость лечения и коррекции внутрисемейных отношений;
Г) психозы; разная степень компенсации, возможность позитивной прогредиентности; необходимость лечения и индивидуальной педагогической коррекции;
Д) органическое поражение ЦНС; разная степень обратимости и компенсации, достаточная позитивная прогредиентность; необходимость лечения и индивидуальной педагогической коррекции.

7) Преимущественная патология в клинике пожилого и зрелого возраста. 56-76 лет. Преобладают невротические расстройства, аффективные расстройства. Реже – органическое поражение ЦНС и психосоматика (ее становится все меньше).
А) невротические расстройства (аффективные); обратимые, возможность полной компенсации; необходимость лечения и коррекции внутрисемейных отношений;
Б) психосоматические расстройства; обратимые, возможность полной компенсации; необходимость лечения и коррекции внутрисемейных отношений;
В) органическое поражение ЦНС; разная степень обратимости и компенсации, достаточная позитивная прогредиентность; необходимость лечения и индивидуальной педагогической коррекции.

8) Преимущественная патология в клинике старческого и зрелого
возраста. 77-… Органическое поражение ЦНС (деменция), аффективные расстройства.
А) органическое поражение ЦНС; разная степень обратимости и компенсации, достаточная позитивная прогредиентность; необходимость лечения и индивидуальной педагогической коррекции;
Б) невротические расстройства (аффективные); обратимые, возможность полной компенсации; необходимость лечения и коррекции внутрисемейных отношений.

Уважаемые Читатели, в заключение я дам краткие ответы на часто задаваемые вопросы в области психиатрии:
1) «Существуют ли единые подходы, методы, взгляды на мир психиатрии, как науки? Какая-то единая статистика?»
Нет, на сегодняшний день в области психиатрии существуют самые разнообразные концепции, методы, подходы, взгляды и статистические данные (от наиболее распространенного нозоцентрического подхода (который исходит из концепции наличия болезни) до антипсихиатрических взглядов, о которых я в двух словах напишу ниже). Как тонко подметил по этому поводу Пахмурный Виктор Анатольевич: «Психиатрия у каждого своя». Разумеется, в данном случае речь идет о тонкостях и нюансах – общие закономерности данной науки являются едиными для психиатров всего мира.
Кстати, сейчас достаточно распространен психоаналитический подход, который пытается раскрыть явления клинической психиатрии с точки зрения психоанализа. Скажу честно: мне данный подход совершенно НЕ понравился своей громоздкостью, сложностью, изобилием психоаналитических терминов и, я бы сказал, какой-то незавершенностью и размытостью. Но каждому свое.

2) «Все ли психически больные гениальны?»
Нет, это НЕ так. Среди психически больных и психопатов, безусловно, встречаются гениальные личности, но в подавляющем большинстве случаев НИКАКОЙ гениальностью данная категория лиц НЕ отличается. Поэтому цитата Сенеки: «Не бывало великого ума без примеси безумия» с точки зрения клинической психиатрии НЕ работает — не все гении были безумны, и уж точно не все безумные оказались гениями.

3) «Насколько достоверными, адекватными и оправданными являются АНТИПСИХИАТРИЧЕСКИЙ Подход и АНТИПСИХИАТРИЧЕСКИЕ Позиции с точки зрения современной клинической психиатрии?»
На мой взгляд, позиции данного подхода (который Отрицает наличие психических заболеваний) являются Недостоверными, Неадекватными и Неоправданными. Ну а для тех, кто твердо стоит на позиции АНТИпсихиатрии, скажу следующее: «Господа хорошие, если вы столь умны и столь образованны, что позволяете себе ОТРИЦАТЬ НАЛИЧИЕ ПСИХИЧЕСКИХ ЗАБОЛЕВАНИЙ, психически больных считаете просто «людьми со странностями и со своим особым, отличающимся от нашего, взглядом на жизнь», так СНИМИТЕ С ГОСУДАРСТВА тяжкий груз ответственности за этих ЛЮДЕЙ-ИНВАЛИДОВ – возьмите их, «людей со своеобразным взглядом на мир», НА СВОЕ ПОЛНОЕ МАТЕРИАЛЬНОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ (а еще лучше – ПОЖИВИТЕ С НИМИ КАКОЕ-ТО ВРЕМЯ – и я с огромным удовольствием на вас посмотрю, скажем, где-то через недельку, если не раньше – КАК ТОГДА вы Запоете со своими АНТИпсихиатрическими взглядами?!). – Ибо, если этих людей НЕ признавать психически больными и, соответственно, НЕ давать им инвалидность, то КТО-ТО же ОБЯЗАН за НИМИ ухаживать, ОБСЛУЖИВАТЬ ИХ и ОБЕСПЕЧИВАТЬ МАТЕРИАЛЬНО, ибо сами они, ЯВЛЯЯСЬ ПСИХИЧЕСКИМИ ИНВАЛИДАМИ, сделать этого уже НЕ в состоянии (Они НЕ трудоспособны!). Так, может быть, такими сиделками станете именно вы, товарищи АНТИпсихиатры? Ну, хотя бы на время (пока в голове у вас не прояснится).
Но если вы, знатоки АНТИпсихиатрии, НЕ готовы брать на себя такую ответственность и нести этот крест, то хотя бы другим НЕ мешайте оказывать этим людям соответствующую помощь.
После этого абзаца, из которого понятно мое отношение к антипсихиатрии, рекомендую Вам, Уважаемые Читатели, посмотреть фильм «Психиатрия. Индустрия смерти» (2006) и сформировать свой критический взгляд на обсуждаемые в фильме проблемы. Желаю Вам приятного просмотра.

На этом на сегодня всё. Вы читали вводную статью раздела «ПСИХИАТРИЯ», посвященную психиатрическим болезням .

С моими услугами Вы можете ознакомиться в статье «».

Большая и малая психиатрия

Три области знаний имеют самое прямое отношение к душевным болезням: психопатология, психиатрия и психотерапия. Как они разграничиваются?

Психопатология описывает общие закономерности нарушений психической деятельности, ее в той или иной степени знают медики любых профессий, но особенно глубоко психиатры, основная задача которых — диагностировать эти расстройства и лечить их. Психотерапия стоит несколько в стороне от психиатрии, хотя многие психиатры являются одновременно и психотерапевтами. Психотерапия использует психические способы воздействия на человека с целью снятия состояний психического напряжения, всевозможных нарушений со стороны соматических и психических функций.

В начале XX столетия появилось разделение психиатрии на большую и малую. Это деление сохраняется и по сей день. Большой психиатрией называют психиатрию, изучающую такие психические заболевания, при которых нарушается сознание, имеются грубые и выраженные психические расстройства, например бред, галлюцинации, состояния слабоумия и пр. К этим заболеваниям относятся шизофрения, эпилепсия, олигофрения и некоторые другие. Малая же психиатрия касается более легких, менее выраженных, более обратимых психических нарушений, находящихся как бы на границе психической нормы и патологии. Это неврозы, патологические изменения характера, различные ситуационно-обусловленные личностные реакции и т. д.

Болезни, относящиеся к области большой психиатрии, встречаются в жизни весьма редко: такие люди рано или поздно попадают в поле зрения психиатров, многие из больных излечиваются, несмотря на то что, казалось бы, проявления их заболевания не оставляли надежд на это. Нервно-психические расстройства, относящиеся к малой психиатрии (их чаще называют пограничными заболеваниями), наоборот, встречаются очень часто, они считаются функциональными, обратимыми. Значительная часть таких больных излечиваются. При подобных расстройствах не бывает бреда, галлюцинаций, явлений слабоумия. Многие такие люди никогда и не обращаются за помощью к психиатрам.

Таким образом, малая психиатрия только по выраженности психопатологической симптоматики является малой, но распространенность пограничных расстройств весьма велика. Большая же психиатрия, несмотря на выраженность симптоматики, занимается в общем довольно редкими расстройствами, некоторые из которых мы кратко обрисуем.

ЭНДОГЕННЫЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ

Королева без свиты

Среди психических заболеваний, относимых к большой психиатрии, наибольшее внимание привлекает к себе шизофрения — особая душевная болезнь, проявления которой самые разнообразные: тут могут быть и бред, и отсутствие тяги к общению, и катастрофическое снижение волевой активности (вплоть до абулии и апатии, т. е. до полного исчезновения желаний и способности к волевому усилию и невозможности целенаправленно и продуктивно пользоваться имеющимися знаниями, нередко очень большими). Как только не называли шизофрению, какие только метафоры не использовали! В частности, мышление больного шизофренией сравнивали с оркестром без дирижера, книгой с перепутанными страницами, машиной без бензина...

Отчего же так велик интерес психиатров к шизофрении? Ведь в социальном отношении эта болезнь не такая уж и важная: встречается очень редко, лишь немногие больные шизофренией социально полностью дезадаптированы...

Интерес к этой болезни вызван многими причинами. Во-первых, ее происхождение неизвестно, а то, что не изучено, всегда привлекает к себе особое внимание. Но и это не главное, ведь неизученных болезней в современной психиатрии очень много. Во-вторых, шизофрения — это идеальная модель (если вообще может быть идеальная модель человеческой болезни) для изучения общих закономерностей клиники и лечения всех других душевных расстройств. В-третьих, шизофрения с годами меняется: тех больных, которых описывали Крепелин или создатель термина «шизофрения», выдающийся швейцарский психиатр Эуген Блейлер (1857—1939) —он предложил это слово, означающее расщепление психики, в 1911 году — сейчас либо вообще нет или они встречаются значительно реже, чем 50—60 лет назад. Шизофрения, как многоликий Янус, как хитрый хамелеон, принимает каждый раз новое обличье; сохраняет свои самые главные свойства, но меняет одеяния.

Шизофрения имеет множество клинических вариантов. Выраженность психопатологических расстройств бывает при этом различной и зависит от возраста, темпа развертывания заболевания, личностных особенностей заболевшего шизофренией человека и других разнообразных причин, большую часть из которых не всегда удается вычленить из комплекса неподдающихся учету патогенных факторов.

Причины этой болезни пока неизвестны, но наиболее распространено предположение, что шизофрения вызывается какими-то биологическими факторами, например вирусами, продуктами измененного обмена веществ и т. д. Однако по сей день никто еще не открыл подобного фактора. Поскольку существует большое число форм этой болезни, то не исключено, что каждая из них имеет свою причину, поражающую, однако, некоторые общие звенья психических процессов. Поэтому, несмотря на то что больные шизофренией резко отличаются друг от друга, у всех у них имеются те симптомы, которые в общих чертах были перечислены выше.

Как и все существующие на земле болезни, шизофрения может протекать непрерывно (тут темп нарастания болезненных проявлений может быть самым разнообразным: от катастрофически быстрого до малозаметного даже за десятилетия болезни), приступообразно (это чаще всего и бывает в жизни: болезненный приступ кончился, состояние больного выправилось, хотя какие-то последствия перенесенного приступа сохраняются) и в виде очерченных болезненных периодов, после окончания каждого из которых человек, казалось бы, полностью выздоравливает. Две последние формы шизофрении наиболее прогностически благоприятны. Между возобновлениями болезни формируется более или менее стойкая ремиссия (т. е. период ослабления болезни или полного выздоровления от нее). Иногда ремиссия продолжается десятилетия, и больной даже не доживает до следующего приступа — умирает по старости или от какой-то иной причины.

Кто рождается от людей, больных шизофренией? Абсолютно точных сведений нет. В основном рождаются совершенно здоровые дети. Но если во время зачатия оба родителя находились в состоянии психотического приступа, то вероятность того, что у ребенка обнаружится нечто подобное, равна примерно 60%. Если же во время зачатия один из родителей ребенка был в таком состоянии, то каждый третий ребенок будет психически болен. Приблизительно к таким выводам в конце 30-х годов пришел видный немецкий генетик Франц Кальман (1897—1965).

Наши наблюдения свидетельствуют, что не менее 50% детей больных родителей совершенно здоровы или обнаруживают некоторые особенности личности, которые хотя и могут обращать на себя внимание, но ни в коей мере не должны рассматриваться в качестве признаков тяжелой болезни. Конечно, такие родители приносят своим детям «генетический вред», но гораздо опаснее вред социальный: в силу плохого воспитания (к детям многие больные шизофренией относятся либо слишком равнодушно, либо слишком ласково, прививают им многие из тех форм поведения, которые нравятся родителям, и т.д.), из-за недостаточного контроля за детьми, а последний может быть связан и с тем, что родители часто госпитализируются и т. д. В каждом конкретном случае врач дает разные советы людям, страдающим душевным заболеванием, в отношении того, что ожидает их будущего ребенка и как ему своевременно и правильно оказывать необходимую помощь, если она потребуется.

Из-за того что шизофрения многолика и носители этой болезни не похожи друг на друга, многие психиатры стремятся более жестко определить ее границы, выделяя ядерные (истинные) формы этой болезни и отличая их от других форм, весьма условно относимых к шизофрении. Другие психиатры, напротив, расширяют границы этой болезни, относя к шизофрении все случаи нервно-психической патологии, при которых имеются симптомы, хотя бы внешне похожие на шизофрению. Сужение или расширение границ этой болезни связано, конечно, не со злым или добрым умыслом конкретных психиатров, а с тем, что проблема эта очень сложная, малоизученная и противоречивая, как и все проблемы, находящиеся на стыке биологического и социального в человеке.

Несмотря на то что в индустриально развитых странах тратится очень много средств на изучение причин шизофрении, динамики ее клинических форм и создание новых методов лечения, результаты пока что не соответствуют затраченным средствам, и к настоящему времени исследователи почти так же далеки от окончательного решения этой проблемы, как и в начале XX века, когда были заложены основы учения о шизофрении.

Большой вклад в раскрытие природы шизофрении внесли и советские психиатры (Н. М. Жариков, М. С. Вроно и другие), особенно те, которые занимаются биохимией психозов, изучением их биологического субстрата (М. Е. Вартанян, С. Ф. Семенов, И. А. Полищук, В. Ф. Матвеев и многие другие).

Большинство форм шизофрении не вызывается ни психическими потрясениями, ни травмами головы, ни алкоголизмом, ни какими-либо иными внешними воздействиями. Однако эти воздействия могут спровоцировать эту болезнь и усилить ее проявления. Поэтому вообще исключение бытового пьянства, снижение конфликтов, производственного травматизма, следование людей психогигиеническим принципам играет большую роль в профилактике этого заболевания.

Шизофрения шизофрении рознь, клинических форм этой болезни так много, а социальная адаптация нарушается при этих формах настолько по-разному, что психиатры очень часто оказываются в очень сложном положении, когда приходится решать экспертные и другие конкретно-социальные вопросы. Путеводной звездой в решении таких объективно сложных проблем является не только клиническое мастерство того или иного специалиста, но и его моральные принципы, понимание им особой ответственности, которая возлагается на него, стремление совместить интересы общества и интересы больного.

Раннее слабоумие — считали раньше. Раннее ли и обязательно ли слабоумие? — сомневаются сейчас.

Мы специально вынесли эти слова в заголовок, чтобы читателю было ясно: взгляды ученых прошлого на шизофрению претерпели очень большие изменения. Крепелин был убежден, что шизофрения (он называл ее иным термином — «раннее слабоумие») обязательно начинается в детском и подростковом возрасте и почти неминуемо приводит к распаду психики. Исследования последующих эпох показали, что оснований для подобного пессимизма нет никаких. Конечно, некоторые формы этой болезни протекают неблагоприятно, но большинство видов шизофрении ни к какому слабоумию не приводят. Единственно, в чем Крепелин был прав, так это в том, что шизофрения действительно почти всегда начинается в детском и подростковом возрасте. Такие дети обращают на себя внимание нелепым поведением, бесчисленными странностями, непонятными, вычурными интересами, парадоксальностью реакций на жизненные явления, нарушением контакта с окружающими. Подавляющее большинство из них немедленно госпитализируются в психиатрические лечебницы, а многие находятся в больницах весьма длительное время. Если ребенка своевременно и правильно лечат, то симптоматика постепенно стихает, больной поправляется, хотя некоторые странности (порой в очень смягченной форме) могут еще сохраняться. Вся беда заключается не столько в наличии шизофрении, сколько в том, что, пока ребенок болен, его мозг функционирует вполсилы, ребенок не усваивает необходимую информацию, он может, [...] болезнь проходит, а признаки отставания в интеллектуальном развитии уже выходят на первый план. Поэтому некоторые из таких пациентов кажутся не больными, перенесшими приступ шизофрении, а умственно отсталыми, т. е. олигофренами. Это явление выдающийся советский детский психиатр Татьяна Павловна Симеон (1892—1960) назвала «олигофреническим плюсом».

От искусства врача зависит, насколько верно он оценит соотношение признаков разрушения психики из-за шизофрении и отставания психического развития, из-за длительно текущего душевного заболевания. В некоторых случаях дети, страдающие шизофренией, вообще не учатся, другие занимаются по программе вспомогательной школы, третьи — их подавляющее большинство — посещают массовую школу. В тех случаях, когда признаки дезорганизации психической деятельности весьма заметны и мешают ребенку хорошо адаптироваться в школе, его переводят на индивидуальное обучение, т. е. он в школу не ходит, а к нему домой приходят педагоги. От одноклассников и учителей зависит, как больной будет заниматься в школе: если он будет в центре нездорового внимания, если школьники будут подсмеиваться над его чудачествами или — еще хуже — издеваться, то ребенок, перенесший шизофрению, вряд ли сможет посещать школу. Он в еще большей степени будет замыкаться в себе, конфликтовать с детьми, а это, как правило, усиливает имеющуюся у него симптоматику. Бережное, доброжелательное отношение к такому школьнику, разумное чередование похвал и требований, стремление опираться на здоровые компоненты его психики — все это существенно помогает подобным пациентам, в результате чего они постепенно втягиваются в нормальный учебный процесс и со временем не уступают в учебе здоровым сверстникам.

Больные шизофренией нуждаются в длительном приеме психотропных препаратов, к которым относятся аминазин, трифтазин, галоперидол и многие другие. Это препараты безвредные, а если они и вызывают какие-либо побочные действия, то в таких случаях назначают лекарства, ликвидирующие их. Такие лекарства называются корректорами. К ним относятся циклодол, ромпаркин, паркопан и другие. Порой родители и даже педагоги отсоветывают больным принимать корректоры: дескать, зачем принимать два лекарства, когда можно принять одно? Бывает иногда и хуже — больные вообще отказываются от приема лекарств по той причине, что, дескать, они вредны. Учителя должны твердо знать, что без лекарств больной шизофренией не выздоровеет, что чаще всего психотропные препараты принимаются с корректорами, и, наконец, вмешиваться в назначения медиков нельзя. Более того, педагог должен помогать врачу в излечении подобных детей и подростков: он обязан контролировать прием лекарств, его регулярность. А если педагог заметил, что состояние больного ухудшилось, он должен об этом поставить в известность врача (в первую очередь через родителей).

Иногда бывает и так: родители здоровых детей, боясь общения своих дочерей и сыновей с больным одноклассником, требуют, чтобы ему запретили посещать школу,— мол, он опасен для окружающих.

Тут нужно сразу же сказать, что больные, представляющие социальную опасность, как правило, изолируются в психиатрические больницы и в школу не ходят. Остальные больные шизофренией хотя и могут обращать на себя внимание некоторыми странностями, но от них другим детям практически не бывает никакого вреда. Поэтому бояться больных шизофренией другим детям не нужно: это почти всегда совершенно безобидные дети. Нужно помнить и то, что, только общаясь со здоровыми сверстниками, больной ребенок может научиться правильно себя вести, поэтому полностью изолировать их от здоровых нельзя, это будет неоправданно жестоко по отношению к ребенку.

Сплошь и рядом приходится слышать мнение, будто больные шизофренией — это почти всегда высокоодаренные дети, что талантливость и душевная болезнь идут рядом. Это слишком большое заблуждение, не имеющее под собою основы. Болезнь всегда разрушает талант (если он был), она не рождает одаренность, она делает интересы человека односторонними, нередко абсурдными, сужает круг потребностей личности, лишает способности воспринимать все многообразие мира. Еще не было в истории человечества ни одного гения, который, заболев шизофренией, стал бы более талантлив — обычно все бывает наоборот, талант разрушается, дотоле яркие индивидуальности становятся серыми, одинаковыми, индивидуальность нивелируется.

Всякая болезнь (в том числе и шизофрения) — это всегда большое несчастье, но, как мы уже говорили, большинство больных шизофренией выздоравливают и хорошо приспосабливаются к школьным условиям. От их близких и родных, от учителей и одноклассников зависит темп этого приспособления: чем более щадяще и разумно относятся к таким детям, тем быстрее они забудут о своей болезни.

Главным симптомом шизофрении является нарушение контактности. Восстановить недостаточную контактность можно лишь в процессе контакта (контакт рождает контакт). Поэтому очень важно, чтобы педагоги все делали, чтобы уменьшить малую коммуникабельность этих пациентов. Им нужно давать посильные задания, помогающие улучшить контактность, привлекать к общественной деятельности, стараться заинтересовать их, использовать положительные свойства личности больных шизофренией. Все это уже входит в задачу педагога, а не медика.

«Священная болезнь»

Второе заболевание, традиционно относимое к большой психиатрии, — эпилепсия.

Сколько существует человечество, столько же, наверное, и существуют люди, страдающие припадками с выключением сознания и подергиваниями различных групп мышц..С давних времен подобное расстройство называлось эпилепсией, «черной болезнью», падучей и пр. (зарегистрировано около 30 синонимов). Гиппократ — один из первых, кто подробно описал ее, — называл эту болезнь «священной». Эту болезнь ожидала судьба всех болезней, которые изучаются психиатрами: границы ее стали постепенно сужаться за счет выявления расстройств, которые только внешне походили на эпилепсию, но на самом деле являлись лишь изолированными симптомами опухолей мозга, травм головы, воспалительных заболеваний нервной системы и пр. В настоящее время большинство ученых четко разграничивают эпилептическую болезнь и многочисленные эпилептиформные синдромы в рамках разнообразных расстройств мозговой деятельности. Эпилепсия может диагностироваться не столько при наличии судорожных припадков (встречаются и такие формы эпилептической болезни, которые протекают без судорожных припадков, либо с очень редкими припадками), сколько на основании специфических изменений личности пациента — таких, как чрезмерный и болезненный педантизм, вязкость поведения, аккуратность, полярность эмоций, хмурый фон настроения и пр.

Истинная, т. е. классическая, эпилептическая болезнь встречается в жизни редко, ее проявления также меняются в зависимости от эпохи. 100 — 120 лет назад больных эпилепсией описывали в самых отрицательных тонах. Врачи вырабатывали целую систему ограничений для таких больных: им запрещалось служить в армии, управлять движущимися механизмами и пр. Однако в наше время, когда проверили, действительно ли нужно так строго ограничивать больных эпилепсией в их трудовой деятельности, обнаружились закономерности, которые никак не укладывались в традиционные представления об эпилепсии. Оказалось, что теперь реже, чем прежде, можно встретить больных эпилепсией, у которых имелись бы все те черты характера, которые описывались прежде. Подавляющее число больных эпилепсией — это вполне обычные люди, в характере которых лишь несколько гипертрофированы те свойства, которые имеются у большинства здоровых людей.

Эпилептиформные синдромы нуждаются в длительном лечении и прекращаются по мере излечения от основного заболевания. В детском возрасте подавляющее большинство больных с судорожными синдромами — это пациенты с остаточными явлениями раннего органического поражения головного мозга вследствие тяжелой беременности, патологических родов и истощающих заболеваний в первые годы жизни. Почти все болезни имеют свои истоки в детстве — это относится и к эпилепсии.

Иногда эпилептические (или эпилептиформные) припадки могут сочетаться с истерическими. Истерические расстройства обычно бывают у внушаемых людей, живущих богатой эмоциональной жизнью, заинтересованных в повышенной оценке со стороны других. Поэтому чаще всего они встречаются у женщин и детей, а у «сухих» людей, молчаливых, отгороженных, неспособных сопереживать окружающим, редки.

Психиатры довольно легко различают истерические и эпилептические припадки. Симулировать настоящие эпилептические приступы очень трудно, хотя некоторые люди утверждают, что это в общем легко, но требует очень большого искусства. В «Признаниях авантюриста Феликса Круля» Томас Манн описывает такой припадок, разыгранный симулянтом. Это описание очень точно и верно. В реальной жизни все это реализовать труднее.

Если эпилепсия не приводит к слабоумию, то такие дети учатся в массовой школе. При частых припадках их переводят на индивидуальное обучение. Как правило, учатся такие дети неплохо. Они усидчивы, добросовестны, исполнительны, трудолюбивы, послушны, причем эти черты порой выражены не в меру (здоровье — это всегда некая мера: если социально положительные или социально отрицательные свойства карикатурно заострены, то это почти всегда болезнь). Нарушают школьную.адаптацию детей и подростков, больных эпилепсией, не столько припадки — в них в общем ничего страшного нет, они рано или поздно излечиваются, — сколько присущие больным эпилепсией повышенная конфликтность, обидчивость, злопамятность, мстительность. Эти черты могут быть выражены по-разному и нередко заметны лишь опытному врачу. Необходимо стремиться не провоцировать эту конфликтность, стараться успокоить больного. Это зависит во многом от одноклассников: иногда они обижают таких больных детей, подтрунивают над ними, даже зная об их повышенной ранимости, способности долго и мучительно переживать реальные и мнимые обиды. Чем хуже относятся к больному эпилепсией, чем больше выделяют его из-за его болезни, тем тяжелее протекает эпилепсия.

В некоторых случаях при эпилепсии нарушается память, но это бывает весьма редко, а если и бывает, то компенсируется педантичностью, аккуратностью и исполнительностью больных.

В истории человечества известно большое количество выдающихся людей, больных эпилепсией: Наполеон, Цезарь — перечисление здесь может быть большим. Стало быть, эпилепсия эпилепсии рознь: как и в случае с шизофренией, дело здесь не только в факте заболевания, а в темпе и типе течения. Лишь в редчайших случаях эпилепсия приводит к стойкой инвалидности. Чаще же всего от нее нет большого вреда, во всяком случае, дети могут обучаться в школе.

Допустим, у ребенка на занятии возник эпилептический припадок. Что делать в этом случае педагогу? Не терять присутствия духа, не впадать в панику, не суетиться. Нужно положить больного на бок, вложить ему в рот какой-нибудь твердый предмет, обмотанный тканью (чтобы больной во время припадка не прикусил язык), расстегнуть ворот рубашки и ремень. Не следует сдавливать конечности больного, стараться прекратить судороги. Единственно, что нужно делать, — чтобы больной во время припадка не ударился, не ушиб голову. Обычно после припадка больные эпилепсией долго спят, тут им не нужно мешать. Поэтому следует перенести больного в учительскую или в медпункт, посадить возле пациента медсестру. Потом ребенка необходимо отправить домой в сопровождении кого-нибудь из взрослых. Помимо больших припадков, бывают еще и малые приступы — без выраженных судорожных подергиваний, а с кратковременным отключением сознания. Тут тем более нет ничего страшного.

Эпилепсия лечится, как правило, годами и в конечном итоге— особенно в наши дни — почти всегда проходит, либо приступы становятся очень редкими. Лекарства следует принимать регулярно, в одни и те же часы. От педагога во многом зависит, насколько своевременно больной будет принимать препараты.

Больным эпилепсией строго-настрого запрещено ушибаться головой, поэтому они не должны играть в хоккей, футбол, заниматься каратэ, боксом и другими видами спорта, при которых неминуемы ушибы головы. Больным эпилепсией следует меньше употреблять жидкости, необходимо исключить из пищи все острое и возбуждающее, не находиться на жаре и в духоте. В выполнении этих врачебных рекомендаций также большая роль принадлежит учителям. У некоторых больных эпилепсией по утрам бывает тоскливо-злобное настроение, именуемое дисфорией. Нередко припадки могут отсутствовать, а вся болезнь исчерпывается лишь прогрессирующими дисфориями. Если ребенок пришел на урок в дурном настроении, его лучше не вызывать к доске, следует подождать, пока настроение у него не, выровняется.

К концу подросткового периода, когда постепенно уменьшается выраженность остаточных явлений раннего органического поражения головного мозга, эпилептиформные синдромы проходят. До взрослого возраста сохраняется в основном лишь истинная эпилепсия.

При воздействии на больных эпилепсией или различными эпилептиформными синдромами важная роль принадлежит воспитанию и психотерапии. Если у родителей достаточное терпение и любовь к своему больному ребенку, то в сочетании с правильно подобранными медикаментами можно гарантировать полный успех. Но, к сожалению, иногда у родителей опускаются руки, теряется терпение, они начинают меньше внимания уделять своим больным детям, а это все пагубно отражается на результатах лечения и на течении болезни.

Вообще судьба родных и близких, окружающих душевнобольного человека, заслуживает отдельной книги. Большинство этих людей — подвижники и герои. Живя с психически больным человеком, они все делают для того, чтобы близкий им человек выздоровел, и тем самым вызывают большое уважение за свой каждодневный труд. Педагог должен поддерживать у этих людей терпение, веру, силу духа.

Наследственные заболевания — это всегда большая драма не только для того, кто болен, но и для родственников, которые, сами будучи клинически здоровыми, являются передатчиками патологических генов, скрытых до поры до времени". В связи с этим могут возникать серьезные осложнения во внутрисемейных отношениях, когда один супруг начинает обвинять другого в том, что тот виноват в болезни их ребенка. На этой же почве встречаются попытки к самоубийству и разводы. Например, у некоторых женщин — носительниц патологического гена гемофилии (плохая свертываемость крови), — когда у них рождается больной гемофилией сын, возникают тяжелые депрессии с идеями самообвинения и попытками к самоубийству. Французский психиатр Л. Моор приводит даже цифру — 14—28% — такова частота подобных реакций женщин на свою болезнь. При заболевании ребенка фенилкетонурией супруги расходятся, по данным этого же автора, примерно в 75% случаев. Фенилкетонурия — сложное наследственное нарушение обмена веществ — бывает, например, если ребенок рождается от мужчины и женщины, каждый из которых, будучи здоровым, является тем не менее носителем патологического гена, так что когда эти патологические гены встречаются вместе, возникает болезнь, сочетающаяся иногда со слабоумием (вот пример необходимости генетической консультации людей, вступающих в брак!). Часто первый ребенок еще здоров, а у последующих уже имеется все нарастающая патология. Современная медицина быстро диагностирует это заболевание и довольно успешно лечит его с помощью специальной диеты. Многие такие дети потом ничем не отличаются от обычных сверстников. Но можно представить, какие душевные драмы бывают у родителей таких детей и сколько благородства и совести им надо, чтобы в такой сложной ситуации повести себя как подобает человеку! Вот тут-то педагог и должен посочувствовать и помочь им.

Отсюда: