Мария Мироненко, «Святой праведный Алексий Мечёв» (2012), портрет с фотографии. Изображение с сайта mariya-myronenko.com

Городской старец - так называли современники отца Алексия Мечева, настоятеля храма Святителя Николая в Кленниках. Во времена, когда вера ослабела, начались гонения и пустели храмы, в Москве рождается приходская община, похожая на первоапостольские.

Со всех концов, пешком по вставшей в революционном транспортном коллапсе Москве, прихожане спешили в храм до и после работы: на службу, на исповедь, за советом, на курсы, на лекции, на послушания.

Революция ли, война, гонения или прочие катаклизмы, завет отца Алексия был один: делать свое дело, исполняя заповеди о любви к Богу и ближнему. И Бог Сам разберется с катаклизмами.

Встреча с о. Иоанном Кронштадским

После назначения молодого иерея Алексия Мечева 19 марта 1893 года в приход Николы в Кленниках он ежедневно в течение восьми лет служил в пустом храме. Это вызывало недоумение и насмешки, но отец Алексий продолжал молиться. И в храм пошли люди.

Ко времени назначения в Кленники у отца Алексия было четверо детей. Брак его был счастливым, и кончина матушки Анны в 1902 году стала для него горем.

«Для меня померк весь свет. Заперся я у себя в комнате, не хотел выходить к людям, изливал свою скорбь перед Господом», - вспоминал о. Алексий.

Прихожане маросейского храма, купеческая семья Беловых, устроили встречу святого праведного Иоанна Кронштадтского с овдовевшим отцом Алексием.

«Вы пришли разделить со мной мое горе?» - спросил отец Алексий великого пастыря. «Не горе я пришел разделить, а радость; тебя посещает Господь! Оставь свое горе и выйди к людям… - ответил отец Иоанн… - Будь с народом, войди в его горе, возьми его на себя, и тогда увидишь, что твое несчастье мало, и тебе станет легче».

«Послушался я слов отца Иоанна», - говорил батюшка, и с тех пор утешение человека, разделение его боли становится первой пастырской заботой и заветом отца Алексия своим духовным чадам-священникам: «Пастырь должен разгружать чужую боль и горе».

Отец Алексий не начинал с правил, условий и требований к человеку, который только пришел в храм. Первое, что он делал, - выслушивал и сострадал.

Его отличало удивительное смирение перед промыслом Божиим о каждом человеке: он пытался увидеть, что Бог о человеке замыслил, что Бог хочет от этого человека? Для батюшки, как для Самого Спасителя, не было отверженных людей. Каждый ему был ценен и дорог. Поэтому и шли люди, рос его приход, в то время, когда многие церкви пустели.

В воспоминаниях о художнике Роберте Фальке рассказывается, как он, некрещеный, в тяжелой депрессии, пришел к отцу Алексию - кто-то из знакомых сказал: сходите к священнику, он хороший, недалеко от вас служит. Фальк пришел, и отец Алексий ничего не стал ему говорить о Христе, просто пил с ним чай и спрашивал: как у вас дела и т. д. И Фальк после спросил: можно я к вам еще приду? Потому что почувствовал, что ему просто по-человечески хорошо.

Ведь что для людей - человек святой? Тот, кто ближе к Богу, которого Бог слышит.

Настоящий

Никольский храм на Маросейке. Фото с сайта gavriil.info

Люди чувствовали, что отец Алексий близок к Богу. И Фальк почувствовал, что ему, как после посещения хорошего врача, стало легче. А потом крестился с именем Роман.
Художник Михаил Нестеров, придя на службу в храм на Маросейке, сказал об отце Алексии: «Настоящий он, подлинный…» Вот что трогало людей - искренность, вот что люди искали - подлинного священника, настоящего.

Один учитель-атеист из гимназии Винклер, где о. Алексий преподавал Закон Божий, говорил, что знает лишь одного истинного христианина – о. Алексия.

Конечно, у отца Алексия были исключительные духовные дарования, которые он постоянно приумножал. О себе он говорил: «Господь мне дал детскую веру». Великую веру и любящее сердце.

Первое, что делал о. Алексий, когда к нему приходил человек, - начинал с ним молиться, и молился зачастую со слезами.

И эта любовь, вера, доверие Богу передавались через него другим.

В присутствии о. Алексия, ощущая его любовь, человеку верилось и в любовь Божию – милостивую, сострадательную.

И во время литургии о. Алексий часто, молясь, плакал. Псаломщик храма Св. Ильи Пророка в г.Верее, куда о. Алексий уезжал на лето, говорил ему:

«Отец Алексий, ведь невозможно с вами службу править…, я, на что крепкий, и то захлебываюсь от слез. Разве можно так доводить людей? … Не надо так расстраиваться… Вот о. Петр, из него и колом не вышибешь слезу-то: поскорее, да поскорее… А вы эдак долго служите; и поесть-то хочется, и от слез сердце болеть начало; помилуй Бог, еще помрешь!».

А о. Алексей ему только и скажет: «А как не плакать, Илюша, ведь я такой грешный!».

«Батюшка, Илья глупый, что ли, — спросила про псаломщика у о. Алексия регент храма Мария. – Да, немного, но он хороший, только беспонятливый. Но и такие Богу нужны», — ответил о. Алексий.

Смыслом пастырского служения батюшки было приближение людей к Богу, их духовное возрастание. Утешенный и согретый любовью человек легче воспринимает наставление, руководство. Сам наученный отцом Иоанном Кронштадтским идти к людям, отец Алексий призывал и духовных чад учиться разделять страдания и радость других.

Без ограды

Отец Алексий Мечев совершает молебен. Фото с сайта journalpp.ru

Умение жить, служить и молиться как бы вне городских условий, суеты и шума поражало многих. На самом бойком месте стоит храм. Даже ограды нет между церковью и улицей. В миру, что на юру, при активной приходской деятельности, многолюдстве, в храме свт. Николы в Кленниках сохранялась исключительно молитвенная, почти скитская атмосфера.

«И скоромным маслом несло из кухни, и телефон звонил без умолку, и газетные известия мешали молиться, и уединенное внимание себе прерывалось стуками в дверь бестолковой Анны Ивановны, требовавшей немедленного молебна “за заблудшего раба Ивана”, и на пианино разучивали вальс за стеной, и лампада не теплилась, и автомобили выли и орали под домом - и все-таки, несмотря на все, незримый подвиг совершался беспрерывно и молитва возносилась к Богу.

И любовь одухотворяла каждое движение руки и слово языка, и радость сияла на лице, и любовь, и мир, и радость о Духе Святе», - писал в воспоминаниях об отце Алексии один из сослуживших ему священников, отец Сергий Дурылин.

А мир вокруг становится все враждебнее. 1905 год. Демонстрации. Лозунги за окном храма: долой, долой, долой…

Заходит группа студентов бить священника. Отец Алексий встречает их улыбкой и словами: «Как хорошо, что молодежь пришла в храм. Вы пришли помянуть родителей?». Студенты оторопело бормочут: «Да-а-а», виновато улыбаясь.

Оптинский старец Анатолий москвичей всегда посылал к о.Алексию, а тоже оптинский о. Нектарий кому-то однажды сказал: «Зачем вы к нам ездите, у вас свой старец, о. Алексий есть».

Настоятель оптинского же скита игумен Феодосий, очень любивший о. Алексия, в один из приездов своих в Москву пришел в храм Николы в Кленниках. Посмотрев, как идет служба, как много исповедников и причастников, он сказал потом о. Алексию:

«На все это дело, которое вы делаете один, у нас бы в Оптиной несколько человек понадобилось. Одному это сверх сил. Господь вам помогает».

Однако были у о. Алексия и недоброжелатели. Однажды в трамвае о. Алексий стал свидетелем разговора двух священников, критиковавших известных московских духовных лиц. Поравнявшись с храмом свт. Николы в Кленниках, и вспомнив о. Алексия, и по нему «прошлись»:

Вот тоже, юродствует, старца изображает.. народ принимает.., советы дает и уйму деньжищ загребает… Знаешь, у него доходу десять тысяч!».

О. Алексий, выходя на нужной ему остановке, приостановился у говоривших и дружески заметил: «Все, что вы говорите об о. Алексии – правда. Вы ошиблись лишь в одном: доходу у него не десять, а пятнадцать тысяч», — и сошел с трамвая.

На другой день один из священников пришел к батюшке и с глубоким раскаянием просил прощения.

Отец Алексей предлагал самое простое

Интерьер храма Свт.Николая в Кленниках. Фото с сайта providenie.narod.ru

Отец Алексий наставлял приходящих к нему не думать о судьбах мира, не бежать «спасать Россию». Он призывал заниматься устроением своей души.

Стяжи мир, очисти душу от страстей, и Господь устроит твой жизненный путь. В любой эпохе, в любой стране, с любым окружением, при любых условиях.

Батюшка учил людей так называемому «малому доброделанию», предлагая не великие подвиги, а самое простое: не злословь своих близких, сдержи резкое слово.

Будь верен в малом, и постепенно это малое станет великим. Изменяй себя, и через это изменение произойдет облегчение жизни ближнего - ведь если ты борешься со своими страстями, тем, кто рядом с тобою, легче жить.

Отцу Алексию были близки слова Святейшего Патриарха Тихона: «Русский человек хорошо умеет умирать. Нужно научить его, как жить».

И отец Алексий учил, как жить в то время и в тех обстоятельствах, которые посылает Бог. Он понимал, что идет время испытаний, и учил не прятаться от них.

Негромкая слава

Священномученик Сергий Мечев. Фото с сайта true-orthodox.narod.ru

Предчувствуя свой уход, еще при жизни отец Алексий передал паству своему сыну, отцу Сергию. После кончины отца Алексия 22 июня 1923 года, по благословению оптинских старцев протоиерей Сергий Мечев становится настоятелем храма Николы в Кленниках.

К середине 1920-х годов обстановка в России осложнилась. Стоял вопрос: как христианину жить во время гонений?

И этот вопрос надо было решать маросейской общине уже без отца Алексия.

Отец Сергий продолжил дело своего отца. Маросейская община, основанная отцом. Алексием и получившая благословение Святейшего Патриарха Тихона, при настоятельстве отца Сергия Мечева укрепилась и сплотилась.

Община разделялась на небольшие группы, в которых под руководством опытных мирян изучалось Священное Писание, творения святых отцов Церкви, иконопись. Это позволяло верующим в тяжелое время чувствовать свое единение, помогать друг другу.

Когда в 1929 году отца Сергия арестовали, а в 1932 году закрыли храм, община не распалась. Продолжали совершаться тайные богослужения близкими к о. Алексию и о. Сергию священниками. Из духовных чад отца Алексия во времена гонений 14 человек были рукоположены во иереи.

Став священниками в годы гонений, эти люди, по выражению святителя Димитрия Ростовского, «пожелали Иисуса не ради хлеба куса», по сути подписав себе приговор.

Отец Сергий Мечев был расстрелян в 1942 году. В тюрьме он молился, чтобы арестованные по его делу люди остались живы, и действительно, не погиб ни один.

На юбилейном Архиерейском соборе Русской Православной Церкви 20 августа 2000 года протоиерей Алексий Мечев и протоиерей Сергий Мечев причислены к лику святых: отец Алексий в чине праведных, отец Сергий - как священномученик.

Ни одно важное дело и сегодня не начинается без молитв у мощей святого праведного Алексия. И батюшка всегда слышит. У нас в храме есть свой журнал помощи по молитвам св. прав. Алексия - известны случаи исцеления в очень тяжелых заболеваниях, помощи в трудных обстоятельствах.

Отец Алексий при жизни сторонился человеческой славы, любил тишину. И после его кончины эта слава - негромкая. В храме нет суеты, человек может прийти и спокойно помолиться, оставшись один у мощей святого.

Случаи помощи

Св. праведный Алексий Мечев, современная икона. Изображение с сайта k-istine.ru

Одна простая женщина по имени Феодора, оставшись с раннего детства сиротой, приехала в Москву, узнала об о. Алексии, пришла к нему в храм и очень привязалась к батюшке:

«Когда я впервые пришла к нему, была очень больная: только что на ногах держалась, три болезни имела. Подошла первый раз на исповедь, а он меня и спрашивает: «Как зовут-то тебя?» — «Батюшка дорогой, Феодорой». – Накрыл меня епитрахилью и все по голове гладит, а голова у меня очень болела. И сам все приговаривает: «Какое имя у тебя хорошее».

– «Батюшка дорогой, я все в монастырь собиралась и все не иду». – «Ну, Феодора, мы с тобой больные, у нас с тобой свой монастырь будет». – Батюшка дорогой, как же мне лечиться?». – «Причащайся чаще». И правда, стала я ходить к батюшке, стала причащаться и стала поправляться.

Все, бывало, у меня внутри тряслось: кто что мне скажет, я переносить не могу. Батюшка мне: «Ну, Феодора, ты нервная». Поссорюсь с кем, иду на исповедь, он мне все мои грехи скажет, да и прибавит:

«Ссориться не надо, не к тому мы с тобой призваны: благовестниками мы должны быть. А судья всем – один Бог».

– «Батюшка дорогой, вот, мол, она мне нехорошее сказала, а ведь я больная». – «Знаю, Феодора, больные мы с тобой, а и больнее нас есть».

Приду к нему: «Батюшка дорогой, у меня никаких добрых дел нет. – А он посмеется: «Какие тебе дела? Живешь трудом. Это тебе смущение: во ты не терпишь, поэтому люди и восстают против тебя. А ты терпи и молчи».

Некто Михаил Данилович, человек большого ума, в поисках духовного пути решил обратиться к о. Павлу Флоренскому. А тот возьми, да и скажи, что ответить на все его вопросы может о. Алексий Мечев.

Михаил Данилович пошел искать, размышляя: «Каков же это должен быть старец, на которого указал сам о. Флоренский». В доме о. Алексия Михаила Даниловича проводили в столовую и попросили подождать. На столе стояла банка варенья с надписью «Дорогому батюшке».

У Михаила Даниловича пробежала нехорошая мысль: «Однако попик неплохо живет, вареньем балуется, это в голодное-то время. Такой, значит, как все», и разом доверие Михаила Даниловича к еще не увиденному батюшке пропало.

Вдруг в комнату вошел о. Алексий: «Так, не стоит, значит, старичку доверять, потому что он варенье ест», — с благостной улыбкой сказал о. Алексий. – «И тут все мои сомнения будто кто-то взял и выкинул в окно», — рассказывал потом Михаил Данилович, который сделался преданным духовным сыном батюшки.

Незадолго до знакомства с о. Алексием у Михаила Даниловича умерла жена. И он часто размышлял и сомневался:

да есть ли в самом деле загробная жизнь?

И спросил об этом о. Алексия, который уже тяжело болел перед смертью. Батюшка ответил:

«Подожди, вот я скоро умру… 40 дней мне, конечно, будет не до того… А потом я о тебе поговорю с твоей Марусей».

От таких слов реальность загробной жизни с такой силой подошла к сомневающемуся, что у него по спине пробежали мурашки.

По материалам книги: Жизнеописание московского старца отца Алексия Мечева. Сост. Монахиня Иулиания (Соколова). М., 2005.

«Отчего все святые апостолы, все до единого приняли мученический венец, погибли на крестах, были усечены мечом, а апостол Иоанн Богослов дожил до глубокой старости и мирно скончался? - спросил как-то батюшка Алексий, - оттого, что у апостола Иоанна была такая безпримерная, великая, неодолимая христианская любовь, что ее силе и мучители покорялись, и гонителей обезоруживала она, их злобу она загасила и превратила в любовь». У о.Алексия была именно такая любовь к ближним, и все его наставления, проповеди и слова - о любви. Он был богат этой милующей любовью, и каждому приходящему казалось, что именно его о.Алексий любит больше всех.

Алексий Мечёв родился 17 марта 1859 года в Москве в благочестивой семье регента кафедрального Чудовского хора.

С рождения жизнь о.Алексия связана с именем Cвятителя Филарета, митрополита Московского и Коломенского. Он в своё время спас отца Батюшки от смерти на морозе и, увидев в этом промысел Божий, в дальнейшем заботился о спасённом ребёнке, а в последствии и о его семье.

Во время рождения о.Алексия (а роды у его матери, Александры Дмитриевны, были трудные) молился вместе с Алексеем Ивановичем Мечёвым об удачном разрешении его жены от бремени и предсказал: «Родится мальчик, назови его Алексием в честь празднуемого нами сегодня св. Алексия, человека Божия».

Алексий рос в семье, где царила живая вера в Бога, любовь, добросердечное отношение к людям.

Всю жизнь отец Алексий с благоговением вспоминал о самоотверженном поступке матери, которая взяла к себе свою сестру с тремя детьми после смерти ее мужа, несмотря на то, что и самим было тесно с тремя своими детьми - сыновьями Алексеем и Тихоном и дочерью Варварой. Для детей пришлось соорудить полати.

Алексей отличался тихим, миролюбивым характером, любил развеселить, утешить, пошутить. Но от шумного веселья удалялся, в разгар игр вдруг становился серьезен и убегал. За это прозвали его «блаженный Алешенька».

Учился Алексий Мечёв в Заиконоспасском училище, затем в Московской духовной семинарии, после окончания которой мечтал поступить в университет и стать врачом, чтобы наиболее плодотворно служить людям. Но мать воспротивилась этому: «Ты такой маленький, где тебе быть доктором, будь лучше священником». Алексию было тяжело оставить свою мечту, но против воли горячо любимой матери не пошёл. Впоследствии он понял, что обрёл своё истинное призвание, и был очень благодарен матери.

По окончании семинарии Алексий был определен в Знаменскую церковь Пречистенского сорока. Настоятель храма отец Георгий был человек крутой и придирчивый. Он требовал от псаломщика выполнения и таких обязанностей, которые лежали на стороже, обходился грубо, даже бил. Но Алексий все сносил безропотно и не высказывал жалоб. Впоследствии он благодарил Господа, что он дал ему пройти такую школу. Уже будучи священником отец Алексий пришел на отпевание отца Георгия, со слезами благодарности и любви провожая его до могилы.

«Таких людей надо любить как благодетелей» , - учил он в дальнейшем своих духовных детей. Они указывают на недостатки, которые мы сами за собой не замечаем, и помогают нам бороться со своим «яшкой». Два у нас врага: «окаяшка» и «яшка» - батюшка называл так самолюбие, человеческое «я».

В 1884 году Алексий Мечёв женился на дочери псаломщика 18-летней Анне Петровне Молчановой и был рукоположен во диакона. К Анне сватались женихи-семинаристы, но она всем отказывала. Но лишь только познакомилась с Алексием, твердо сказала матери-вдове: «вот за этого маленького – пойду». Брак его был счастливым. Анна Петровна была с «характером» и на фотографиях ранней молодости смотрела из-под нахмуренных бровей. Но взаимная любовь этот характер заметно улучшила. На дальнейших снимках этот взгляд потеплел, напряженность черт лица сгладилась. Анна нежно любила мужа и глубоко сочувствовала ему во всем. Но она страдала тяжелым заболеванием сердца, и здоровье ее стало предметом его постоянных забот. В жене отец Алексий видел друга и первого помощника на своем пути ко Христу, он дорожил дружескими замечаниями жены и слушал их так, как иной слушает своего старца; тотчас стремился исправлять замеченные ею недостатки.

В семье родились дети: Александра (1888), Анна (1890), Алексей (1891), умерший на первом году жизни, Сергей (1892) и Ольга (1896).

19 марта 1893 года диакон Алексий Мечёв был рукоположен во священника маленькой одноштатной церкви Николая Чудотворца в Кленниках Сретенского сорока. Отец Алексий ввел в своем храме ежедневное богослужение, в то время как обычно в малых московских храмах оно совершалось лишь два-три раза в седмицу.

«Восемь лет служил я литургию каждый день при пустом храме, - рассказывал впоследствии батюшка. - Один протоиерей говорил мне: "Как ни пройду мимо твоего храма, все у тебя звонят. Заходил в церковь - пусто... Ничего у тебя не выйдет, понапрасну звонишь"».

Но отец Алексий этим не смущался и продолжал служить. По действовавшему тогда обычаю москвичи говели раз в году Великим постом. В храме же «Николы-Кленники» на улице Маросейке можно было в любой день исповедаться и причаститься. Со временем это стало в Москве известно.

Как-то раз стоявшему на посту городовому показалось подозрительным поведение неизвестной женщины в очень ранний час на берегу Москвы-реки. Подойдя, он узнал, что женщина пришла в отчаяние от тягот жизни и хотела утопиться. Он убедил ее оставить это намерение и пойти на Маросейку к отцу Алексию. После этого случая, скорбящие и обремененные горестями жизни люди потянулись в этот храм. Батюшка всем спешил уделить внимание и утешить.

Небольшой деревянный домик, в котором помещалась семья о. Алексия, был ветхим, полусгнившим; в квартире всегда было темно и сыро. Скоро у матушки Анны Петровны началась сердечная водянка с отеками и мучительной одышкой. Она так страдала, что стала просить мужа перестать её вымаливать и скончалась 29 августа 1902 года в день усекновения главы Предтечи и Крестителя Господня Иоанна.

Отец Алексий был безутешен. Для него померк свет и он не хотел выходить к людям. В то время приехал в Москву святой праведный отец Иоанн Кронштадтский. О.Алексию устроили с ним встречу. «Вы пришли разделить со мной мое горе?» - спросил его о. Алексий. «Не горе твое я пришел разделить, а радость, - ответил о. Иоанн. - Оставь свою келью и выйди к людям; только отныне и начнешь ты жить… Войди в чужое горе, возьми его на себя и тогда увидишь, что твое несчастье мало, незначительно в сравнении с общим горем, и легче тебе станет».

Благодать, Божия, обильно почивающая на кронштадтском пастыре, по-новому осветила жизненный путь о.Алексия. Он вступил на путь старчества, к которому уже был подготовлен многими годами подвижнической жизни.

Всех приходящих о.Алексий встречал с сердечной приветливостью, любовью и состраданием. Каждому казалось, что его больше всех полюбили, пожалели, утешили. Батюшка никогда не возлагал бремени тяжелого послушания, указывая, что прежде всего следует взвесить силы и возможности. Но на что уж решился, то нужно выполнять во что бы то ни стало, иначе цель не достигается.

«Путь ко спасению, - постоянно повторял о.Алексий, - заключается в любви к Богу и ближним». Нужно утеснять себя ради блага близких нам людей, перестраивать свою душу, переламывать свой характер так, чтобы ближним было легко с нами жить. «Будьте для всех «солнышками»,- говорил он.

Отец Алексий теперь никогда не остается один, с утра до вечера отдаёт себя людям, он для них уже не только пастырь, а родной отец и заботливая мать. Вскоре о старце заговорила вся Москва. Церковь уже не может вместить всех желающих, "с раннего утра до поздней ночи толпится народ, среди простых людей, появляются профессора, врачи, учителя, писатели, инженеры, художники, артисты". Одно время о.Алексий стал посещать находящийся неподалеку Хитров рынок, пользовавшийся дурной славой. Он проводил там беседы с завсегдатаями городского дна. Но вскоре из-за все возрастающей нагрузки ему пришлось оставить это.

Крайне скудный в средствах, батюшка Алексий все-таки не проходил мимо нужды и горя ближнего. Однажды в Рождественский сочельник батюшка, сам имевший многодетную семью, оставил всё содержимое своего кошелька у больной женщины, которую пришел причастить. Приехав домой, он с горечью подумал: «Вот там нищета, и здесь нищета, там полуголодные дети, и здесь полуголодные дети, - правильно ли я поступил, что все отдал другим, а своим ничего не оставил?» Господь чудесно разрешил недоумение праведника. Неожиданно появился благотворитель, который пожертвовал о.Алексию достаточную сумму.

Никогда не обижался он ни на какие грубости по отношению к себе. «Я что... я убогий...» - говаривал он. Сторонился батюшка проявлений по отношению к себе знаков почтения, уважения, избегал пышных служб, а если приходилось участвовать, то старался встать позади всех. Тяготился наградами, они обременяли его, вызывали его глубокую, искреннюю скорбь.

Проповеди батюшки были просты, искренни, они не отличались красноречием. Главным их достоинством было то, что они несли практическое указание - как быть и что делать.

Когда его спрашивали, как наладить жизнь прихода он отвечал: «Молиться!» Призывал своих духовных чад молиться за панихидами: «Еще раз ты войдешь в соприкосновение с усопшими. Когда же предстанешь перед Богом, все они воздвигнут молитвенно за тебя руки, и ты спасешься».

Батюшка не одобрял, когда родители, стремясь в церковь, оставляли детей одних без призора. Благословляя мать с ребенком, и указывая на младенца, он ей внушительно говорил: «Вот здесь твои и Киев, и Иерусалим».

В нижнем жилом этаже храма Батюшка открыл церковно-приходскую школу, устроил приют для сирот и неимущих, в течение 13 лет преподавал Закон Божий в женской гимназии Е.В. Винклер; способствовал возрождению древнерусской иконописи, уступившей место живописи, благословив на писание икон свою духовную дочь Марию Николаевну Соколову (в последствии монахиня Иулиания).

О.Алексий очень чтил святыню храма чудотворную Феодоровскую икону Божией Матери и часто служил перед ней молебны. Однажды в преддверии событий 1917 года во время молебна он увидел, что из глаз Царицы Небесной покатились слезы. Это видели и присутствовавшие богомольцы. Батюшка был так потрясен, что не смог продолжать службу, и заканчивать ее пришлось сослужившему священнику.

Число молящихся в храме все увеличивалось. Особенно после 1917 года и среди них немало молодежи, студентов, разочаровавшихся в революционных идеалах. После закрытия Кремля часть прихожан и певчих Чудова монастыря перешла в храм отца Алексия. В храме стали служить молодые образованные священники, помогая о.Алексию в проведении лекций, бесед, в организации курсов по изучению богослужения. В их числе сын отца Алексия отец Сергий Мечёв , рукоположенный во иерея в Великий четверток 1919 года, ныне также прославленный в лике святых как священномученик.

В тяжелые годы гражданской войны и всеобщей разрухи, многие хотели переехать в хлебородные южные области страны, на Украину. О.Алексий не давал благословения на переезды, приводя слова Господа, сказанные иудеям через пророка Иеремию не бежать от рабства вавилонского в Египет, где всех ожидает смерть. Оставшимся будет явлена милость Божия и избавление.

Отец Алексий создал удивительную духовную общину в миру. Одна из немногих, эта община выдержала времена самых страшных гонений и воспитала новое поколение ревностных служителей Церкви и благочестивых церковных людей. Особого внимания заслуживает традиция агап в общине. В ночь с субботы на воскресение (примерно с 1919 года) служилось всенощное бдение, затем литургия, а после нее в одном из помещений храма устраивалась трапеза с общением на духовные темы и чтением псалмов. Трапезы назывались агапами. Первоначально беседы на агапах выстраивал сам о.Алексей, но постепенно стал передавать ситуацию в руки собравшимся.

«Сюда заранее, кто мог, приносил что-нибудь из овощей, хлеб, сахар или конфетки карамельки для чая. Расставлялись столы, скамьи, стулья; приходили священнослужители и батюшка. Батюшка принимал участие в общей трапезе и, как на беседах по средам у себя на квартире, что-нибудь рассказывал, затрагивая самые насущные вопросы жизни и взаимоотношений. Высказывался кто-нибудь из присутствующих».

О. Алексий строил и межчеловеческие духовные и душевные отношения. Начал он просто с внимательного, ответственного, сострадательного отношения к своим духовным чадам, потом стал завязывать отношения между ними, постоянно трудился «над созиданием тесной духовной семьи». Он посылал кого-нибудь из сестёр навестить другую, заболевшую; давал что-нибудь съестное снести ей, благословлял, когда поздно возвращались, одну сестру ночевать у другой. И радовался, когда вечер проходил в чтении хорошей духовной литературы, и обязательно – в совместной молитве на ночь. Не благословлял ходить туда, где больше рассказы о новостях и прочая болтовня. Благословлял периодически собираться без него, указывая, что прочитать и на что обратить внимание. Постепенно о. Алексий приучил своих духовных чад служить друг другу кто чем мог, жить радостями и горестями друг друга.

Истинными духовными друзьями о.Алексия были современные ему оптинские подвижники - старец иеросхимонах Анатолий (Потапов) и скитоначальник игумен Феодосий (Поморцев). Они изумлялись подвигу московского старца «во граде яко в пустыни». Старец Нектарий говорил кому-то: «Зачем вы ездите к нам? У вас есть о. Алексий».

Почитал батюшку и архимандрит Арсений (Жадановский) как «мудрого городского старца, приносящего людям нисколько не менее пользы, чем какой-либо пустынник»; и святейший Патриарх Тихон, всегда считаясь с отзывом Батюшки в случаях хиротонии.

Дважды батюшку вызывали на собеседование в ОГПУ. Запрещали принимать народ. Во второй раз беседа была недолгой, так как увидели, что он тяжело болен, страдает очень сильной одышкой.

Епископ Арсений говорил: «Но если молитва бодрит и освежает человека, то принятие на себя страданий ближних сокрушает сердце пастыря, делает его физически больным». Батюшка Алексий стал страдать той болезнью сердца, от которой впоследствии скончался...

В последних числах мая о.Алексий уехал в Верею, где отдыхал прошлые годы. Он предчувствовал, что уходит навсегда. Перед отъездом отслужил в своём храме последнюю литургию, попрощался с духовными детьми и с храмом.

Батюшка, как тяжело думать, что вас не будет.

Глупыш, я всегда с Вами буду...

Скончался о.Алексий в пятницу 9/22 июня 1923 года . Смерть наступила сразу же, как только он лег в постель.

Литургию и отпевание совершал архиепископ Феодор (Поздеевский), о чем просил его в письме сам батюшка незадолго до смерти. Владыка Феодор находился тогда в тюрьме, 7/20 июня был освобожден и смог исполнить его желание. Всю дорогу до Лазаревского кладбища пелись пасхальные песнопения. Проводить о.Алексия в последний путь прибыл Святейший Патриарх Тихон, только что освобожденный из заключения и с восторгом встреченный народом. Исполнились слова Батюшки: «Когда я умру - всем будет радость».

Через 10 лет в связи с закрытием Лазаревского кладбища останки о.Алексия и его жены были перенесены на кладбище «Введенские горы», именуемое в народе Немецким. Над его могилой стоял мраморный памятник с небольшим крестом над ним. В нижней его части высечены столь близкие сердцу о.Алексия слова Апостола Павла: «Друг друга тяготы носите и тако исполните закон Христов».

На Юбилейном Архиерейском Соборе 2000 года протоиерей Алексий Мечёв был причислен к лику святых для общецерковного почитания. Отец Алексий был канонизирован одновременно со своим сыном, священномучеником Сергием, и со множеством новомучеников и исповедников Российских. В 2001 году совершилось обретение мощей святого праведного Алексия Московского и перенесение их в храм свт. Николая. В настоящее время мощи святого праведного Алексия Мечёва находятся в Московском храме святителя Николая в Кленниках .

«При скорбях нужно не роптать и не спорить с Богом, а с благодарностью к Нему молиться. Господь не так, как люди; люди, если что-либо от кого потерпят, стараются отплатить, но Господь и в скорбях старается нас исправить. Если бы мы знали, как терпят другие, то не роптали бы».

«Со слезами прошу и молю вас, будьте солнышками, согревающими окружающих вас, если не всех, то семью, в которой Господь вас поставил членом».

«Будьте теплом и светом для окружающих; старайтесь сперва согревать собою семью, трудитесь над этим, а потом эти труды вас так завлекут, что для вас уже узок будет круг семьи, и эти теплые лучи со временем будут захватывать все новых и новых людей, и круг, освещаемый вами, будет постепенно все увеличиваться и увеличиваться; так старайтесь, чтобы ваш светильник ярко горел».

«Господь говорит: «Доколе Я в мире, Я - свет миру», - этим Он говорит, что наш долг - светить другим. А между тем, мы сами ходим во тьме, не только уж не светим другим, поэтому мы должны обращаться к Господу, просить у Него помощи, потому что мы, как бы сильны ни были, какие бы преимущества не имели, мы все-таки без Бога - ничто; и потом у нас великое множество грехов, и потому сами мы не можем достигнуть того, чтобы светить и согревать других. И Господь зовет нас в Свою Церковь и говорит: «Приидите ко Мне вси труждающиеся и обремененные, и Аз упокою вы», - перестаньте надеяться на свое я, ищите помощи у Меня. В такое время тяжелое можно ли говорить, что смерть далека от нас, нет... ко многим из нас [она] очень и очень близка. Так спешите же исполнять свой долг, к которому призвал вас Господь, потому что, как Он Сам сказал, когда наступит ночь, тогда никто не может делать; всему, что мы ни делали доброго или злого, - всему конец. Поэтому спешите понять, в чем ваш долг, который мы должны исполнять со страхом и трепетом, какой вам дан талант от Господа.

А мне хочется плакать, и плакать, и плакать, видя, как многие из вас дожили до седых волос и не увидели своего долга, как будто не было никакой благодати, ничто их не касалось, как будто они были слепы от рождения. Нельзя же злоупотреблять милосердием Божиим без конца, проводить время в превозношении, злобе, ненависти, вражде. Господь зовет: приидите ко Мне, пока вы живы, и Я успокою вас».

«Бывают минуты, когда очень хочется какому-нибудь человеку помочь, это, несомненно, Господь располагает так сердце на спасение другого; только будьте чистыми сосудами, чтобы Он мог через вас действовать и иметь орудием в Своих руках».

«Господь и со Креста не сердится, простирает к нам руки и зовет нас. Хотя все мы Его распинаем, но Он есть любовь и готов все нам простить. У нас иногда считается простительным, когда устанешь, раздражиться или еще что (себе позволить), но при каких бы ты обстоятельствах ни находился, как бы ты ни устал или ни был болен, ты должен делать только так, как заповедовал Христос».

Тропарь, глас 5:
Помози́ в беда́х, уте́ши в ско́рбех, / па́стырю до́брый, о́тче Алекси́е. / По́двигом бо ста́рчества ми́ру просия́вый, / ве́ру и любо́вь Христо́ву во мра́це беззако́ния испове́дал еси, / боле́знуя се́рдцем о всех притека́ющих к тебе́ // И ны́не за ны Бо́га моли́, любо́вию чту́щия тя.

Кондак, глас 2:
Ве́лии труды́ любве́ и милосе́рдия подъя́л еси́, / пра́ведный ста́рче Алекси́е, / от свята́го па́стыря Кроншта́дтскаго благослове́ние на по́мощь стра́ждущим прия́в, / бе́ды и ско́рби людски́я яко вери́ги на ра́мо свое́ возложи́. / Мы же ве́дуще тя моли́твенника дерзнове́нна ко Го́споду, со умиле́нием зове́м ти: // моли́ Христа́ Бо́га спасти́ся душа́м на́шим.

Молитва святому праведному Алексию Московскому Мечёву:
О, всечестный и преблаженный отче наш Алексие, дивный старче Московский и всея Церкве Российския похвало и радование! Велию любовь ко Господу имея, заветы евангельския непреложно исполняя, душу твою за паству полагал еси, милующим сердцем болезнуя о всех, просящих твоея помощи. Приими малое сие моление наше, и яко в земном житии твоем отирал еси всяку слезу, облегчал еси всяку скорбь, так и ныне, милосердый молитвенниче и ходатаю наш, возьми тяготы, болезни и скорби наша, исполни страждущая сердца радостию, умоли Человеколюбца Бога о прощении безчисленных прегрешений наших, да очистив душу покаянием, к деланию доброму приступим. Ей, старче благий, буди и нам пастырь добрый, наставляя на стезю спасения, да молитвами твоими безпорочно преидем путь жития нашего и обрящем Отечество Небесное, идеже ты со ангелы и всеми святыми предстоиши Престолу Святыя Троицы, славяще Безначальнаго Отца со Единородным Его Сыном и Пресвятым, и Благим, и Животворящим Его Духом во веки веков. Аминь.

Священник, для которого богослужение не прекращалось

, настоятель храма Спаса Преображения на Болвановке, благочинный Москворецкого благочиния:

Отец Всеволод Шпиллер, в то время настоятель храма святителя Николая в Кузнецах, говорил тогда клирику своего храма:

Этим все сказано. Это священник, для которого богослужение не прекращалось.

Дар священнической благодати

, клирик храма святителя Николая в Кузнецах:

В Николо-Кузнецкий храм я пришел молодым человеком, только что принявшим Святое Крещение. Устроился сторожем. Однажды меня попросили что-то отнести в алтарь. Шла служба. Просьба была неотложная, поэтому я тихонечко приоткрыл диаконскую дверь - и вдруг, увидев батюшку Алексия, явственно ощутил то, чему тогда еще даже не знал названия. «Как же у него на службе хорошо!» - подумал я. Потом, особенно когда я уже сам стал священником, чувство осязаемой благодати множество раз переживал в алтаре, но впервые со мною им поделился отец Алексий.

Пока батюшка еще служил в Николо-Кузнецком храме, я некоторое время мог слушать его проповеди. По сравнению с речами тех отцов, кто служил в этом храме и собирал вокруг себя обширную паству самой прогрессивной молодежи, слова отца Алексия были более чем простыми. Я даже не всегда все мог расслышать, батюшка иногда говорил не очень четко. Но проповеди его были очень теплыми. Народ прямо тянулся к нему - у меня так и остался перед глазами образ пастыря и такой доверчивой, многолюдной, но тесно собирающейся вокруг него паствы. С какой же любовью он всегда обращался к своим прихожанам! Сам батюшка был уже в возрасте, и его окружали в основном те из Николо-Кузнецкого прихода, кто был постарше. Его любовь запечатлелась в моем сердце. Это очень теплый человек.

​Однажды, спустя много лет, когда я уже был священником и преподавал в воскресной школе, я показывал детям слайды. Достать их тогда было сложно - выручила подборка созданных в Московской Патриархии к празднованию 1000-летия Крещения Руси. Это была дата, к которой удалось сделать то, чего раньше не позволяли. И вот я проецирую на экран очередной кадр. Вижу священника у престола - и замираю... Это же отец Алексий в алтаре нашего Николо-Кузнецкого храма! Меня снова пронзило то чувство призывающей к священству благодати.

Его любовь запечатлелась в моем сердце

Потом батюшка перешел в храм святых мучеников Флора и Лавра. Когда встречались, он словно преображался, как-то сразу весь переключался на тебя и принимал с большой радостью. Свет от общения с ним остается в памяти.

Господь ему открывал людские судьбы

, староста храма святых мучеников Флора и Лавра:

С батюшкой мы встретились еще в храме святителя Николая в Кузнецах. Я пришла туда трудиться в 1985-м году. Когда вскоре началась подготовка к празднованию 1000-летия Крещения Руси, меня избрали помощником старосты. Помню, сядем там за трапезу, а отец Алексий:

Храм мучается, храм мучается!

Батюшка, кто мучается? Где мучается?

Храм мучается, - отвечает, - станки бум-бум-бум...

А я не могу понять: про что он?

Несмотря на то, что отцу Алексию было легче добираться до Николо-Кузнецкого храма от метро Новокузнецкая, он избегал этой станции, поскольку ее вестибюль, обрамленный сквером с фонтаном, устроен на месте разрушенного храма в честь Параскевы Пятницы. Дочерям батюшка показывал следы источника, посвященного святой: если выйти на платформу станции из последнего вагона, следующего из центра, то можно увидеть, как по перекрытию между последними колоннами сочится вода...

Сам отец Алексий всегда, еще будучи клириком Николо-Кузнецкого храма, проезжал эту станцию мимо, а выходил на Павелецкой. Там же обычно, правда, с другого выхода, поднималась и я, направляясь сразу к храму святителя Николая в Кузнецах. А батюшка, оказывается, облюбовал другой выход и сворачивал в противоположную сторону, каждый раз подходя сначала к некогда украшавшему слободу храму святых мучеников Флора и Лавра. Он обходил его вокруг, точно крестным ходом, - молился. Вслушивался не в созерцательную тишину, а в бряцанье механизмов... Оттого-то и печаловался вслух:

Мучается храм...

Тогда это некогда величественное, а при безбожной власти - изуродованное здание со сбитым куполом, превращенное в штемпельно-граверную, с грохочущими станками, фабрику, люди и не воспринимали как храм:

То ли планетарий, то ли театр какой? - ехали-шли мимо, торопясь, и недоумевали.

А батюшка-то знал, что это за храм и кому он посвящен...

Дело в том, что в 1960-м году отец Алексий в день Рождества Предтечи и Крестителя Господня Иоанна был рукоположен во диакона к храму святых мучеников Флора и Лавра города Каширы Московской области митрополитом Крутицким и Коломенским Николаем (Ярушевичем), а потом, в день святых первоверховных апостолов Петра и Павла, тот же архиерей его рукоположил во иерея и причислил к тому же храму. Но по семейным обстоятельствам батюшка там остаться не смог.

Вернувшись в Москву, пошел в резиденцию к Патриарху Алексию I, а Святейший на его просьбу о назначении ответил:

Куда ж я тебя возьму? Ты у меня двадцатый.

Батюшка молился о новом назначении у иконы святого мученика Трифона в храме иконы Божией Матери «Знамение» у Рижского вокзала. Вскоре его определили в храм пророка Божия Илии в Обыденском переулке, там заболел священник. А когда тот через восемь месяцев поправился, перевели в храм Пимена Великого на Новослободской. Там была икона Божией Матери «Всех скорбящих Радость», о которой настоятель храма Пимена Великого, отец Борис Писарев, рассказывал, что она из храма святых мучеников Флора и Лавра, где он служил регентом в 1931-1934 годах. Потом, когда, прослужив в храме Пимена Великого 16 лет и чуть меньше еще в храме Николы в Кузнецах, отец Алексий, помня о своем рукоположении к храму святых мучеников Флора и Лавра в Кашире, где он не смог остаться, возьмется возрождать разоренный храм этих мучеников у Павелецкого вокзала, эта старинная икона вернется в родной храм. Ей тут посвящен главный престол. Потом здесь, в главном приделе «Всех скорбящих Радость», батюшку и отпевали.

Но началу возрождения храма предшествовал такой случай…

Это произошло в 1987-м году, за три года до передачи Церкви храма святых мучеников Флора и Лавра на Зацепе.

Духовенство и представителей общины Николо-Кузнецкого храма пригласили в исполком Москворецкого района, там тогда председательствовал Владимир Петрович Новокщенов, который нам и объявил:

Будем готовиться к 1000-летию Крещения Руси... Не упадем в грязь лицом!..

Это когда храмы уже были в жутком состоянии, власти спохватились, что вот-вот зарубежные делегации нагрянут… Но ни о каком улучшении положения даже действующих церквей тогда еще никто из верующих даже спрашивать не решался. Как вдруг встал батюшка Алексий и, теребя в руках скуфейку, обратился:

Владимир Петрович, у тебе в Замоскворечье всего один храм?! Ты думаешь открывать еще храмы?

Для отца Алексия, который уже долго молился у разоренного храма на Зацепе, это был выстраданный вопрос. Он, может быть, не был силен в дипломатии, - говорил от сердца, по существу.

Возникла пауза.

По тем временам было еще неясно, чем такое слово может обернуться: совсем недавно священников ссылали, расстреливали, с них брали всяческие подписки, душили налогами, чуть что - отбирали регистрацию, без которой нельзя было служить...

Настоятелю Николо-Кузнецкого храма отцу Владимиру Рожкову стало не по себе:

Батя, что ты, сядь... - дернул он за рясу никогда не снимавшего ее отца Алексия.

Наталья, думаешь храмы открывать?! Давай!

Просто нельзя было дать зависнуть ранее сказанному слову в воздухе - и батюшка так непринужденно обратился ко мне. Я послушно откликнулась готовностью действовать, правда, тогда даже такого привычного уже всем оборота, как «открыть храм», у нас еще не было на слуху. Поэтому мне, признаться, тогда не совсем было понятно: а что открывать? Дверь, окно?!

Батюшка в этом смысле был новатором церковного лексикона, предложив «открыть храм».

Рядом с отцом Алексием постоянно чувствовался Дух Божий

Рядом с отцом Алексием постоянно чувствовался Дух Божий. Работа по восстановлению святынь, по воссозданию самих душ человеческих просто кипела.

Когда отец Алексий успевает спать, мы просто не знали: с открытием церкви святых мучеников Флора и Лавра бабушки понесли ему копеечки и прилагали записки с именами сродников, за которых пастырь, днями работавший над приведением храма в порядок, читал по ночам Псалтирь. Часто у него были просто опухшие глаза - не поймешь: не то не выспался, не то так со слезами вымаливал души, - а скорее всего и то и другое.

Батюшка был бессребреником. Что ему ни принесут:

Спасибо-спасибо. Я уже подержал - теперь тебе, - возвращает подарок.

Только ему кто-то цветы вручит:

Матери Божией! - тут же передает.

Ничего себе не оставлял. Жил более чем скромно.

Как не позволял вокруг себя нагнетать и никакого ажиотажа. Помню, еще в Николо-Кузнецком храме к нему подбегает какая-то женщина:

Батюшка, когда вы исповедуете?

Мы, матушка, исповедуем каждый день.

Да нет, когда именно вы?

Матушка, исповедь у нас ка-аж-дый день.

Отец Алексий был очень строгих правил. С себя прежде всего и взыскивал. Во всем был аскетичен. Не любил внимания к своей персоне.

Для нас многое из того, что отец Алексий еще тогда понимал, только позднее стало открываться. Помню, осаждаем его:

Батюшка, повенчай. Они нам много по храму помогали...

Да не буду я их венчать, - отворачивается он.

Мать, ну, не будут они жить, - тогда прямо он мне все и объясняет, - не могу я их венчать.

Господь ему открывал людские судьбы. Проходит всего-то десятилетие с небольшим, брак распадается. Батюшка это еще с самого начала знал. Также, бывало, придет к нему пара за благословением, а он его отдельно благословит, ее отдельно, а вместе их не благословляет - и всё! Проходит несколько месяцев, выясняется, что жених пьющий, и семья рада-радехонька, что дочь не связала с ним свою жизнь.

В этом году в день памяти отца Алексия у нас служит митрополит Истринский Арсений (Епифанов). Он был у нас в ноябре прошлого, 2017, года, посмотрел на завершение росписи храма (тогда еще не был расписан притвор) и сказал:

Вот закончится батюшкин проект по росписи храма, и мы отслужим по отцу Алексию панихиду.

Вечная память.

Истовый молитвенник

Помню, как я, будучи семинаристом, встречал отца Алексия в Свято-Троицкой Сергиевой лавре. Он там проводил редкие свободные часы в Троицком храме, у мощей преподобного Сергия.

Отец Алексий запомнился всем как очень ревностный священник. Он всегда определенно знал, что и как должно в Церкви происходить. Для тех, кто переступал порог храма впервые, эти конкретные установки упрощали в иных случаях затягивающийся процесс воцерковления.

Батюшка производил яркое впечатление своей народностью. Он, будучи носителем традиции, - что не могло не быть востребованным после десятилетий госатеизма, когда народ стал возвращаться к Богу, - просто дневал и ночевал в храме, принимая обращающихся.

Батюшка производил яркое впечатление своей народностью

Сразу после рукоположения я служил вместе с ним в храме святых мучеников Флора и Лавра. Тогда храм еще был неустроен. Батюшка его подвижнически восстанавливал. Вокруг него собралась столь же по духу ревностная крепкая община.

Батюшка Алексий - истовый молитвенник, а для священника это главное, поскольку он по призванию возглавляет молитвенное собрание.

Как отец Алексий до сих пор помогает

, регент храма святых мучеников Флора и Лавра, старшая дочь отца Алексия:

Помню, как мы пришли в 1991-м году на первое Крещение в храм святых мучеников Флора и Лавра. Идет батюшка, следом я. А здесь еще была фабрика с охраняемой территорией, огромные собаки бегали. Отец Алексий, невзирая ни на что, продвигается к храму с белым бидончиком, в котором Крещенская вода. Сторож его останавливает:

Вы куда?!

Как куда? Я иду в храм Божий, - ответил батюшка, уже назначенный настоятелем, и, обойдя, под пристальным взглядом не смогшего ему воспрепятствовать сторожа, все старательно окропил.

Фабрика на тот момент отсюда еще не выехала. Директор предприятия ни в какую не хотел сдавать позиций, так и говорил:

Только через мой труп.

Он действительно вскоре скоропостижно умер.

Война с фабрикой была страшнейшая. Уже службы шли, а за стенкой станки все так же грохотали. Тут была металлография: линейки производили. Многое было как-то бесхозяйственно завалено.

Вход в храм поначалу был только через левый придел, где в окно был пробит вход и вставлена дверь. Там и начались первые богослужения, и храм стал, - это уже чувствовалось, - оживать.

При всем том обилии хлопот, которые сваливаются на настоятеля возрождаемого храма, батюшка старался не сокращать богослужения. Тогда, помню, по церковно возрождающейся Москве трудно было найти другое такое место, где поддерживали бы традицию чтения на блаженны , - разве что еще у отца Александра Куликова в храме святителя Николая в Кленниках на Маросейке я еще слышала эти тропари.

Надо сказать, что папа всю жизнь неукоснительно совершал полуношницу. Если, плохо себя чувствуя, просыпал ее, то сокрушался:

Я опух от сна. Проспал!

Он вообще ежедневно, даже если в этот день не служил в храме, дома полностью вычитывал суточный круг богослужения, который был введен в Смоленской Зосимовой пустыни, откуда был его духовник игумен Платон (Климов).

Батюшкина молитва очень помогала при жизни, и до сих пор мы ощущаем ее силу. Месяц назад к нам обратился один архиерей:

Вы не подскажете, где похоронен схиархимандрит Даниил (Климков), в народе он известен как архимандрит Серафим?

В Интернете можно прочитать, что он погребен на Котляковском кладбище. Но у Котляковского кладбища 80 участков... На каком - неизвестно. Куда мы только ни обращались, - никто ничего не знает. Ищем уже в течение месяца, - безрезультатно.

Последняя надежда - на нашего настоятеля, - сказали тогда мы и поехали помолиться у могилы отца Алексия.

Уже неоднократно, когда у нас с поиском захоронений почившего духовенства возникали проблемы, мы обращались за молитвенной помощью к папе, и самые сложнейшие ситуации разрешались.

Подошли мы с одной монахиней к папиной могилке и на этот раз.

Ну, помоги нам, отец Алексий. Никак не можем найти...

Дальше события развивались следующим образом. 2 февраля текущего, 2018, года умирает отец Иоанн Слугин, исполнявший обязанности настоятеля храма святителя Николая в Подкопаях, его отпевают в храме Сошествия Святаго Духа на Даниловском кладбище. Там же, где у этого храма упокоен и наш папа, ко мне вдруг сама подходит женщина лет 65-ти. Она была просто одета, но скорее на светский манер, чем как завсегдатаица храмов. А внутренний голос мне и повелел: «Спроси». Я у нее и спрашиваю:

А вы не знаете, где захоронен схиархимандрит Даниил (Климков), в народе известный как архимандрит Серафим?

Знать-то я не знаю, - признается она. - Но я вам точно могу сказать, на каком участке.

Так мы и нашли могилу старца. Папиными молитвами.

Почему меня тянуло в этот храм...

, настоятель храма пророка Божия Илии на Воронцовом поле, зять отца Алексия:

Однажды в храме святителя Николая в Кузнецах, где уже служил отец Алексий, в начале 1980-х годов затеяли ремонт и обратились в Данилов монастырь, где я тогда трудился, за советом насчет звонницы. В свое время сотрудники прокуратуры, занимавшей здание нынешнего ПСТБИ, потребовали замуровать, по крайней мере фанерой, арки колокольни, выходящие в их сторону. Вокруг звонницы вообще тогда нахлобучили какую-то избушку, которую теперь, к празднованию 1000-летия Крещения Руси, снесли, и надо было наладить звон. Пока я там возился, перевешивая колокольчики, мне понадобились пассатижи. Принести-то мне их принесли, а вот относить мне их пришлось уже самому. Стучусь в указанную мне дверцу, она открывается - и выходит отец Алексий с такой сияющей, довольной улыбкой, как будто он только меня всю жизнь и ждал. А я вручаю ему тогда эти пассатижи...

После мои знакомые, прихожанки Николо-Кузнецкого храма, приглашали меня туда на службу. Приходя, я всегда уже искал глазами отца Алексия.

Потом я на два года уезжал с родителями в командировку. А уже в 1989-м году, вернувшись, поступил в семинарию, и вскоре вдруг узнаю, что открылся храм святых мучеников Флора и Лавра на Зацепе! А меня всегда в него тянуло. Я даже пару раз умудрился проскользнуть мимо того забулдыги-матерщинника, который сидел там на вахте и, если замечал, набрасывался:

Куда?! Пошел вон!

А однажды я даже до алтаря там дошел, захожу...

Ты как сюда попал?! - уставились на меня перекуривавшие рабочие. - Кто тебя пустил?!!

И с криками, устроив скандал, выгоняют меня оттуда. Все это сейчас вспоминается, как какой-то страшный сон.

Это сейчас моей дочери Лизе снятся сны, как она стоит там, в храме, а из алтаря два мальчика в желтых стихариках выходят: брат Леша и Дима (ставший уже иеромонахом). И вдруг откуда-то сверху отец Алексий, - тоже в золотом облачении, в митре, спускается… У нас были совсем другие сны, с другими действующими лицами…

Не знаю, может, это у меня тогда была какая-то генетическая тяга, - мои предки жили в том районе. Бабушка по отцу, помню, мне так и говорила, что это храм «Лавры -Флоры », - так его скороговоркой называли еще при батюшке Царе в народе. Так что когда его открыли, я просто пустился туда.

А кто там служит? - спросил буквально на бегу.

Отец Алексий Зотов! - прокричали мне.

О! Я его знаю!

Примчался, помню, ворота нараспашку, хотя раньше всегда были закрыты. Я увидел дверцу слева и зашел в нее. Этот придел уже был освобожден. На полу стояли тазы с песком, а в них - свечки. Алтарная перегородка была кирпичной, с накинутыми занавесками. На полу - дешевая, как в общественных туалетах, плитка. Но на голых стенах я, приглядевшись, уже увидел бумажные иконки. А главное - было это ни с чем не сравнимое ощущение спокойствия.

Всё! Меня уже постоянно тянуло в этот храм. Я тогда иподиаконствовал у владыки Ювеналия (Пояркова), помогу ему за литургией, а потом прямо пешком из Новодевичьего монастыря, мимо Донского, - где зайду поклонюсь, - потом также в Даниловом, - и вот я уже здесь, на Зацепе.

Вместе с батюшкой Алексием мы бодро разгребали завалы в храме. Я-то был молодым, а батюшке уже более 60 лет было. А то рассказывают, осталась в памяти такая картина: идет батюшка чуть ли не со своей ровесницей, и вместе они несут огромное бревно. Он и плиты сам мог ломать. В них такая крепость, стойкость была, в этом уже практически ушедшем или уходящем довоенном-военном поколении. На неделю я уезжал на учебу в семинарию в лавру, и каждый раз, возвращаясь на выходные, изумлялся, как много успел сделать за время моего отсутствия отец Алексий.

Помню, как мы там все с ним заботливо громили, ломали, вычищали. Там же всюду были эти межэтажные перекрытия втиснуты, а на этажах межкомнатные перегородки, шинкующие ныне освобожденное пространство на клетушки. Мы это все разбирали. Отец Алексий тогда буквально жил в храме, только раз в неделю ехал домой, чтобы переодеться, и снова - за работу. Службы тогда служились не каждый день, потому что при сломе стен пыль, бывало, стояла столбом.

К тому же храм был отравлен: отходы гальванического цеха - щелочь, кислоты - сливали прямо в воздуховоды под пол. Мы как-то раз ковыряли-ковыряли завалы, а там свод, ткнули - воздуховод. Так он весь зеленый оказался - забит купоросом. Помню, как потом стоял там, на дне ямы, и лопатой сгребал эти слежавшиеся отходы, - метра три так пришлось снять. Бабушки-пенсионерки трудились там целыми днями, все это своими руками выносили. Потом выметали, мыли.

Батюшка Алексий был очень любвеобильным пастырем

А после мы все вместе расчищали чердак: что там творилось, это ужас! Когда в 1950-е годы там громили колокольню, ее обломки просто побросали на чердак, - как он при этом не обрушился на работников разместившегося там производства, - загадка. Более того, в подкупольном пространстве у них была устроена столовая, - так все эти советские годы они битую посуду кидали туда же, на чердак. Как будто все эти красные рейдеры осознавали, что они - временщики. Мы просто несчетное количество мешков всего этого хлама спустили с чердака.

Батюшка Алексий был очень любвеобильным пастырем. Молитвенником. Потом, окончив семинарию, я в его храме трудился: алтарничал, пономарил, пел на клиросе, - здесь со своей будущей матушкой, младшей дочерью отца Алексия Ольгой, и познакомился. Батюшка нас благословил венчаться, мы породнились, - но это уже другая история.

«Объятия Отча»

, регент храма святых мучеников Флора и Лавра, младшая дочь отца Алексия:

О папе у меня написана книга, которая еще ждет своего издания. Я только расскажу, как он попал в храм Флора и Лавра и как он уже покидал нас.

Владыка, я ни в чем не чувствую себя по жизни виновным, кроме того, что не был до конца верен тем святым, в чей храм был назначен в первые годы моего служения, - сказал он тогда еще молодому епископу Арсению (Епифанову) спустя 30 лет после того, как оставил свой первый храм в Кашире.

По благословению Святейшего Алексия II папа в 60 лет получил указ о назначении его в храм святых, перед которыми чувствовал себя должником.

Трудился здесь не покладая рук.

Потом, если у батюшки и бывали отпуска, он их проводил как трудник в Свято-Троицкой Сергиевой лавре. Очень дорожил тем, что ему благословлялось читать акафист у мощей преподобного. В редкие свободные дни тоже старался выбраться в лавру. Причем ехал туда всегда натощак. Как и исполнял какие-либо требы: если кто-то его просил причастить болящего или умирающего на дому, батюшка шел сразу же, не откладывая; если его приглашали к определенному часу, допустим, к 4-м, к 5-ти, то до этого времени отец Алексий ничего не вкушал.

Самая страшная тягота для священника обычно - не успеть напутствовать отходящего.

Незадолго до смерти папа мне сказал:

Когда я умру, тебе не придется за меня краснеть. Я в этой жизни ни перед кем не виноват.

А в другой раз заверил не волноваться по его кончине, так как он «все за себя прочитал», имея в виду Евангелия, которые читаются над гробом священнослужителя.

Когда храм был уже восстановлен, читая во время крестного хода в день святых первоверховных апостолов Петра и Павла, на 50-летие своей иерейской хиротонии, слова Спасителя, обращенные к покаявшемуся апостолу Петру: егда бе юн, поясашеся сам, и хождаше, аможе хотяше, егда же состареешися и воздежеши руце твои, и ин тя пояшет, и ведет, аможе не хощеши (Ин. 21, 18), - папа положил свою руку на грудь, точно показывая, что эти слова относятся к нему.

Он всю жизнь искал монашества

Он всю жизнь искал монашества. На монашеский путь его еще в юности благословил преподобный Кукша Одесский. Но когда счастливый кандидат в послушники вернулся к своему духовному отцу, игумену Платону (Климову), выходцу из Смоленской Зосимовой пустыни, прошедшему тюрьмы и лагеря, - тот, ответив, что храмы вновь будут открываться и надо спасать людей в миру, благословил его жениться...

Когда родилась первая дочь, Лена, папа с мамой решили исполнить свое желание жить как брат с сестрой. Но духовник отец Платон благословил еще родить чадо. Так на свет появилась я, - и потом уже родители исполнили свое намерение.

Надо сказать, что папа, при всем его аскетическом складе, очень любил детей - во внуках души не чаял. Во время чтения Евангелия на крестном ходе мог дать внучке подержать митру, а внука-алтарника обогреть лаской:

Мой милый, какой ты хороший, большой стал, со свечкой выходишь...

Эта любвеобильность и доброта, которой папа щедро делился отнюдь не только со своими ближними, но и со всеми и каждым, точно и сам отверзая «объятия отча», сочеталась в нем с молитвенной собранностью. Отец Платон, благословляя его жениться, назначил ему и монашеское правило, которое папа неукоснительно всю жизнь исполнял, вставая часа в четыре или в начале пятого утра.

Когда папа, уже в наши дни, общался со своим крестником, владыкой Тихоном (Шевкуновым), то, бывало, говорил ему:

Я тебя крестил, а ты меня постриги!

Неотступно из раза в раз заводил разговоры о монашестве и с владыкой Арсением, когда он приезжал в наш храм или батюшка бывал у него.

Потом, уже в слове на отпевании папы, митрополит Арсений отметил, что отец Алексий преставился в Неделю о блудном сыне, когда Церковь единственный раз в году поет известный по чинопоследованию монашеского пострига седален «Объятия Отча».

Этим Господь засвидетельствовал, что Он принял его намерение, - сказал архиерей.

Побольше рыбы

Мы хотели поехать с папой в г. Печоры. Пред поездкой заехали с мамой на кладбище к покойному дедушке, протоиерею Алексию. Я зашёл в храм, пока мама читала кафизму. Подошёл я к могиле, а мама сказала: делай руки, как под благословение, и попроси, чего тебе нужно. А в этот момент я очень хотел есть. И стал просить: дедушка, помоги мне, чтоб у папы в дороге было побольше рыбы. И действительно, у папы была рыба.

Святой праведный Алексей Московский, в миру отец Алексий Мечев, родился 17 марта 1859 года в благочестивой семье регента кафедрального Чудовского хора.

Отец его, Алексей Иванович Мечев, сын протоиерея Коломенского уезда, в детстве был спасен от смерти на морозе в холодную зимнюю ночь святителем Филаретом, митрополитом Московским и Коломенским. В числе мальчиков из семей духовенства Московской епархии, отобранных по критерию достаточной музыкальности, он был привезен поздним вечером в Троицкий переулок на митрополичье подворье. Когда дети ужинали, владыка митрополит вдруг встревожился, быстро оделся и вышел осмотреть прибывший обоз. В одних санях он обнаружил спящего мальчика, оставленного там по недосмотру. Увидев в этом Промысл Божий, митрополит Филарет отметил особым вниманием и попечением спасенного им ребенка, постоянно заботился о нем, а в дальнейшем и о его семье.

Рождение отца Алексия произошло при знаменательных обстоятельствах. Мать его, Александра Дмитриевна, при наступлении родов почувствовала себя плохо. Роды были трудные, очень затянулись, и жизнь матери и ребенка оказалась в опасности.

В большом горе Алексей Иванович поехал помолиться в Алексеевский монастырь, где по случаю престольного праздника служил митрополит Филарет. Пройдя в алтарь, он тихо встал в стороне, но от взора владыки не укрылось горе любимого регента. «Ты сегодня такой печальный, что у тебя?», - спросил он. - «Ваше Высокопреосвященство, жена в родах умирает». Святитель молитвенно осенил себя крестным знамением. - «Помолимся вместе… Бог милостив, все будет хорошо», - сказал он; потом подал ему просфору со словами: «Родится мальчик, назови его Алексеем, в честь празднуемого нами сегодня святого Алексия, человека Божия».

Алексей Иванович ободрился, отстоял литургию и, окрыленный надеждой, поехал домой. В дверях его встретили радостью: родился мальчик.В двухкомнатной квартирке в Троицком переулке в семье регента Чудовского хора царила живая вера в Бога, проявлялось радушное гостеприимство и хлебосольство; здесь жили радостями и горестями каждого, кого Бог привел быть в их доме. Всегда было многолюдно, постоянно останавливались родные и знакомые, которые знали, что им помогут и утешат.

Всю жизнь отец Алексий с благоговением вспоминал о самоотверженном поступке матери, которая взяла к себе свою сестру с тремя детьми после смерти ее мужа, несмотря на то, что и самим было тесно с тремя своими детьми - сыновьями Алексеем и Тихоном и дочерью Варварой. Для детей пришлось соорудить полати.

Среди родных и двоюродных братьев и сестер Леня, как звали Алексея в семье, выделялся мягкосердечием, тихим, миролюбивым характером. Он не любил ссор, хотел, чтобы всем было хорошо; любил развеселить, утешить, пошутить. Все это выходило у него благочестиво. В гостях, в разгар игр в детских комнатах, Леня вдруг становился серьезен, быстро удалялся и прятался, замыкаясь в себе от шумного веселья. Окружающие прозвали его за это «блаженный Алешенька».

Учился Алексей Мечев в Заиконоспасском училище, затем в Московской духовной семинарии. Он был старательным, исполнительным, готовым на всякую услугу. Оканчивая семинарию, так и не имел своего угла, столь необходимого для занятий. Чтобы готовить уроки, часто приходилось вставать ночью.

Вместе со многими товарищами по классу Алексей Мечев имел желание поступить в университет и сделаться врачом. Но мать решительно воспротивилась этому, желая иметь в нем молитвенника. «Ты такой маленький, где тебе быть доктором, будь лучше священником», - заявила она с твердостью.

Тяжело было Алексею оставить свою мечту: деятельность врача представлялась ему наиболее плодотворной в служении людям. Со слезами прощался он с друзьями, но пойти против воли матери, которую так уважал и любил, он не мог. Впоследствии батюшка понял, что обрел свое истинное призвание, и был очень благодарен матери.

По окончании семинарии Алексей Мечев был 14 октября 1880 года определен псаломщиком Знаменской церкви Пречистенского сорока на Знаменке. Здесь ему суждено было пройти тяжелое испытание.Настоятель храма был человек крутого характера, неоправданно придирчивый. Он требовал от псаломщика выполнения и таких обязанностей, которые лежали на стороже, обходился грубо, даже бил, случалось, и кочергой замахивался. Младший брат Тихон, посещая Алексея, нередко заставал его в слезах. За беззащитного псаломщика вступался иногда диакон, а тот все сносил безропотно, не высказывая жалоб, не прося о переводе в другой храм. И впоследствии благодарил Господа, что он дал ему пройти такую школу, а настоятеля отца Георгия вспоминал как своего учителя.

Уже будучи священником, отец Алексий, услышав о смерти отца Георгия, пришел на отпевание, со слезами благодарности и любви провожал его до могилы, к удивлению тех, кто знал отношение к нему почившего.Потом отец Алексий говорил: когда люди указывают на недостатки, которые мы сами за собой не замечаем, они помогают нам бороться со своим «яшкой». Два у нас врага: «окаяшка» и «яшка» - батюшка называл так самолюбие, человеческое «я», тотчас заявляющее о своих правах, когда его кто волей или неволей задевает и ущемляет. «Таких людей надо любить как благодетелей», - учил он в дальнейшем своих духовных детей.

В 1884 году Алексий Мечев женился на дочери псаломщика восемнадцатилетней Анне Петровне Молчановой. В том же году, 18 ноября, был рукоположен епископом Можайским Мисаилом во диакона.Сделавшись служителем алтаря, диакон Алексий испытывал пламенную ревность о Господе, а внешне проявлял величайшую простоту, смирение и кротость. Брак его был счастливым. Анна любила мужа и сочувствовала ему во всем. Но она страдала тяжелым заболеванием сердца, и здоровье ее стало предметом его постоянных забот. В жене отец Алексий видел друга и первого помощника на своем пути ко Христу, он дорожил дружескими замечаниями жены и слушал их так, как иной слушает своего старца; тотчас стремился исправлять замеченные ею недостатки.

В семье родились дети: Александра (1888), Анна (1890), Алексей (1891), умерший на первом году жизни, Сергей (1892) и Ольга (1896).19 марта 1893 года диакон Алексий Мечев был рукоположен епископом Нестором, управляющим московским Новоспасским монастырем, во священника к церкви Николая Чудотворца в Кленниках Сретенского сорока. Хиротония состоялась в Заиконоспасском монастыре. Церковь Николая Чудотворца в Кленниках на Маросейке была маленькой, и приход ее был очень мал. В непосредственной близости высились большие, хорошо посещаемые храмы.

Став настоятелем одноштатной церкви Святителя Николая, отец Алексий ввел в своем храме ежедневное богослужение, в то время как обычно в малых московских храмах оно совершалось лишь два-три раза в седмицу.

Бывая на Долгом озере, несколько раз приходилось слышать рассказы о трагической судьбе священника о. Алексея, служившего в храме села Зажупанье до 1950-х годов. Вот воспоминания о нем внучки его, Иванюк Ларисы Алексеевны, записанные мной 28 сентября 2002 года на пороге дома покойного батюшки.

Родился отец Алексий (Маслов Алексей Данилович) от благочестивых родителей в деревне близ г. Троицк Челябинской области в 1879 году. Семья была сугубо верующей. Еще в детские годы мальчик был отдан в обучение портняжному делу одному мастеру - немцу. Находясь до 17 лет в этой семье Алексей сумел изучить немецкий язык, так что впоследствии зачатки оного были преподаны им своим сыновьям.

Годам к восемнадцати случилось Алексею заболеть страшной сибирской язвой, на тот момент почти неизлечимой. Болезнь достигла такой степени, что юношу уложили на пол, где было легче переносить страдания, поскольку у него открылся жар. Алексей истово молился Богу о сохранении жизни и уже начинал терять надежду, как ему явился чудный старичок, спросивший его – хочет ли он жить? Алексей ответил, что «да», и во исполнение воли Господа, если тот оставит ему жизнь, он посвятит последующие дни свои исключительно Богу и Православию. Старичок ответил: «Запомни свои слова», и с тем скрылся.

Долго ли, коротко, излечение Алексея состоялось. Помня свой обет, он начал собираться в далекий путь, в Киево-Печерскую лавру, где можно было получить высшую Божественную благодать.

Простившись со своими родителями, братьями и сестрами, получив на дорогу 5 рублей денег, двинулся он в дальнюю сторону, проходя от города к городу, от села к селу. По пути, чтобы не погибнуть с голоду, молодой человек обшивал людей, приютивших его. Учение немецкого портного очень пригождалось во всей жизни о. Алексия.

Благополучно добравшись до знаменитой Лавры и обойдя могилы угодников, Алексий вступил в христолюбивые беседы с братией. Некоторые из Святых отцов поведали страждущему, что для достижения истинного Боголюбия есть и другие места, более строгие. Идеальным местом уединения, по их мнению, является Валаам, и что юноше, исполненного духа благочестия, следует двинуться туда, в пенаты Германа и Сергия Валаамских, в Святые скиты на Ладожском озере.

Окончив молитвы в Святой Лавре, Алексей двинулся известным образом на север, в вожделенные его духу места. Настоятель и братия Валаамского монастыря приняли его в свою обитель, где Алексий вознамерился пройти необходимые степени послушания. Побыв некоторое время на острове, Алексей был отправлен служителем на Василеостровское подворье, в столицу. Тут он нес послушание, связанное с пошивом священнической и монашеской одежды. - Дело знакомое с детства.

Истово прикипев к Богу, Алексей в деле духовной жизни пользовался советами о. Илии, пребывавшего на том же подворье. Приходилось бывать у о. Илии дома, где он познакомился с его сестрой, ставшей со временем женой отца Алексия.

В революционное лихолетье, в 1918 году, безбожники опубликовали Закон об отделении Церкви от государства. Народ не сумел отстоять свои Святыни. Закрылись монастыри, прекращалось служение в храмах. В этой обстановке молодой семье пришлось спасаться в Троицк (о. Илия отбыл в Тверскую губернию).

На родине о. Алексия пробыли до 1933 года, когда власти, начавшие очередные гонения на труженников, обвинили семейство о. Алексия в неуплате налогов и, описав дом, выгнали его на улицу. Оставшиеся без всякого имущества в отчей стране они с Божьей помощью добрались до г. Павловска, где проживал брат супруги о. Алексия. Сердобольная родня приютила беженцев в отечестве. Проживали немалым семейством в 12-метровой комнатке. Ввиду бедствия и возраста пошли работать подросшие дети.

Отец Алексий трудился на фабрике им. Володарского (угол Мойки и Гороховой). Сыны приобрели разнообразные специальности. Двое шили, как и батюшка, один работал в сберкассе, а один пошел по химическому делу, окончив соответствующе учебное заведение. - Это отец рассказчицы.

В годы войны четверо сынов о. Алексия служили на фронте. Батюшка молился за них, и трое вернулись живыми. Лишь Вениамин погиб на Невском Пятачке. Старший, Константин, дошел до Берлина, где служил какое-то время переводчиком, переняв умение отца общаться на немецком языке. Сын Виктор служил летчиком.

Жизнь о. Алексия в войну была не легкая. Павловск фактически вошел в прифронтовую полосу. Пригородные дворцы и храмы подвергались разрушению. Было голодно. Тем не менее, на оккупированной территории немецкие власти начали политику воцерковления русского народа. Особую роль в новой христианизации сыграла вновь образованная Псковская Православная миссия, открывшая в нашем Северо-западном крае около 400 храмов, закрытых нечестивцами. Для службы в них привлекались уцелевшие после репрессий священники и командировались таковые из эмигрантов. В этих условиях о. Алексий обратился к военному коменданту г. Павловск с прошением о прииске какого - нибудь прихода для проведения служб и собственного прокормления. Разрешение на выезд было дано и давало свободное передвижение в пределах всей Ленинградской области.

Зная, что в приходе Заручья служит о. Илия, батюшка направился к нему в сослужение. В то время в Заручье существовало 2 храма, старый и новый. В старом, деревянном, в 30-е годы завели клуб, а новый, построенный в 1860-е годы Богоносной семьей Государя Императора, еще сохранял частицы благолепия, оставшиеся от времен ареста последнего священника. Тут и служили с миром, окормляя верующих округи. Известно, что в 1942 г. были открыты храмы в Козьей Горе, Новоселье, Сижно, Пенино. В это же время о. Алексий перебрался в вакантный приход села Зажупанья, где на высокой горе высился красавец-храм во имя Архангела Михаила. Некогда крестьяне округи имели обычай на поляне перед ним устраивать ярмарки с каруселями и качелями. Где-то, по сказу стариков, была старинная часовня с чтимыми крестами. Ее в неведомые годы уничтожили атеисты. Была часовня со Святынями в Филёво.

С Божьей помощью привели в порядок внутреннее убранство и начали служить. Окормление паствы о. Алексием отличалось особой добросовестностью. Каждый страждущий получал от него Божественное слово и утешение. Так продолжалось до 1952 года.

В это время в окрестностях Зажупанья промышлял в должности фининспектора некий Васька из д. Столбово. Он был известен пристрастием ко лжи и горячительным напиткам. Сделав значительную растрату казенных денег и предчувствуя приближение расплаты за содеянное, задумал он черное дело – убить священника и изъять у о. Алексия квитанции за аренду храмовой земли и имеющуюся наличность в счет покрытия долгов. Для этого он с сообщниками вырубил близ обрыва озера прорубь и пригласил батюшку на тайное венчание. Ничего не подозревавший о. Алексий, собрав необходимое, двинулся за злоумышленниками узкой береговой тропой. В укромном месте Васька крикнул: «Бей попа». Иван Елисеев (сообщник нечестивца) достал топор, но не решался произвести задуманное, тем более, что батюшка увещевал их, что они берут величайший грех на душу. Подвергшись дьявольскому наваждению, христопродавцы набросились на священника и убили его. Тело несчастного о. Алексия было сброшено в пучину вод.

Далее преступники вернулись в Зажупанье, в дом о. Алексия, и приступили пытать престарелую его супругу, которой на тот момент было 80 лет от роду. Следователи насчитали на ее теле 30 ножевых ранений. От этих нечеловеческих мучений бедная женщина скончалась. С нею же была убита Мария, верующая, помогавшая по хозяйству.

В виду того, что приход Зажупанья после войны был совсем беден, денег бандиты изъяли немного, всего 300 рублей.

Преступление раскрыли на 3-й день. Об этом писали в учебнике криминалистики, но ничего не писали о преступлениях против Церкви Христовой. – Они неисчислимы. В округе Зажупанья были богатые храмоздатели. Основной из них жил в д. Перегреб. Имущие, строившие храм, подверглись испытаниям и сгинули в лагерях и спецпоселениях. Известны убийства многих священников. До времен революций во всей округе, в местностях современного Сланцевского района, служили более чем в 20 храмах.

Васька, прибыв в тюрьму нашел смерть от рук заключенных. - Так они выразили свое возмущение за содеянное им. Хоронить его не стали ни жена, ни сестра. Иван же отбывал 25 лет наказания без права возврата в Ленинградскую область. Рубивший прорубь старик из деревни Китково был стар и сумел уйти от следствия.

Могилки о. Алексия, его супруги и убиенной Марии находятся у алтаря храма, в озерную сторону. На каменном основании креста начертано: «Дорогим родителям, погибшим 22.12.1952 года». Этот памятник был осквернен безбожниками. Сначала разбили черный каменный крест в навершии, затем унесли срединную часть с именами. Сегодня стоит остов с эпитафией, а на нем металлический крест. Место обнесено оградой.

Оставленный храм утерял последний крест на шатре колокольни. Остов иконостаса выжжен хулиганами. Кирпичи, напитанные влагой, осыпаются вниз. Староста церковной общины, сегодня покойный, сделал предупредительные надписи на стенах. Общине не под силу произвести восстановительные работы. Некогда о. Алексий, пока были силы, самолично производил ремонт. Лет его жизни было 73.

Сентябрь. 2002.

©2015-2019 сайт
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-10-11