Кто изобрел стетоскоп. Что такое стетоскоп? Виды медицинских стетоскопов и фонендоскопов. Какими же различиями они обладают

Здравствуйте, товарищи-друзья!
Дядя доктор - это буду я!
Мой халатик в чемодане,
Стетоскоп всегда в кармане,
Голову при случае займём.

Сложно представить себе современного врача без висящего на шее камня инструмента для прослушивания, именуемого то "ушами", то "трубкой", то еще как-нибудь. В моей никообразующей студенческой песенке (см.эпиграф) инструмент сей именуют стетоскопом. Давайте попробуем разобраться - что это такое и зачем оно надо.

Врачи - такие, заразы, дотошные. Им всё нужно знать про пациента. Им мало вынуть из него душу, расспросить о всех мелочах жизни его самого и его родственников до девятого колена. Им хочется объективной реальности, которая дается нам в ощущениях. Например, пощупать больного, особенно, если это молодая симпатишная пациентка, покрывающаяся румянцем от прикосновения холодных трясущихся рук врача. Или постучать по нему. Нет, не молоточком, хотя это тоже интересно - так ноги прикольно дергаются, а пальцами. Или послушать, что там за звуки раздаются во внутреннем мире пациента. Первый метод обследования именуется "пальпацией", второй - "перкуссией", третий - "аускультацией".

Вот об аускультации мы сегодня и поговорим. Возможности у нее очень широкие. Можно, например, услышать начинающуюся пневмонию и точно установить ее локализацию. Или определить калибр бронхов, пораженных бронхитом. Или услышать шумы в сердце, характерные для того или иного порока. Или засечь - "стоит" кишечник после полостной операции или уже "запустился". Возможностей - масса.

Скорость стука

Впрочем, совсем обойтись без рассказа о перкуссии не получится. Хотя бы для того, чтобы сохранить преемственность. И вспомнить об одном докторе, имя которого как-то затерялось в дебрях истории. Незаслуженно. Речь о венском враче Леопольде Ауэнбруггере (1722-1809), авторе метода выстукивания (перкуссии).

Будучи сыном трактирщика, Леопольд часто наблюдал, как отец определял количество вина в бочонках, простукивая их стенки. Вполне возможно, что именно эти наблюдения и навели его на мысль об использовании перкуссии для определения наличия жидкости в грудной полости.

В течение 7 лет Ауэнбруггер изучал звуки, издаваемые при простукивании грудной клетки у здоровых и больных людей. Свои клинические наблюдения он систематически соотносил с данными вскрытий. Так в 1761 году появился 95-страничный труд "Новое открытие, позволяющее на основании данных выстукивания грудной клетки человека, как признака, обнаружить скрытые в глубине грудные болезни" (Inventum novum ex percussionae thoracis humani ut signo abstrusos interni pectoris morbos detegendi) .

Это сегодня мы знаем, что простукивание - это круто и информативно, а тогда перкуссию встретили в лучшем случае насмешливо, в худшем - откровенно враждебно. Венские врачи и их пациенты, которым только пульс щупали, выступили с осуждением "длительной и тягостной процедуры". А ведь для ее проведения надо было еще и раздевать пациентов. И пациенток тоже. Мало того, метод не признал учитель Ауэнбруггера, ректор Венского университета, основатель венской клинической школы Герард ван Свитен (1700-1772). Леопольду пришлось уйти из университета и оставить практику в испанском госпитале Вены. Свои годы великий врач закончил в дурдоме, где и умер в 1809 году.

Тем не менее, падавшее знамя нового метода подхватили во Франции, причем не абы кто, а основоположник национальной клинический медицины лейб-медик Наполеона I, Жан Николя Корвизар де Маре (1755-1821). О перкуссии Корвизар узнал случайно, из небольшой работы венского врача Максимилиана Штоля (1742-1787), который применял этот метод в небольшой больнице для бедных на окраине Вены. "Я не помню ни разу, в течение всего времени, когда я изучал медицину, чтобы упоминалось имя Ауэнбруггера. Я не знал перкуссии, когда начинал преподавать клиническую медицину", - писал Корвизар.

Он развил и усовершенствовал метод Ауэнбруггера, перевел на французский и основательно дополнил "Inventum novum", издав 400-страничный труд.

Слушайте меня, бандерлоги!

Не сказать, чтобы идея выстукивания или выслушивания пациента были супер революционными. Считается, что они были известны еще во времена Гиппократа, только применялись достаточно ограниченно, скажем, выстукивали только жидкость в животе (асцит). А метод выслушивания имел один, но серьезный технологический изъян - врачу приходилось прикладываться ухом к грудной клетке пациента. И вот в таком виде метод аускультации, точнее, непосредственной аускультации, и преподавался многим поколениям врачей. Преподавал его и Жан Корвизар, читавший лекции в амфитеатре госпиталя "Шарите". Слушал эти лекции и молодой Рене Теофил Гиацинт Лаэннек (1782-1826), которому предстояло совершить в медицине небольшую такую революцию.

Кстати, все предпосылки к этому были. Рене воспитывался в семье своего дяди - известного врача времен Французской революции. Изучая греческий и латынь, Лаэннек уже в юности читал в оригинале труды древнегреческих и древнеримских авторов. В студенческие годы огромное влияние на него оказал Жан Корвизар.

Еще будучи студентом Парижского университета, Лаэннек заинтересовался чахоткой (туберкулезом), которая в то время косила население не хуже чумы. Рене пытался найти метод ранней диагностики, потому что когда пациент начинал кашлять кровью, ничего уже сделать было нельзя. До открытия Рентгеном лучей имени себя (1895) оставалось еще много времени, непосредственная аускультация никаких ощутимых результатов не давала, да и проблематично было приложиться ухом к каждому пациенту. Иногда мешали банальные вши, иногда - юный возраст и принадлежность к женскому полу (особенно в сочетании со знатным происхождением), иногда - чрезмерный слой подкожного жира.

На Ньютона упало яблоко, Менделееву таблица приснилась, а Лаэннеку помогли дети. Возвращаясь из клиники через парк Лувра, он обратил на ватагу ребятишек, резвящихся вокруг бревен строительного леса. Одни дети прикладывали ухо к одному концу бревна, а другие с энтузиазмом колотили палкой по второму концу. Звук, проходя внутри дерева, усиливался.

Случай проверить свою догадку на практике тоже подвернулся быстро. Его вызвали к 19-летней пухленькой особе, которой нужно было выслушать сердце. Как это сделать? Дэушка-то полная, сердце слышно хреново - ведь при непосредственной аускультации сердцебиение прослушивали в основном со спины, не между грудями же лазить;) Тогда Лаэннек попросил несколько листов бумаги, скатал их в плотную трубку, один конец трубки приставил к грудной клетке девушки, а второй - к своему уху.

"Я был в равной степени и удивлен и удовлетворен, когда услышал удары сердца такие ясные и отчетливые, какими никогда не слышал их даже при непосредственном приложении уха к области сердца", - признавался позже Лаэннек. Так родился метод посредственной (или опосредованной) аускультации, совершивший переворот в диагностике.

Эволюция стетоскопа

Изобретенный прибор Лаэннек назвал "стетоскопом" (stethos - грудь, skopeo - смотреть, исследовать, греч.). Поначалу он клеил их из плотной бумаги, затем стал экспериментировать с различными породами дерева. Его собственный стетоскоп сильно отличался от того, что мы привыкли видеть сегодня. Он состоял из двух деревянных частей, которые можно было соединять между собой или использовать по отдельности, в зависимости от конкретных целей.

С помощью стетоскопа Лаэннек смог с максимальной эффективностью проводить свои исследования по патанатомии, клинике и диагностике заболеваний легких, что, собственно, и составляет его основной вклад в медицину. Кроме того, он описал аускультативные признаки пороков сердца, изучил клинику и патоморфологию портального цирроза печени, который и по наши дни называется циррозом Лаэннека, установил специфичность туберкулезного процесса, описал образования "туберкулы", по которым и дал новое название чахотке. Задолго до работ Роберта Коха Лаэннек считал туберкулез заразным заболеванием, а в качестве лечения на ранних этапах предлагал усиленное питание, отдых и морской воздух.

Самый известный труд Лаэннека вышел в 1819 году. Он назывался традиционно длинно и витиевато: "О посредственной аускультации или распознавании болезней легких и сердца, основанном главным образом на этом новом методе исследования" . Семь лет спустя Рене Лаэннек умер от туберкулеза. Его настигла болезнь, для изучения которой он, пожалуй, сделал больше, чем кто-либо другой.

Не сказать, чтобы стетоскоп ждало безоблачное будущее. Многие врачи его не принимали, например, в США. Основатель Американской кардиологической ассоциации профессор Коннор вплоть до конца XIX века предпочитал прижиматься ухом к шелковому платку, накинутому на участок грудной клетки пациента.

Тем не менее, метод и инструмент стали набирать популярность. Их стали развивать и совершенствовать. Так появились знакомые нам деревянные стетоскопы с раструбами, увеличивавшими площадь соприкосновения с кожей пациента и ухом врача.

Позже к деревянным (или эбонитовым) частям стали приделывать трубки, которые вставлялись в уши доктора:

Трубки были не только металлическими, но и резиновыми:

Погоня за "правильным" звуком приводила иногда к очень необычным результатам. Таким, например, как "дифференциальный стетоскоп" Элисона. Считалось, что две отдельные головки должны создавать стерео-эффект. На деле же таким инструментом оказалось очень сложно пользоваться:

В 1894 году появился первый фонендоскоп. Он отличался от стетоскопа мембраной, которая закрывала всю рабочую поверхность. Она улучшала проведение звука, появилась возможность расслышать больше нюансов:

Позже "уши" стали делать с двумя головками, одна из которых была плоской и закрытой мембраной, а вторая выполнена в виде открытого конуса. Впрочем, были "бюджетные" варианты с одной головкой и съемной мембраной. Комбинация два-в-одном называется официально стетофонендоскопом, но во врачебной среде этот термин мне ни разу слышать не приходилось;)

Уж совсем привычный вид стетоскоп в модификации Rappaport-Sprague обрел в 40-х годах XX века. Классический раппапорт в исполнении, между прочим, Hewlett-Packard, выглядит следующим образом:

В 60-х годах появилась модификация профессора Гарвардского университета Дэвида Литмана, более легкая и компактная, чем громоздкие раппапорты:

Кстати, классические деревянные стетоскопы кое-где до сих пор используются. Особенно их любят олдскульные акушер-гинекологи для прослушивания сердцебиения плода.

Сейчас дело дошло до компьютерных систем, называемых стетофонами - там вплоть до анализа звука и выдачи предварительного диагноза дело доходит. Однако ушей опытного врача ничего не заменит.

Моя первая "трубка" была классическим литманом польского производства, перешедшим по наследству от отца. А "рабочей лошадкой" до сих пор остается японский раппапорт с кучей насадок.

Литература:

1. Ауэнбруггер Л. Новое открытие.../ Пер.с лат. - М.: Медгиз, 1961
2. Большая Медицинская Энциклопедия.- М.: АО "Советская энциклопедия" (ОГИЗ РСФСР), 1928-1936 гг.
3. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь (электронный вариант)
4. Мелисса Рикеттс, Хорди Виге. Медицина в искусстве. От античности до наших дней. - М.: МЕДпресс-информ, 2009.
5. Сорокина Т.С. История медицины - 2-е изд., переработ. и дополн. - М: ПАИМС, 1994.
6. Шойфет М.С. 100 великих врачей. - М.:"Вече", 2008

Приложение 1 . Луис Хименес Аранда (1845-1928). Врачебный обход. Холст, масло. 1889 г. Кликабельно.

Приложение 2 . Что слышит врач.

И небольшой бонус для тех, кто хочет понять - ЧТО же такого слышит врач в свои "уши".

Пример первый, бронхи , сухие басовые хрипы на фоне жесткого дыхания (хронический бронхит)

История создания стетоскопа восходит во времена Гиппократа. Еще тогда знаменитый древнегреческий врач описал методы аускультации, правда самым примитивным образом – путем прикладывания органа слуха к телу больного. Шли годы и столетия, а данный метод так и оставался единственным способом услышать признаки болезни: учащенное сердцебиение, бульканье и хрипы, даже несмотря на то, что сам способ был крайне негигиеничным и неудобным для врачей, ведь прикладывать свой орган слуха приходилось и к бездомным и к бродягам, и к инфекционным больным.

Как появился стетоскоп, или озарение Рене Лаэннека

Так продолжалось до XIX века, пока в 1816 году потомственный французский врач Рене Лаэннек не изобрел стетоскоп. По слухам, толчком к такому гениальному изобретению, послужила его джентльменская галантность. А дело было вот как: однажды Рене был приглашен на осмотр к юной особе, которая жаловалась на проблемы с сердцем. Стало очевидно, что без выслушивания звуков сердца никак не обойтись, но вот незадача – сделать это было не так- то просто. Во-первых, юная особа имела весьма приличные формы, а означало это, что избыточный вес и жировая прослойка попросту исключают применение непосредственного метода аускультации – все равно ничего не услышать. А во – вторых, приложиться головой к обнаженной женской груди было, по словам Лаэннека, недопустимо.

И тогда Рене вспомнил, как однажды, по дороге из клиники он застал местную ребятню возле штабелей строительного леса за весьма интересной забавой: одни дети со всей силой и энтузиазмом колотили по одному концу бревна, а другие прикладывали ухо к другому концу и слушали звуки, которые усиливались, пройдя по стволу.

Основываясь на этом наблюдении, Рене схватил листы нотной бумаги, свернул их в трубу и приставил эту незамысловатую конструкцию к груди девушки. Каково же было его удивление, когда он услышал громкие и отчетливые удары сердца, которые ранее были недоступны его слуху.

Как упавшее с дерева яблоко, помогло Ньютону открыть закон всемирного тяготения, так играющие дети помогли Рене Лаэннеку создать прибор, который он окрестил стетоскопом (stethos - грудь, skopeo - смотреть, исследовать, греч.), со временем ставшим главным атрибутом врача.

Эволюция не стоит на месте

Рене некоторое время экспериментировал со своим детищем: искал подходящий материал для создания более долговечного стетоскопа, для оптимальной слышимости увеличивал длину и ширину трубки. С помощью стетоскопа, Лаэннек смог более подробно изучить патоморфологию цирроза печени, исследовать различные заболевания легких, включая чахотку, описать аускультативные признаки пороков сердца. Иными словами – его вклад в современную медицину неоценим! Но, к сожалению, судьба сыграла злую шутку с самим Рене Лаэннеком. Спустя семь лет после публикации самого известного своего труда он умер от чахотки – болезни, для изучения которой он сделал больше, чем кто-либо другой.

Со временем, в конструкцию стетоскопа стали вносится изменения. Появились стетоскопы с раструбами, призванными увеличить площадь соприкосновения кожи пациента и уха врача. Затем, к деревянным частям стетоскопа стали приделывать металлические или резиновые трубки, которые вставлялись в уши. Позже у стетоскопа появился младший брат стетоскопа - фонендоскоп Он был придуман русским хирургом Николаем Коротковым. Отличие приборов состоит в следующем: у фонендоскопа отверстие в головке закрыто туго натянутой мембраной.

Но и в наше время прогресс не стоит на месте. Сейчас можно найти различные модификации стетоскопов и фонендоскопов, которые различаются областью применения и акустическими характеристиками. Есть даже электронный стетоскоп , умеющий анализировать прослушанные звуки! И это только начало – впереди еще множество удивительных открытий и изобретений!

И других органов. Также, стетоскоп используется для выслушивания тонов Короткова при измерении артериального давления и для проверки правильного местонахождения желудочного зонда при проведении энтерального питания или промывания желудка .

Рабочей деталью стетоскопа является головка, которая прикладывается к поверхности тела пациента и улавливает звуки внутренних органов. По гибкому звукопроводу звук направляется в слуховой канал исследователя.

Специальные немедицинские (технические) стетоскопы используются для диагностики работы механизмов: трансмиссии , кривошипно-шатунного механизма , подшипников , втулок, клапанов и других деталей и узлов. Чувствительным элементом такого стетоскопа является тонкий металлический стержень, прикладываемый к диагностируемому механизму.

История

Стетоскоп изобретён в 1816 основоположником диагностического метода аускультации Рене Лаэннеком , французским врачом, основателем научной диагностики (главный труд: «De l’auscultation mediate», 1819). Не желая, как это делалось обычно, прикладывать ухо прямо к груди пациента, у которого он диагностировал сердце, Лаэннек использовал свёрнутые листы бумаги и обнаружил, что слышал не так уж плохо, а даже лучше, чем обычно. Стетоскоп претерпел ряд изменений, его устройство было усовершенствовано, но принцип и физика стетоскопа остались неизменны.

В 1940-х годах, после усовершенствования стетоскопа Спрэгом и Раппапортом, стетоскоп приобретает свой современный вид и становится стандартом для стетоскопов - это стетоскоп Спрэга-Раппапорта или просто стетоскоп Раппапорта .

В настоящее время, классическим вариантом стетоскопа является стетофонендоскоп , объединяющий в своей двусторонней головке воронку (как у стетоскопа) и мембрану (как у фонендоскопа). В общем случае, фонендоскопы и стетофонендоскопы называются термином «стетоскоп».

Конструкция

Головка - деталь, прикладываемая к телу человека для улавливания и усиления аускультативных звуков. Может быть односторонней или двусторонней. Односторонняя головка имеет либо мембрану (чаще всего), либо воронку. Двусторонняя головка как правило состоит из мембраны на одной стороне и воронки на другой, либо из двух мембран разных диаметров. Переключение сторон головки осуществляется её поворотом на 180 градусов вокруг штуцера головки, соединённого со звукопроводом.

Мембрана лучше улавливает аускультативные звуки более высоких частот, воронка - более низких. Мембрана представляет собой упругую плоскую или немного выпуклую (как часовое стекло) в сторону тела пациента пластинку, которая устанавливается на головку и как правило, является её заменяемой частью. Наиболее чувствительные мембраны изготавливают из эпоксидного материала, армированнного стекловолокном , менее чувствительные - из поливинилхлорида (ПВХ).

Звукопровод - гибкий шланг, проводящий звук от головки стетоскопа в уши исследователя. В зависимости от конструкции стетоскопа, с головкой может быть соединён один или два звукопровода. Если звукопровод один, то перед соединением с дужками он разделяется на два.

Дужки - две металлические трубки, соединяемые со звукопроводом. Дужки имеют пружину для плотного прилегания олив к слуховым проходам. Концы дужек могут быть направлены несколько вперёд для расположения олив под углом, соответствующему углу входа в слуховой проход.

Оливы - две округлых мягких или жёстких насадки на концах дужек, вставляемые в преддверия наружных слуховых проходов исследователя. Могут быть разных диаметров, в зависимости от диаметра преддверия слухового прохода. Как правило, наряду с мембраной, оливы являются заменяемой частью стетоскопа. Оливы должны плотно, герметично, но без излишнего нажима, прилегать к слуховым проходам - это важно для соблюдения замкнутости звукопроводящей системы, так как малейшее отверстие между оливой и слуховым проходом ведёт к ухудшению качества аускультации.

Виды

Терапевтический (общего назначения) - для аускультации взрослых.

Неонатальный - для новорожденных (возраст до 28 дней).

Педиатрический - для аускультации детей. Неонатальный и педиатрический стетоскопы отличаются уменьшенными размерами головки, по сравнению со взрослым стетоскопом.

Стетоскоп Раппапорта - универсальный прибор для аускультации детей и взрослых. Имеет массивную двустороннюю головку с возможностью устанавливать различные насадки: 2 выпуклые мембраны и 3 воронки разных диаметров. Также, отличительной особенностью является наличие двух независимых звукопроводов, что способствует хорошей звукопередаче. Это один из самых тяжёлых стетоскопов.

Кардиологический - стетоскоп с высокими акустическими характеристиками, дающий наиболее полный спектр звуков, что имеет важное значение при выслушивании сердечных тонов и шумов.

Акушерский (стетоскоп Пинарда, фетоскоп) - для выслушивания сердцебиения плода у беременной женщины. Представляет собой короткую жёсткую трубку в виде двухконечного раструба (по типу первых стетоскопов). Этот вид стетоскопа был изобретён в 19 веке французским акушером Адольфом Пинардом (1844-1934).

Стетоскоп для выслушивания тонов Короткова при измерении артериального давления - это простейший стетоскоп с односторонней головкой с мембраной.

Электронный стетоскоп - в отличие от акустических стетоскопов, в его головке имеется микрофон, преобразующий акустический звук в электронные сигналы, которые обрабатываются и снова преобразуются в звук при помощи динамиков, встроенных в ушные оливы (происходит двойное преобразование звука). Как правило, электронные стетоскопы предназначены для взрослых пациентов.

Галерея

Stethoscope 01.JPG

Стетоскоп Раппапорта

Деревянные акушерские стетоскопы

Electronic stethoscope.jpg

Электронный стетоскоп

Hörrohr Stethoskop Meyers 1890.jpg

Первые стетоскопы

Binaural stethoscope designed by Camman, 19th C. Wellcome M0011176.jpg

Стетоскоп Каммана, разработанный в 1855 году

Medicine in 1850 Exhibition, 1950 Wellcome M0011437.jpg

Выставочные образцы исторических стетоскопов середины XIX века

См. также

Аускультация - метод диагностики при помощи стетоскопа

Напишите отзыв о статье "Стетоскоп"

Примечания

Литература

Ларинский Н.Е., Абросимов В.Н. . - Рязань, 2012. - С. 220-240. - 500 с.
Алмазов В.А. , Салимьянова А.Г., Шляхто Е.В., Клаусс Г. Аускультация сердца. - СПб. : Издательство СПбГМУ, 1996. - С. 10-11. - 232 с.

Отрывок, характеризующий Стетоскоп

Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.

На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.

С 14 лет Рене стал изучать медицину, а когда ему исполнилось 19, отправился в Париж, где продолжил обучение под руководством таких светил, как Мари-Франсуа Ксавье Биш, Гийом Дюпюитрен и Жан Николь Корвизар де Маре, личный врач Наполеона Бонапарта.

В диссертации «Учение Гиппократа и практическая медицина», которую Лаэннек защитил в 1804 году, он развил мысль о том, что одна из важнейших частей искусства врачевания — это диагностика, то есть исследование пациента с помощью объективных методов. К ним относилась, например, перкуссия, постукивание пальцами или ладонью по груди пациента, которую активно развивал Корвизар, и непосредственная аускультация (от латинского auscultare — внимательно слушать), прикладывание уха к груди больного, введенная в практику еще Гиппократом. Однако Лаэннек не был сторонником последнего метода: во‑первых, ему было тяжело нагибаться, во‑вторых, смущала такая необходимость при обследовании молодых женщин, а в-третьих, существовали и гигиенические соображения: у многих пациентов в то время были вши.

В 1816 году к доктору Лаэннеку обратилась одна юная особа с признаками сердечного заболевания. Ее телосложение затрудняло перкуссию и пальпацию, а возраст и пол не позволяли прибегнуть к вышеописанному методу. Тогда Рене вспомнил, что, если приложить ухо к концу деревянной палки, можно весьма отчетливо услышать звук удара булавкой о другой ее конец. Взяв тетрадь, он туго свернул ее и, приложив один конец к предсердию больной, а другой к собственному уху, с удивлением и радостью услышал биение сердца гораздо громче и отчетливее, чем удавалось ранее. Лаэннек назвал такой способ опосредованной аускультацией и предположил, что он может быть полезен не только при изучении биения сердца, но и при выслушивании шумов в грудной клетке. Вскоре Лаэннек отказался от бумажной трубки, заменив ее прибором из двух деревянных частей, который он назвал стетоскопом. В 1819 году, после трех лет экспериментов в госпитале Неккер, доктор опубликовал свой ставший классическим труд «Об опосредованной аускультации, или Трактат о распознавании заболеваний легких и сердца», основанный главным образом на этом новом способе исследования. В нем автор описывал «легко уловимые признаки, с помощью которых диагностика почти всех заболеваний легких, плевры и сердца становилась более надежной и обстоятельной, чем полученная путем хирургической диагностики зондом или пальцем». До открытия рентгеновских лучей опосредованная аускультация была основным методом диагностики болезней сердца и легких. Впрочем, актуальна она и сейчас, а стетоскоп (точнее, несколько усовершенствованная его разновидность — фонендоскоп) стал классическим символом профессии врача.

, лёгких , бронхов , кишечника и других органов. Также, стетоскоп используется для выслушивания тонов Короткова при измерении артериального давления и для проверки правильного местонахождения желудочного зонда при проведении энтерального питания или промывания желудка .

Энциклопедичный YouTube

1 / 1

✪ Самодельный электронный стетоскоп за пять минут!

Субтитры

Здравствуйте! В этом выпуске канала TranslatorsCafe.com вы увидите как можно самостоятельно записать звук сердца с помощью стетоскопа и микрофона. Вначале скажем все, что полагается говорить в начале подобных сюжетов. Конечно, я не доктор и не могу давать медицинские советы. Конечно, показанное устройство не может быть использовано в качестве диагностического инструмента. Конечно, только умный доктор может поставить правильный диагноз. И, конечно, при очень неудачном стечении обстоятельств, если вдруг сетевое напряжение случайно окажется на стетоскопе или микрофоне, а ваше тело в этот момент случайно окажется заземленным, этот эксперимент может оказаться последним в вашей жизни. Короче, если будете его повторять, важно понимать что вы делаете. Записать звук биения сердца относительно несложно. Понадобится электретный микрофон, способный достаточно хорошо записывать низкие частоты, недорогой стетоскоп, устройство для записи (удобнее использовать диктофон), и наушники. Можно также использовать в качестве контактного микрофона пьезокерамическую пищалку или пьезокерамический датчик, например, из старого пожарного ионизационного извещателя. Я попробовал оба способа и получил лучшие результаты для конденсаторного микрофона в сочетании со стетоскопом. Контактный микрофон звучал несколько хуже. Присоединим микрофон к головке стетоскопа с помощью короткого отрезка гибкой трубки. Для записи мы будем использовать воронку стетоскопа. Мембрану тоже можно использовать для этой цели. В обычном стетоскопе мембрана используется для улавливания аускультативных звуков средних и высоких частот и фильтрации звуков низких частот. Плата за такую фильтрацию - уменьшение амплитуды звука. Однако, в нашем случае мы будем использовать программу для фильтрации в разных частотных диапазонах и удаления ненужных высокочастотных составляющих. Теперь немного теории. Звуки сердца возникают в результате его работы и, в основном, при закрытии клапанов и при движении крови через них. Процесс выслушивания физиологических звуков называется аускультацией. При прослушивании сердца здорового взрослого человека отчетливо слышны два тона: первый (S1) и второй (S2). Первый тон слышен при закрытии предсердно-желудочковых клапанов: митрального (двустворчатого) и трехстворчатого во время сокращения сердца. Тон S2 слышен при закрытии полулунных клапанов: аорты и лёгочного ствола. У больных пациентов могут быть слышны и другие звуки. Чтобы лучше услышать тоны сердца, стетоскоп прижимается к груди в местах, обозначенных точками М (проводятся шумы с митрального клапана), Т (проводятся шумы с трехстворчатого клапана), А (проводятся шумы клапана аорты), P (проводятся шумы клапана легочного ствола или пульмонального клапана) и E (точка Боткина–Эрба; в ней хорошо слышен тон S2). Теперь присоединим к диктофону (а можно и к компьютеру или мобильному телефону) микрофон с головкой стетоскопа и наушники. Наш электронный стетоскоп готов для записи звуков сердца. Затем можно будет просмотреть график зависимости их амплитуды от времени и спектрограмму. Спектрограмма - это зависимость изменения частотного спектра звукового сигнала от времени. На горизонтальной оси представлено время, на вертикальной частота, а третье измерение, амплитуда, показывается в форме цвета каждой точки изображения Для записи, воспроизведения и просмотра графиков мы воспользуемся бесплатным приложением Thinklabs Phonocardiography powered by Audacity, которое можно скачать на сайте thinklabs.com. В этом видеосюжете мы попытались показать, что можно записать, а потом прослушать и даже просмотреть звуки собственного сердца с помощью стетоскопа и микрофона. Спасибо за внимание! Если вам понравилась это видео, смотрите другие видеосюжеты канала TranslatorsCafe.com и не забудьте подписаться на наш канал! Все видеосюжеты TranslatorsCafe.com сняты на русском и английском языках. Они снабжены субтитрами на этих языках, поэтому их можно эффективно использовать для изучения технического английского языка.

История

Стетоскоп изобретён в 1816 основоположником диагностического метода аускультации Рене Лаэннеком , французским врачом, основателем научной диагностики (главный труд: «De l’auscultation médiate», 1819). Не желая, как это делалось обычно, прикладывать ухо прямо к груди пациента, у которого он прослушивал сердце, Лаэннек использовал свёрнутые листы бумаги и обнаружил, что слышал не так уж плохо, а даже лучше, чем обычно. Стетоскоп претерпел ряд изменений, его устройство было усовершенствовано, но принцип и физика стетоскопа остались неизменны.