Греч. βάρος – тяжесть и лат. Oxygenium – кислород) (оксибаротерапия, оксигенобаротерапия, гипербароксия, гипербарооксигенотерапия, гипербарическая терапия, кислородная компрессия), применение кислорода под повышенным давлением в лечебных и профилактических целях. В 19 в. в становление Г. о. важный вклад внесли французские учёные В. Т. Жюно (1834), Ш. Г. Правац (1836), П. Бер (1878), отечественные учёные А. П. Каталинский (1862), П. И. Смирнов (1869), А. И. Симонов (1876). Однако история Г. о. практически начинается со 2-й пол. 20 в. В 1956 нидерландский хирург И. Бурема опубликовал результаты опытов на животных, проведённых в камере с повышенным давлением кислорода, которые оказались столь многообещающими, что уже в 1960 в Амстердаме была создана барооперационная, в которой выполнили первую в мире операцию на сердце в условиях гипербарической оксигенации. В нашей стране Г. о. в клинической практике применяется с 1965.

В основе Г. о. лежит повышение парциального давления кислорода (рО 2) в жидких средах организма (плазме, лимфе, межтканевой жидкости и т. п.), что приводит к увеличению их кислородной ёмкости и сопровождается увеличением диффузии кислорода в гипоксические участки тканей. Регулируя давление кислорода во вдыхаемой газовой смеси, можно дозированно увеличивать его концентрацию во внутренних средах организма.

Увеличение давления вдыхаемого кислорода до 2, 3, 4 атм и более обусловливает подъём альвеолярного рО 2 до 1433, 2193, 2953 мм рт. ст. и более (при дыхании чистым кислородом альвеолярное рО 2 – 673 мм рт. ст., при дыхании воздухом под атмосферным давлением – 100 мм рт. ст.).

Повышение рО 2 в лёгких, в свою очередь, ведёт к нарастанию напряжения кислорода в артериальной крови до 1100–1400 мм рт. ст. при 3 атм (исходное артериальное рО 2 90–95 мм рт. ст.).

В норме кислородная ёмкость крови составляет ок. 20,3% по объёму, из которых 20% кислорода связано с гемоглобином, 0,3% растворено в плазме. В естественных условиях жизнедеятельность организма обеспечивается кислородом, переносимым гемоглобином. Нарастание альвеолярного рО 2 приводит к резкому увеличению количества растворённого в плазме кислорода. Подъём его происходит пропорционально увеличению давления в барокамере и практически не ограничен. Количество кислорода, растворённого в плазме крови, прямо пропорционально рО 2 в альвеолах.

Вследствие этого дыхание кислородом под давлением 3 атм приводит к дополнительному растворению в крови примерно 6% кислорода, что соответствует нормальному потреблению кислорода организмом в покое и вполне достаточно для поддержания жизни (т. н. феномен «жизнь без крови»). Повышение напряжения кислорода в артериальной крови не приводит к строго линейному подъему рО 2 в тканях и клетках. Степень его нарастания в различных органах зависит от васкуляризации, условий местного кровотока, кислородной ёмкости тканей, интенсивности метаболизма и т. п.

Увеличивая кислородную ёмкость жидких сред организма, Г. о. создаёт определённые условия для депонирования кислорода в тканях. Под её «прикрытием» возможно более длительное выключение кровоснабжения головного и спинного мозга, что служит основанием для применения этого метода в кардио- и нейрохирургии. На этом основана терапевтическая ценность гипербарической оксигенации. При воздействии терапевтических режимов Г. о. наблюдается закономерное изменение ряда жизненно важных функций организма, направленное на ограничение чрезмерного повышения рО 2 в тканях: дыхание урежается и углубляется, отмечается брадикардия, сердечный выброс и органный кровоток уменьшаются, периферическое сосудистое сопротивление увеличивается и т. д. В основе большинства этих явлений лежит возникающее при адаптации к гипероксии раздражение парасимпатических центров.

Физиологическая реакция организма на повышение рО 2 обычно протекает в определённой последовательности. Увеличение артериального рО2 ведёт к устранению нормальной гипоксической активности периферических хеморецепторов, снижению возбудимости дыхательного центра и угнетению лёгочной вентиляции, что сопровождается увеличением артериального парциального давления диоксида углерода (рСО 2), вызывающего расширение кровеносных сосудов головного мозга. Одновременно нарастание концентрации кислорода в крови обусловливает нарушение диссоциации оксигемоглобина, повышает кислотность крови, затрудняет транспорт CO 2 и водородных ионов в тканях головного мозга, включая дыхательный центр. Гиперкапния (повышение содержания диоксида углерода в крови) ведёт к увеличению минутного объёма дыхания и гипервентиляции . В результате рСО 2 в артериальной крови падает, сосуды мозга суживаются и концентрация кислорода в тканях мозга уменьшается. Разновидностью Г. о. является терапия сжатым воздухом, который при ряде форм дыхательной недостаточности может быть более эффективным, чем чистый кислород.

Этот метод используют практически во всех случаях острой и хронической кислородной недостаточности, когда гемоглобин полностью или частично исключается из процесса дыхания, т. е. при анемической (массивная кровопотеря) и токсической (отравления с образованием карбокси-, мет- и сульфгемоглобина) формах острой гипоксии , а также для компенсации метаболических потребностей организма в кислороде при снижении объёма циркулирующей крови и скорости кровотока. Лечебное действие Г. о. может быть обусловлено не только ликвидацией тканевой гипоксии, но и непосредственным влиянием повышенного содержания кислорода на те или иные структуры организма. В частности, сосудосуживающее действие кислорода на мозговые сосуды используют для борьбы с отёком мозга.

При некоторых видах патологии Г. о. играет вспомогательную роль (например, использование этого метода в комплексе с лучевой терапией для усиления радиочувствительности злокачественных опухолей, экстракорпоральном кровообращении). Особое место занимает Г. о. в комплексе интенсивной терапии при острой сердечной недостаточности, ишемическом поражении сердца, мозга, почек, печени, мягких тканей конечностей и др.

Г. о. широко применяют в хирургической практике (хирургическая инфекция – абсцесс, сепсис, газовая гангрена; в послеоперационном периоде – стимуляция процессов репарации, уменьшение отёка тканей, облегчение приживаемости пересаженных тканей), а также в терапевтической практике, в т. ч. в кардиологии (острая или хроническая коронарная недостаточность, гипертоническая болезнь и др.), гастроэнтерологии (эрозивно-язвенный гастрит, хронический колит, синдром раздражённой толстой кишки, гепатиты и цирроз печени), пульмонологии (гнойно-деструктивные заболевания лёгких и плевры, хронические неспецифические заболевания лёгких с лёгочно-сердечной недостаточностью); кроме того, в эндокринологии (сахарный диабет, диффузно-токсический зоб), педиатрии (т. н. реанимационные состояния, различные поражения печени, сердечно- сосудистой системы, лёгких и др.), неврологии и других областях клинической медицины.

Терапевтический режим применения Г. о. в каждом случае определяется врачом индивидуально и колеблется в интервале давления кислорода от 1 до 3 атм. при экспозиции 40–60 мин. Г. о. проводят в барокамере (рис.). Лечебные барокамеры бывают многоместными и одноместными (по назначению подразделяются на камеры для взрослых, новорождённых и детей до одного года, а также для лучевой терапии онкологических больных), в т. ч. передвижными (например, установлены в машине скорой помощи), переносными (используются в полевых условиях) и стационарными. Многоместные барокамеры состоят из нескольких отсеков, используются для интенсивной терапии и реанимации, в т. ч. при проведении спасательных работ, для различных видов хирургических вмешательств (т. н. барокамеры-операционные). Среди возможных осложнений при проведении Г. о. – поражение центральной нервной системы (т. н. гипербарическая эпилепсия, эффект Бера), повреждение лёгких (т. н. кислородная пневмония, лёгочный ожог, эффект Смита), среднего уха (бароотит), вегетативные кризы (покраснение кожи, потливость, учащённые дыхание и сердцебиение, повышение кровяного давления, чувство страха) как проявление т. н. непереносимости кислорода. Абсолютных противопоказаний для проведения этого метода нет. Относительные включают: нарушение проходимости слуховых (евстахиевых) труб и каналов, соединяющих околоносовые пазухи с окружающей средой (полипы, воспалительные процессы в среднем ухе, придаточных полостях носа, носоглотки, различного рода аномалии развития и т. д.), наличие замкнутых газосодержащих полостей в лёгких (каверны, абсцессы, кисты) и других тканях и органах, эпилепсия или иные судорожные припадки в анамнезе, повышенная чувствительность к кислороду, клаустрофобия. У больных старческого возраста проведение Г. о. требует особой осторожности, также как и у больных с высокой лихорадкой, при тяжёлых поражениях сетчатки глаза, у больных с фиброзом лёгких, при эндокринных заболеваниях, сопровождающихся усиленным выделением кортикостероидов, катехоламинов, тиреоидных гормонов. При наличии абсолютных жизненных показаний для Г. о. большинство противопоказаний может быть устранено (например, введение седуксена при эпилепсии, дренирование каверны или плевральной полости, парацентез барабанных перепонок и т. п.).

Что такое ГБО?

ЭТО МЕТОД лечения больных "чистым" (100%) кислородом под давлением выше атмосферного. Все вы, особенно читатели старшего поколения, хорошо знаете, что такое кислородная подушка, - прорезиненная емкость, наполненная кислородом, со шлангом и маской. Это первое воплощение мечты врачей о возможности помочь больному с выраженной дыхательной или сердечной недостаточностью, как-то восполнить дефицит кислорода у больного. Это вполне обоснованно. И этого оказалось явно недостаточно, что потребовало какого-то усовершенствования для усиления эффекта и его продолжительности.

Вторым этапом в этом направлении было создание так называемых кислородных палаток - ограниченных пространств, заполненных кислородом. Они было несовершенны, но во время Великой Отечественной войны спасли многих раненых с газовыми гангренами конечностей.

Таким образом, мысль исследователей шла по пути помещения самого больного в среду "чистого" кислорода. Логика здесь довольно проста: ликвидировать у больного недостаток кислорода в организме - это раз. И ликвидировать анаэробную инфекцию (микроорганизмы, активно живущие и размножающиеся в бескислородной среде, для которых кислород - яд, мгновенно их убивающий) - это два.

У многих читателей, вероятно, вызовет удивление тот факт, что этим идеям уже более 300 лет.

В 1660 г. Р. Бойль создал первую "камеру" для исследования влияния на организм "сжатого" воздуха, т. е. воздуха при давлении выше атмосферного. А в 1664 г. врач Геншоу (Англия) впервые применил сжатый воздух как лечебный фактор. Положительные эффекты, пусть и не такие уже большие, у тех врачей были, о чем свидетельствует тот факт, что в Швеции, Германии, Англии, Бельгии были созданы герметичные комнаты-барокамеры, в которые воздух подавался под давлением. В XIX веке девять таких пневматических лечебниц существовало и в России.

Но вернемся к веку двадцатому. Основателем ГБО считается известный голландский хирург Борема (иногда фамилия приводится как Бурема), который в 1956 г. в опытах на животных показал возможность их жизни в условиях 100%-ного кислорода при давлении выше атмосферного даже тогда, когда вся их кровь заменялась кровезаменителем. Вот мы и подошли к истинной гипербарической оксигенации, которая стала возможной при развитии техники (создание герметичных барокамер) и при разработке дешевых способов получения чистого кислорода. Но самое главное - это мысль поместить живой организм, миллионами лет адаптированный к жизни в воздушной среде, содержащей 21% кислорода, в среду 100%-ного кислорода, да еще при давлении выше атмосферного! Это, конечно же, стресс. Я бы сказал даже, что это суперстресс. Природа может смоделировать недостаток кислорода (гипоксию), например район лесных пожаров или элементарное высокогорье. Но природа не может ни в каких вариациях создать избыток кислорода в воздухе - гипероксию. Плохо это или хорошо? Конечно же, хорошо для всего живого на планете. Почему хорошо? Да потому, что жизнь на Земле представлена органическими формами, а разложение любой органической субстанции на ее составляющие происходит путем окисления (при активном участии кислорода).

Но вернемся к мысли о помещении живого в среду 100%-ного кислорода при давлении выше атмосферного. С точки зрения вышеописанного подобная мысль у нормального человека, да еще с медицинским образованием, просто не могла возникнуть, а возникнув, должна была быть моментально отброшена, т. к. любая живая органика в 100%-ном кислороде при давлении выше атмосферного должна моментально переокислиться и разложиться. Но вот в эту среду помещаются животные, и... ничего экстраординарного не происходит, анализы не ухудшаются. И даже наоборот. Как теперь знают те, кто занимается ГБО, и те, кто лечился ГБО, люди после сеанса сравнивают свои ощущения с ощущениями посещения леса после грозы. После курса ГБО (10-11 сеансов) - с ощущениями после отпуска (полон сил и энергии...) и т. п. Казалось бы, удивительно, но факт. И метод ГБО начинает бурно развиваться во многих странах. Массу больных спасают от неминуемой гибели благодаря методу ГБО и только одному ему без какой-либо добавочной терапии. Применение же ГБО в комплексе с традиционными методами лечения самых разнообразных заболеваний приводит к повышению эффективности этой терапии. Это отмечают клиницисты (хирурги, гинекологи, терапевты, гастроэнтерологи, кардиологи, невропатологи, эндокринологи, стоматологи). Одним словом, все, кто включает ГБО в комплексную терапию своих больных.

Тем не менее настороженность к возможному отравлению кислородом все время преследовала и преследует по сей день и клиницистов, и ученых. Конечно, она обснованна, но не в той степени, в которой порой проявляется у отдельных исследователей. Она может быть вполне обоснованна при применении в лечении больных высоких доз гипербарического кислорода. При обычных же "мягких" терапевтических режимах ГБО эта настороженность должна быть исключена. За 25 лет работы я не видел признаков кислородной интоксикации у больных. Не слышал я этого и от своих коллег.

Окисляться - это хорошо?

ПОЧЕМУ в подавляющем большинстве случаев ГБО хороша? Это что, панацея? Почему метод ГБО, призванный быстро и эффективно ликвидировать кислородную задолженность организма, оказывается эффективным при патологиях, не связанных с кислородным допингом? Отвечая на эти вопросы, я перехожу к еще одному механизму действия ГБО - механизму стабилизации клеточных мембран. Но прежде несколько слов об одной из систем всего живого на Земле. Это система перекисно-радикального окисления липидов (ПОЛ) клеточных мембран и антиокислительной активности (АОА) организма.

Все мы знаем, что основой жизнедеятельности любой живой клетки является ее мембрана. Всякие "поломки" этой мембраны могут быстро привести к гибели клетки. Вот одной из причин такой "смертельной поломки" и является перекисно-радикальное окисление встроенных в мембрану липидных (жировых) компонентов. Более того, какое бы ни было заболевание, клетка гибнет по одному единственному механизму - переокислению липидов ее мембраны. Это доказано не одним исследованием.

Что такое ПОЛ? Это цепь химических реакций, в результате которых образуются химические вещества со свободной валентностью (радикалы), ярким примером которых может быть атомарный кислород. Не вдаваясь в подробности, скажу, что это очень агрессивные химические вещества, которые быстро замещают свободную валентность, буквально срывая электроны с оболочек окружающих химических веществ (с липидов клеточной мембраны, например). Химическое вещество моментально теряет свои первоначальные свойства со всеми вытекающими отсюда последствиями. Вот эти реакции переокисления всегда и присутствуют в организме живого. И они необходимы организму, выполняя ряд положительных функций. Однако, если бы этим реакциям переокисления не было антипода, наступила бы смерть. Для нейтрализации такой суперактивности "перекисей" и существует антиокислительная активность организма, представленная целым рядом веществ - антиоксидантов (антиокислителей). Эти антиоксиданты нейтрализуют излишнюю активность перекисей, принимая их удары на себя и защищая тем самым клетку от гибели. Что еще интересного оказалось в этой системе ПОЛ-АОА? Оказалось, что она замкнута. А суть "замкнутости" заключается в том, что на сколько убывает в системе одного из двух ее компонентов, на столько же прибавляется другого. Оказалось, что эта система существует и на органном, и на тканевом уровнях.

Система "жизнь - смерть"

ИТАК, система ПОЛ-АОА. Я бы назвал ее системой жизни (антиокислительная защита) и смерти (переокисление липидов клеточных мембран). Жизнь будет торжествовать до тех пор, пока клетка не потеряет способности к защите от переокисления. Система ПОЛ-АОА в организме находится в постоянном движении. На нас с вами ежеминутно буквально сыпятся факторы, усиливающие реакции ПОЛ в организме. Это все так называемые вредные экологические факторы, любые виды гипоксий. Наш организм находится в постоянной борьбе за выживание. Наша антиокислительная система в постоянном напряжении, а ее возможности не безграничны. Простой пример. Что такое инфаркт миокарда в свете рассматриваемой системы ПОЛ-АОА? Это следствие нарастающей гипоксии, усиливающей реакции ПОЛ в группе клеток сердечной мышцы. Антиокислительные возможности этой группы клеток не беспредельны. В конце концов эти возможности истощаются полностью, и эта группа клеток переокисляется (гибнет). Вот вам и некроз участка сердечной мышцы - инфаркт миокарда.

Решить эту проблему можно, пойдя по пути повышения антиокислительных возможностей клеток. А уж препарат, который мог бы и ликвидировать гипоксию, уменьшив тем самым "перекисную нагрузку" на клетки сердечной мышцы, и повысить антиокислительные возможности самой клетки, был бы просто идеальным. Так вот, не препарат, а метод такой есть. Это ГБО. Метод, который не только насыщает кислородом гемоглобин, но и жидкую часть крови - плазму и межтканевые жидкости. Значит, первый из поставленных мною вопросов при применении ГБО решается моментально. Нейтрализовав гипоксию, ГБО снизит "перекисную нагрузку" на клетки. А повысит ли ГБО антиокислительные возможности клеток? Повысит. Вот и подошли мы ко второму механизму действия ГБО - стимуляции антиокислительной активности организма больного.

Организму в среде 100%-ного кислорода да еще при давлении выше атмосферного надо приложить массу усилий, чтобы выжить (не переокислиться). Первый каскад защиты от переизбытка кислорода был отмечен сразу же после начала применения метода ГБО. Это урежение дыхания, снижение частоты сердечных сокращений и спазм периферических сосудов. Подобная реакция организма на гипероксигенацию, я думаю, понятна: находясь в среде 100%-ного кислорода, организму необходимо приложить максимум усилий к ограничению его доставки к тканям (клеткам). Но переизбыток кислорода все равно окружает клетки, и клеткам приходится самим от этого переизбытка защищаться. Вот тут-то и вступают в действие антиоксиданты. Другими словами, ГБО, помимо ликвидации гипоксии, обладает и свойством повышения способности клетки к антиоксидантной защите. И эта стимуляция оказывается настолько мощной, что массивный "антиокислительный выброс" способен не только нейтрализовать переизбыток молекулярного кислорода, который мы создали искусственно, но и тот избыток атомарного кислорода ("перекисей"), который был запущен тем или иным патологическим процессом.

Таким образом, применяя ГБО, мы снижаем "перекисную нагрузку" на клетки, ликвидируя гипоксию - это раз. И усиливаем это снижение, нейтрализуя остающиеся реакции ПОЛ эндогенными антиоксидантами - это два.

На сегодня каких-либо фармацевтических препаратов или методов лечения, обладающих одновременно этими двумя уникальными свойствами, нет.

Все ли здесь так гладко, как я описал? Конечно же нет. Я описал возможности ГБО, открытые целым поколением исследователей. Но одно дело - открыть, другое - их реализовать. Конечно же, для читателя не будет новостью тот факт, что все мы разные. Во-первых, у всех у нас разные возможности антиокислительной системы. Эти возможности ослабевают с возрастом, с наличием тех или иных заболеваний. Во-вторых, живем мы в разных регионах страны: в промышленно развитых регионах и в сельской местности и т. д. Все мы в зависимости от этого испытываем и разные нагрузки вредных экологических факторов, инициирующих в наших организмах реакции ПОЛ. Наши клетки по-разному расходуют свои антиокислительные резервы. И проблема положительной коррекции системы ПОЛ-АОА у каждого из нас индивидуальна, что и диктует необходимость индивидуального подхода к этой коррекции для каждого из нас. Вот это и есть на сегодня самый трудный вопрос в применении метода ГБО. Теоретически ГБО должна оказывать при ее применении при той или иной патологии 100%-ный эффект. Если этого не происходит, виноват не метод, не патология, "виноват" врач, не сумевший (а скорее, не имевший возможности) подобрать адекватную дозу ГБО.

ГБО против лучевой болезни

А ВЕДЬ ГБО способна справиться с положительной коррекцией системы ПОЛ-АОА в самых разных случаях, например при радиационном поражении организма. Сегодня радиобиологи считают, что ионизирующее излучение, проходя через живую ткань, вызывает образование сверхактивных коротко живущих (10-16 сек.) радикалов, которые даже за столь короткое время вызывают необратимые фатальные изменения в клетках. А поскольку за время жизни этих радикалов им ничего нельзя противопоставить, то после определенных доз ионизирующего излучения остается только ожидать неизбежного печального финала, проводя симптоматическую терапию. Это смертельные дозы при общем облучении человека или дозы, вызывающие неизбежный некроз (омертвение) тканей при местных лучевых поражениях.

И тем не менее существовали и другие мнения по этому вопросу. Еще в начале 50-х годов ХХ века профессор Б. Н. Тарусов выдвинул концепцию, согласно которой сверхактивные коротко живущие радикалы, мелькнув, инициируют лавинообразное нарастание реакций перекисно-радикального окисления липидов клеточных мембран, которые и приводят в дальнейшем к гибели клеток. Эту теорию блестяще развил и доказал академик Н. М. Эмануэль. В теории Б. Н. Тарусова уже звучит ПОЛ. А этим реакциям мы уже можем поставить "блок", защитив клетку от гибели, применив ГБО. Таким образом, при принятии теории Б. Н. Тарусова гипотетически в полной безысходности появляется просвет, и этот просвет я просто мог не проверить, т. е. объединить теорию Б. Н. Тарусова и механизм действия ГБО. В итоге у 13 больных с местными радиационными поражениями дозами жесткого ионизирующего излучения, обычно вызывающими некроз тканей (свыше 4000 рад), некроза тканей не произошло. Доза облучения у них колебалась от 4600 до 11700 рад. Больные получали традиционную терапию и ГБО. У всех больных после схождения ожоговых пузырей обнажалась чистая "молодая" кожа. Какие же выводы можно из этого сделать? Во-первых, что в теории реализации биологического эффекта жесткого ионизирующего излучения оказались правы Б. Н. Тарусов и Н. М. Эмануэль. Во-вторых, четко работает ГБО, нейтрализуя переизбыток "перекисей" стимулированными ею эндогенными антиоксидантами. В-третьих, уже давно пора радиобиологам проверить этот эффект ГБО в эксперименте, и безысходность проблемы лучевых поражений будет решена. Это можно сделать и быстро, и дешево.

Теперь коротко об онкологии. В 1975 г. вышла монография Е. Б. Бурлаковой с соавторами "Биоантиоксиданты в лучевом поражении и злокачественном росте". За 25 лет исследований системы ПОЛ-АОА авторы получили Государственную премию СССР. В специальной литературе имеется масса их публикаций. Не представляю, как это можно просто так отмахнуться от интереснейших исследований ученых одного из ведущих научных учреждений страны.

Рак побеждаем кислородом

БУРЛАКОВА Е. Б. с соавторами открыла еще один удивительный факт: в ткани активно растущей злокачественной опухоли практически отсутствуют реакции ПОЛ. Меня, например, этот факт навел на мысль о том, что мутированная (раковая) клетка приобретает возможность многократно усиливать свои антиокислительные возможности по сравнению со здоровыми клетками организма. Механизмы этого усиления еще предстоит исследовать, но даже просто констатация данного факта при его полном осмыслении может дать такой прорыв в онкологии, который нам даже и не снился. Помните, я говорил о замкнутости системы ПОЛ-АОА. Значит, если мы каким-то образом начнем удалять (элиминировать) антиоксиданты из опухолевой ткани, в ней тут же появятся реакции ПОЛ мембран раковых клеток, и клетки начнут гибнуть. Вот и все. Как говорится: простенько и со вкусом. По сути именно этим и занимаются онкологи при лечении рака. Лучевая терапия мощно инициирует ПОЛ. На этот суперокислитель интенсивно расходуются антиоксиданты опухолевой ткани. В опухолевой ткани возникают реакции ПОЛ мембран раковых клеток. Раковые клетки гибнут. Оказалось также, что почти все противораковые препараты (цитостатики) являются такими же инициаторами ПОЛ и механизм гибели раковых клеток при их применении тот же. Так почему же так плохо поддаются радио- и химиотерапии раковые опухоли? Почему зачастую больные гибнут не от рака, а от осложнений химио- и радиотерапии?

Ответ на эти вопросы так же прост. Нормальная (здоровая) клетка и раковая клетка находятся в неравных условиях антиокислительной защиты. Именно этот факт обуславливает быструю гибель здоровых клеток от любого мощного инициатора реакций ПОЛ и более замедленную (как более защищенных антиоксидантами) раковых. Вот и получается, что при интенсивной химио- или радиотерапии "хозяин" опухоли (больной) гибнет раньше, чем сама опухоль. Но здесь уже ГБО может выступить, как говорится, в двух своих ипостасях. Про первую (повышение антиокислительных возможностей здоровых клеток) мы уже говорили. Вторая же ипостась - сам переизбыток ("мягкого" О2, а не "жесткого" - О) окислителя в кровяном русле больного. Представьте, что вы довольно долго (допустим, часа полтора в день) "купаете" опухолевую ткань в этом переизбытке "мягкого" окислителя. Что должно произойти? Опухоль, богато насыщенная антиоксидантами, неизбежно будет их интенсивно расходовать на нейтрализацию переизбытка кислорода. С той же степенью интенсивности в опухолевой ткани будут нарастать реакции ПОЛ мембран раковых клеток, и они начнут гибнуть. А что же будет со здоровыми клетками? Да то же самое, что с ними происходит при лечении больных с любым общесоматическим заболеванием. Под влиянием ГБО они приобретут повышенную возможность антиокислительной защиты. Эта возможность реализуется и в повышении их пролиферативной активности (возможности к ускоренному размножению). Последний факт доказан многочисленными исследованиями наших и зарубежных исследователей. А вот о "бивалентном" действии ГБО я писал еще в 1986 г. Что же из себя представляет это "бивалентное" действие? При пролиферативных процессах (рак, коллагенозы, эндометриоз, болезнь Крона и т. п.), сопровождающихся повышенной ОАО тканей, ГБО, удаляя из этих тканей антиоксиданты, приведет к их разрушению, при разрушительных же процессах, протекающих с преобладанием процессов ПОЛ над АОА, ГБО, нейтрализуя реакции ПОЛ, вызовет восстановление тканей пораженного органа. В этом еще одна уникальность метода ГБО. Два диаметрально противоположных процесса в биологии: пролиферация и деструкция с одинаковой степенью эффективности могут нейтрализоваться одним методом, даже если они одновременно протекают в организме.

Но вернемся к раку и его лечению. Может ли ГБО в "чистом" виде излечить рак? Теоретически да. А в комбинации с радио- или химиотерапией? Еще быстрее. А как же с осложнениями химио- и радиотерапии? Их должно быть меньше или они должны вовсе отсутствовать. Почему? ГБО повысит сопротивляемость здоровых клеток к переокислению, инициированному этой терапией. А это кто-нибудь проверил? Да, проверили мы на детях с острыми лейкозами еще в начале 80-х годов прошлого века. Группа детей (20 человек) с острыми лейкозами параллельно с химиотерапией получала ГБО. У всех больных отсутствовали какие-либо деструктивные осложнения (афтозно-язвенный стоматит, язвенный колит и т. п.) химиотерапии. Мало того, у них вообще не было каких-либо осложнений. Мало того, им проводили химиотерапию на фоне практического иммунодефицита (в периферической крови 200-400 лейкоцитов), а какие-либо бактериальные, вирусные или грибковые осложнения отсутствовали. Уточню также, что эти дети не лежали в стерильных боксах, а с мамами в валеночках ходили в другой корпус больницы получать сеансы ГБО. В то время для нас это был самый удивительный феномен, объяснений которому не находилось. И действительно, как это так: у больного отсутствует иммунологическая защита от инфекции, а проявлений этой инфекции нет. При этом цитостатики активно убивали лейкемические клетки, а лейкоциты постепенно на фоне их применения восстанавливались до нормы. Что же произошло? Цитостатики, активно ликвидируя лейкемические клетки, не оказывали убийственного действия на здоровые клетки организма больных. Другими словами, мы получили выборочное (только на рак) действие уже известных цитостатиков. Уже одно только это на 50% решает проблему лечения рака, и об этом говорю не я, а онкологи. И что же? Да ничего. Все наши исследования опубликованы, получено авторское свидетельство, а воз и ныне там. Ну никак онкологи не могут поверить в метод ГБО, считая вообще кислород мощным биостимулятором, при применении которого рак просто расцветет. А это не так. И доказано это не мною, а другими исследователями и у нас, и за рубежом. Эти исследования опубликованы. ГБО ничего не стимулирует. ГБО нормализует функцию клетки.

Пора, наконец, онкологам менять свое мышление и обратить внимание на систему ПОЛ-АОА в течении, развитии и лечении рака. Я сознательно не написал "в возникновении рака". А вот теперь перейдем к этому.

Блок мутантам

ИТАК, рак - это результат мутации клеток. Правильно. Что вызывает мутации клеток, мы знаем: мутагены. Но мутации клеток происходят не в ответ на сам мутаген, а на реакции ПОЛ клеточных мембран, которые он (мутаген) инициирует. Это известно генетикам еще с 40-х годов прошлого века. А если мы этим реакциям поставим блок? Процент мутаций должен снизиться. Программируя данный эффект заранее, мы его подтвердили совместно с сотрудниками Института молекулярной генетики АН СССР на мухах-дрозофилах и - с сотрудниками Всесоюзного научного медико-генетического центра АМН СССР - на людях. Курс из 10 сеансов ГБО на режимах, применяемых для лечения общесоматических больных, т. е. в повседневной клинической практике, в 2-4 раза снижает процент спонтанного соматического мутагенеза у дрозофил и - в 2-4 раза снижает процент хромосомных аберраций (разрывов) хромосомного типа (предтечи мутаций клеток) у людей. Значит, обыкновенный курс лечения больного, например, с язвенной болезнью желудка помимо всего прочего на какой-то период в 2-4 раза уменьшает у него риск возникновения опухоли. Профилактика рака? А почему бы и нет? А на какой период действует эта профилактика? Не знаю. Мы прекратили свои исследования на людях с окончанием советской власти в России. Теперь уже необходим не энтузиазм, а конкретное финансирование исследований. А в этой области просто надо исследовать группу людей на длительность антимутагенного эффекта курса ГБО; провести в соответствующее время повторные курсы и т. д.

Об антимутагенном эффекте говорю уже не я, а генетики. Об этих исследованиях может не знать уважаемый читатель, но специалисты, занимающиеся проблемой Чернобыля, должны знать и хотя бы как-то реагировать. Реакции никакой.

В свете всего вышесказанного я бы рассматривал ГБО как этиопатогенетический (действующий и на причину заболевания, и на само заболевание) метод лечения рака.

Мы или забываем, или стараемся об этом не думать, проводя лечение рака современными средствами (химио- и радиотерапия), что все эти средства являются мутагенами. Другими словами, леча рак, мы провоцируем образование нового. А поскольку ничего не остается делать, то закрываем глаза на этот факт. Посмотрите, что происходит при применении ГБО. Мы у современных цитостатиков и у радиотерапии ликвидируем не только их побочные эффекты, приводящие порой к гибели больных, но и снимаем их мутагенные свойства. Другими словами, современные "ужас и надежда онкологии" - химиотерапевтические препараты при их комбинации с ГБО превращаются в настоящую "надежду" - идеальные препараты в лечении рака, не говоря уже о специфическом (на рак) действии самой ГБО. Но надо этот вопрос изучать более глубоко. Могут ли быть другие пути решения проблемы лечения рака? Конечно же. С этим никто не спорит. Одно могу сказать, что путь, предлагаемый мною, как мне кажется, на сегодня полностью реален.

Не знаю, сумел ли я убедить читателя в том, что на сегодня медицина имеет на вооружении мощнейшее средство лечения - ГБО, которым просто надо грамотно распорядиться. Возможности имеются, механизм их довольно-таки прост и легко читается известными химическими реакциями, а не заумными расплывчатыми утверждениями. А вот реализация их зависит от квалификации врача, занимающегося этим методом, его умения подобрать для вас индивидуальную дозировку ГБО, а также от понимания и желания ученых расширить и углубить эти исследования.

Вместе с тем я понимаю, что у читателя невольно возникают многочисленные вопросы. Например, мы читаем прессу, где с неменьшим, чем у меня, упорством восхваляются другие нетрадиционные методы лечения множества заболеваний - метод Бутейко, нормобарическая прерывистая гипоксия, лечение в барокамерах с пониженным давлением, КВЧ и лазеротерапия. По описаниям авторов статей эти методы лечат практически все общесоматические заболевания, как и ГБО, но при этом, исключая барокамеру, наполненную "чистым" кислородом, который, как известно, является "клеточным ядом". Все эти методы являются положительными корректорами системы ПОЛ-АОА больных. И, конечно же, имеют полное право на существование. Подчеркну лишь, что ни один из них не ликвидирует гипоксию в организме больных - дополнительный источник реакций ПОЛ, но все стимулируют антиокислительный ответ организма больных при их применении. Каких-либо категорических возражений против этих методов у меня нет. И дело больного, какой из них выбрать для лечения. Один только маленький нюанс, о котором я уже говорил: если вам много лет, а заболевание ваше запущено, остерегайтесь так называемых "гипоксических" методов лечения.

За последнее время во многих изданиях прошла серия публикаций, агрессивно направленных против существующего не одно десятилетие метода лечения больных с самой разнообразной патологией - гипербарической оксигенации, сокращенно обозначаемой в специальной литературе как ГБО.

Я 25 лет занимаюсь этой областью медицины и не перестаю удивляться. Как можно, не имея полных представлений о предмете, высказывать о нем категорические суждения?! Мне думается, что причины могут быть разные: от элементарного невежества до меркантильных соображений.

Важнее кислорода в жизни человека нет ничего, поступление кислорода в организм через легкие обеспечивает кровь достаточным количеством веществ, которые нужны для полноценной работы клеток и органов в целом. В случае когда организм не получает нужного количества кислорода, очень быстро появляется симптом кислородного голодания, проявления этого могут быть разными. Сперва это отражается на клеточном уровне, когда клетки начинают отмирать, затем переходит на ткани, которые также очень быстро погибают, собственно после этого наступает смерть. Но это в крайних случаях, в большинстве случаев гипоксия протекает долго.

Большинство патологий развиваются именно по причине кислородного голодания, когда ткани начинают отмирать и появляются разнообразные воспалительные процессы. Поэтому главной причиной появления и успешного развития хронических заболеваний является именно гипоксия. Помимо хронических заболеваний, механизм кислородного голодания также становится причиной появления раковых заболеваний. Ведь для злокачественной опухоли очень важна правильная среда, в которой есть возможность развиваться и противостоять препаратам. А именно таким благоприятным болотом является ткань, где клетки испытывают недостаток кислорода, вследствие этого они не получают необходимое питание, а раковая опухоль имеет возможность успешно разрастаться.

Спустя некоторое время, когда ученые в мире пришли к пониманию и важности этого процесса нехватки кислорода, появилась мысль о том, что болезнь, которая развивается из-за недостатка кислорода, можно лечить не медикаментами, а именно обогащением кислорода. Этот метод получил название ГБО, что означает гипербарическая оксигенация. Открытие произошло еще в середине 20 века, в 1955 году, долгое время он совершенствовался и по всей день имеет только лучшие отзывы.

Как действует гипербарическая оксигенация

По клеткам организма кислород разносится с помощью крови, которая в свою очередь обогащается через легкие. Если в сосудах есть проблемы, типа тромбов, отеков и прочих заболеваний, то кровь не попадает во все органы в том количестве, в котором нужна, вследствие этого начинается гипоксия. Когда же кислород начинает поступать в такие клетки и ткани, то запускается процесс регенерации, и на месте отмерших клеток появляются живые, мертвые клетки удаляются, заболевшие восстанавливаются и помогают очищать организм. Нужно сказать, что клетки способны очень быстро восстановиться.

Для этого человек помещается в специально созданную барокамеру, в ней искусственно нагнетается давление определенной величины, при этом подается обогащенный кислород. В итоге кровь максимально насыщается кислородом, больше нормы, что позволяет ей проникнуть в те участки организма, куда ранее доступа не было. При этом определенные органы получают столь необходимый кислород, после чего клетки сразу начинают заниматься восстановительной и очищающей работой. Стоит отметить, что это касается абсолютно всех видов тканей, мышечной и хрящевой, костной и даже нервной. Более того, такой метод подачи кислорода способствует нормализации жировой ткани, т.е. при этом жировая ткань не будет наращиваться, как это происходит с другими тканями, а наоборот лишние жировые ткани сжигаются, в то время как содержание жира в нервных миелиновых волокнах укрепляется.

Кому полезно кислородное лечение

Учитывая характер многих болезней, кислородное лечение будет полезно при огромном количестве заболеваний, везде, где имеет место периферическое нарушение кровоснабжения. Как уже говорилось, сюда можно отнести все без исключения хронические формы заболеваний, а также проблемы с сердечно-сосудистой системой. Помимо лечения уже имеющихся заболеваний метод ГБО очень хорош в качестве профилактики, для укрепления организма и иммунитета человека. Зная, как работает этот метод, обогащая организм ценным кислородом, его можно направлять в любом направлении, нередко он используется для лечения онкологических заболеваний.

Вот лишь основной список заболеваний, которые можно лечить с помощью кислорода:

• фурункулез;
• анемия;
• парадонтоз;
• проблемы с обращением крови в конечностях, в т.ч. при диабетической стопе;
• при сахарном диабете;
• болезнь Рейно;
• склеродермия;
• ишемия сердца;
• облитерирующий эндоартериит;
• при хроническом энтероколите;
• после инсультов и инфарктов с тяжелыми последствиями;
• при ;
• при гепатите;
• диффузно-токсическом зобе;
• в случае хронического и острого панкреатита;
• тугоухость;
• воспалительные заболевания органов малого таза;
• пролежни;
• при абстиненции из-за употребления наркотиков или алкоголя;
• язвы 12-ти перстной кишки или желудка;
• при ряде психических болезней, которые возникают на почве не правильно кровообращения мозга;
• при ожирении;
• больным онкологией, когда они прошли курс радио и химиотерапии.

Гипербарическая оксигенация является едва ли ни единственным способом восстановления при сильном токсикозе из-за углекислого газа, а также других продуктов и ядохимикатов, выделяющихся при горении. Сюда стоит отнести и те вещества (цианиды), которые связывают кислород в кровеносных клетках. Очень полезен метод ГБО при воздушной эмболии и при проведении декомпрессии, в случае газовой гангрены, если раны подолгу не заживают, в случае удушья или обморожения. Необходимо упомянуть травматические ишемии и при сильном травматическом сдавливании.

Подобные кислородные курсы не только помогают выздоровлению, но и исключают возможность осложнения из-за травм или тяжелых операций. ГБО применяется для реабилитации после сложных травм спортсменов, при тяжелых физических нагрузках и чрезмерном утомлении. Если есть хроническая бессонница, этот метод также крайне действенный. Благодаря возможностям кислорода, иногда можно вообще не использовать медикаментозное лечение или же частично облегчить. Подобный подход очень полезен для детей или же при сильном нарушении работы печени, также это может помочь беременным избежать приема опасных антибиотиков.

Гипербарическая оксигенация противопоказана

Как это ни странно, но даже лечение кислородом может быть противопоказано людям с некоторыми заболеваниями или же находящимся в определенном состоянии. Иногда метод ГБО может привести к ухудшению, нередко это психические заболевания. Итак:

• при ОРЗ;
• эпилепсии;
• при кисте, абсцессе;
• каверны в легком;
• если есть артериальная гипертензия, которая устойчива к формам терапии, когда АД показатели выше, чем 160/90 мм рт. ст.;
• при двухстороннем воспалении легкого;
• при клаустрофобии;
• при пневмотораксе, если нет дренажа;
• при болезни пазух носа, с наличием полипов, с воспалением пазух, с аномалиями, с нарушением евстахиевых труб или проблемах в придатках носа, при отечности.

Проведение ГБО

Человек размещается в барокамере, это сосуд или капсула похожая на подводный батискаф, она герметична, для наблюдения сделаны несколько окошек. В камере человек размещается в горизонтальном положении на спине. Все, что от него требуется это спокойно лежать и дышать обогащенным и чистым кислородом. В капсуле установлено множество разнообразных датчиков, которые отвечают за правильную работу аппарата, за кислород и давление внутри камеры. Кроме того, датчики контролируют общее состояние человека. Данные поступают на компьютер врача и медсестры, они находятся в течение всего сеанса ГБО рядом.

Барокамера не зря похожа на батискаф, там создаются условия, будто на глубине 5 м под водой. Временами человек чувствует, что уши закладывает из-за давления, но это ненадолго, иногда помогает просто глотнуть слюну, кроме этого других странных ощущений нет. Полный курс ГБО зависит от болезни и показания врача, как правило, это 5-10 сеансов, каждый сеанс по длительности также зависит от заболевания, от 20 минут до одного часа.

Однозначно отмечено, что после успешного окончания всего курса, человек ощущает улучшение по своему заболеванию, а кроме того, его общее самочувствие намного улучшается. Именно по этой причине гипербарическая оксигенация рекомендована в качестве профилактики и курса общего восстановления организма, без каких-либо заболеваний.

Автореферат диссертации по медицине на тему Гипербарическая оксигенация в комплексе профилактики и лечения ранней плацентарной недостаточности

На;правах рукописи

15 г;:.! т-"Р.

РЯБЦЕВ КОНСТАНТИН МИХАЙЛОВИЧ

ГИПЕРБАРИЧЕСКАЯ ОКСИГЕНАЦИЯ В КОМПЛЕКСЕ ПРОФИЛАКТИКИ И ЛЕЧЕНИЯ РАННЕЙ, ПЛАЦЕНТАРНОЙ

НЕДОСТАТОЧНОСТИ

14.00.01 - Акушерство и гинекология

диссертации на соискание ученой степени кандидата медицинских наук

МОСКВА 2002

Работа выполнена на кафедрах акушерства и гинекологии с курсом перинатологии Российского университета дружбы народов.

Научный руководитель:

доктор медицинских наук, профессор В.Е. Радзннский

Официальные оппоненты:

доктор медицинских наук Е.М. Демидова

доктор медицинских наук В.А. Петрухин

Ведущая организация: Московский государственный медико-стоматологический университет.

Защита диссертации состоится «_» _ 2002г. в часов на заседании

диссертационного совета Д.212.203.01 в Российском университете дружбы народов по адресу: 117333, г.Москва, ул.Фотиевой, д.6.

С диссертационной работой можно ознакомиться в Научной библиотеке Российского университета дружбы народов (117198, г. Москва, ул.Миклухо-Маклая, д.6).

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор медицинских наук, профессор И.М.Ордиянц

¿-/я. г-же о

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность проблемы. Плацентарная недостаточность (ПН) продолжает оставаться одной из наиболее сложных проблем современного акушерства

Недостаточность функции плаценты чаще развивается у женщин, страдающих экстрагенитальными заболеваниями, имевших в анамнезе выкидыши, гинекологические заболевания, неразвивающиеся беременности, медицинские аборты (В.Н. Серов, 1997).

Воздействие повреждающих факторов на слизистую оболочку матки, половые клетки, оплодотворенную яйцеклетку, эмбриональную ткань в периоды имплантации и плаценгации ведет к развитию первичной плацентарной недостаточности (ПН) (В А. Алипов, 1992).

Под плацентарной недостаточностью в настоящее время подразумевается синдром, « представляющий собой результат сложной поликаузальной реакции плода и плаценты, возникающей при самых различных патологических состояниях материнского организма» (Гармашева Н.Л., Константинова Н.Н.,1978), в основе которого лежит нарушение компенсаторно-приспособительных механизмов фетоплацентарного комплекса на молекулярном, клеточном, тканевом, органном и организменном уровнях (Калашникова Е.П., Федорова М.В.,1979), реализующийся в компенсированной, субкомпенсированной и декомпенсированной формах (Радзинский В.Е., 1985).

Нарушения адаптационно-гомеостатических реакций плаценты тесно связаны с нарушением формирования плацентарного ложа (В.Е. Радзинский, 2001).

Патогенетическими механизмами реализации ПН являются локальная гипоксия, нарушение клеточного метаболизма, дефицит макроэргов и ферментативная недостаточность децидуальной ткани, что ведет к нарушению

анатомического строения, расположения и прикрепления плаценты, дефектам васкуляризации и нарушениям созревания хориона и, в результате, к прерыванию беременности в первом триместре беременности или развитию ПН при ее пролонгировании (А.П. Милованов, 1999).

В последние годы все более пристальное внимание уделяется поиску наиболее эффективных средств и методов коррекции состояния фетоплацентарной системы в более ранние сроки. Это продиктовано сравнительно низкой эффективностью лечебных мероприятий при уже развившихся стойких изменениях в плацентарном комплексе. Многие позитивные эффекты гипербарической оксигенации (ГБО), которые обнаруживаются при лечении ряда патологических (в том числе гипоксических) состояний, не являются прямым следствием ликвидации гипоксии, а обусловлены влиянием гипербарического кислорода на различные уровни системы адаптации организма, начиная с нейроэндокринного и заканчивая субклеточным (С.Н.Ефуни, 1986). Клинико -физиологические эффекты ГБО и успешное применение метода в лечении привычного невынашивания и угрожающего выкидыша в ранние сроки беременности позволяют рассчитывать на эффективность применения баротерапии с целью профилактики ФПН. Однако до настоящего времени не созданы алгоритмы и методы дифференцированного подхода к включению ГБО в комплекс профилактики и лечения ранней плацентарной недостаточности в группах беременных высокого риска по развитию данной патологии, а также оценки ее эффективности, что определяет актуальность проведения исследований в данном направлении.

Цель исследования: улучшение исхода беременности и родов для матери и плода путем оксигенации фетоплацентарного комплекса в ранние сроки беременности у женщин, относящихся к группе высокого риска по развитию ПН.

Задачи исследования.

1. Изучить возможности влияния ГБО на маточно-плацентарный и гшодово-плацентарный кровоток в ранние сроки беременности.

3. Изучить влияние ГБО на состояние перекисного окисления липидов в ранние сроки беременности.

4. Определил, оптимальные сроки и методы проведения ГБО у женщин с отягощенным течением беременности.

Научная новизна. Впервые было проведено изучение результатов применения ГБО в ранние сроки беременное™ с целью профилактики недостаточности фетоплацентарного комплекса

Впервые получены данные:

а) о влиянии ГБО на состояние маточно-плацентарного и плодово-плацентарного кровотока и кровотока в спиральных артериях МПО;

б) о влиянии ГБО на состояние перекисного окисления липидов у женщин с отягощенным течением беременности;

в) о влиянии ГБО на состояние лизосомной активности эндометрия;

Практическая значимость. Впервые внедрены в практику здравоохранения научно-обоснованные рекомендации по применению ГБО в ранние сроки беременности, обоснованы оптимальные сроки проведения ГБО

для профилактики недостаточности фешплаценгарного комплекса

Апробация работы: работа выполнена в 1999-2002гг. на клинической базе кафедры акушерства и гинекологии с курсом перинатологии (зав.каф.проф. В.Е. Радзинский), кафедре патологической физиологии (зав.каф.проф. В.А. Фролов) Российского университета дружбы народов.

Основные положения работы доложены на заседании кафедры акушерства и гинекологии РУДН (1999), 1-ой Международной конференции молодых ученых «Новые технологии в акушерстве, гинекологии и перинатологии», Москва (19-20апреля 2000г.), III Всероссийском форуме «Мать и дитя», Москва (22-26октября 2001г.).

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

Наиболее ранним и эффективным сроком терапевтического воздействия ГБО на гомеостаз маточно-плацентарного комплекса с целью коррекции его нарушений можно считать 7-8 недель и 14-17 недель гестации, до момента окончания первой и соответственно второй волны инвазии цитотрофобласта, то есть до развития стойких изменений в маточно-плацентарном комплексе под воздействием повреждающих факторов.

Гипербарическая оксигенация, являясь мощным немедикаментозным и неинвазивным средством воздействия на гомеостаз маточно-плацентарного комплекса, воздействует на патогенетические механизмы реализации ПН; нивелируя локальную гипоксию, восстанавливает нарушенный клеточный метаболизм и ферментативную недостаточность децидуальной ткани, предотвращая развитие нарушений анатомического строения плаценты, дефектов васкуляризации и нарушения созревания хориона и, в результате, к профилактике досрочного прерывания беременности и развитию ПН при ее пролонгировании.

Структура и объем диссертации: диссертация изложена на 115 страницах машинописного текста, иллюстрирована 15 рисунками, 19 таблицами. Диссертационная работа состоит из введения, шести глав, выводов, практических рекомендаций и указателя литературы, содержащего 85 источников на русском языке и 162 - на других языках.

Материалы и методы исследования.

Было обследовано 125 беременных женщин, из которых 32 пациентки с неосложненной беременностью составили группу контроля. Остальные 93 женщины находились на стационарном лечении по поводу угрожающего аборта. В зависимости от объема проводимой терапии по сохранению беременности они были распределены на две группы. В группу сравнения вошли 40 беременных женщин, которым проводилась традиционная терапия, направленная на сохранение беременности. Основную группу составили 53 пациентки с угрозой прерывания беременности, в комплекс лечения которых, помимо стандартной терапии, была включена ГБО.

Анамнез изучали по специально разработанной нами анкете -опроснику. Выясняли характер менструальной и генеративной функции, особое внимание уделяли перенесенным экстрагенитальным заболеваниям.

Проводили анализ используемых методов контрацепции, имевшихся гинекологических заболеваний и операций.

Для обследования беременных женщин были использованы следующие методы:

Ультразвуковая фето- и плацентометрия;

Допплерометрическое исследование периферических артериальных сосудов матери и плацентарного кровообращения;

Определение активности ß-D-глюкуронидазы (GLU) и М-ацетил-ß-D- глюкозаминидазы (АСЕ) в плазме крови;

Определение перекисного окисления липидов в плазме крови.

Эхографическая фето- и плацентометрия осуществлялась на

ультразвуковом сканере «Medison Sono Aec 8800» (Южная Корея) датчиками с частотой 3,5 и 5 МГц с использованием трансабдоминального и трансвагинального доступов. Цветовое допплерометрическое исследование кровотока проводили в режиме направленного цветового и энергетического картирования.

Забор крови, выделение плазмы и определение ß-D-глюкуронидазы и N-auemn-ß-D- глюкозаминидазы производили согласно общепринятой методике (Г.А.Кочетов,1980; В.И.Рубин,1980; С.П.Сяткин, В.А.Фролов,1987).

Определение общих липидов (OJJ) и фосфолипидов (ФЛ) в плазме крови и эритроцитарных мембранах (Кейтс М., 1975): экстракцию липидов проводили по методу Блайя-Дайера или Folch J. et al. (1957), затем в липидном экстракте определяли OJI и ФЛ по методу Блюра (Кейтс М., 1975; Покровский A.A., 1969).

Определение общего холестерола в плазме крови и эритроцитарных мембранах проводили по методу, разработанному Меньшиковым В.В. (1987).

Состав жирных кислот (ЖК) мембран эритроцитов определяли при помощи газожидкостной хроматографии. Эритроциты обрабатывали по методу Aloni В. et al. (1974), метиловые эфиры ЖК получали по методу Stoffel W. et al. (1959). Расчет состава ЖК проводили методом внутреннего нормирования (Андреев JI.B. с соавт., 1965).

Определение скорости аскорбатзависимого перекисного окисления липидов (АЗП) плазмы крови и мембран эритроцитов проводили при помощи теста с 2-тиобарбитуровой кислотой (Кейтс М., 1975). В качестве прооксиданта использовал аскорбат и ионы Fe2.

Определение антиоксидантной активности липидов (АОА) проводили по методу Блейза-Глевинта (Кейтс М., 1975) с использованием стабильного свободного радикала al-ДФПГ.

Определение диеновых коньюгатов (Em) и диенкетонов (Em) -первичных продуктов реакций ПОЛ в плазме крови и мембранах эритроцитов определяли методом УФ-спектроскопии описанного в работах Шилиной Н.К. с сотр., 1978).

Определение малонового диалъдегида (МДА) - конечного продукта реакций ПОЛ осуществляли по ТБК-тесту (Стальная И.Д., Гаришвили Т.Г., 1977).

Материалы исследования обработаны при помощи компьютерной программы STATISTICA. Достоверность результатов определялась по критерию Стьюдента. За минимальный порог достоверности принимали р<0,05.

Результаты исследования и обсуждение.

Клинический анализ выявил сопоставимость между группами обследованных женщин по основным анализируемым параметрам: возрасту, социальному положению, методам контрацепции, репродуктивной функции.

Средний возраст беременных достоверно не отличался в обеих группах (р=0,05), однако у женщин старше 36 лет беременность чаще осложнялась угрозой ее прерывания.

При изучении сопутствующих экстрагенитальных заболеваний выявлено, что у женщин с угрожающим абортом достоверно чаще (р<0,05) диагностированы болезни мочевыделительной системы - 39,8%, органов дыхания - 34,4%, органов пищеварения - 25,8% по сравнению с группой контроля.

Анализ особенностей менструальной функции выявил, что возраст наступления менархе в среднем колебался от 12 до 13 лет. Регулярный менструальный цикл установился сразу у большинства женщин с неосложненным течением беременности (75,0%) и только у каждой второй пациентки из группы с осложненной беременностью.

Продолжительность менструального цикла не имела достоверных отличий между группами и составила в среднем 29,01+0,33 дня. Продолжительность менструации также значительных различий по группам не имела и колебалась в среднем от четырех до пяти дней. В большинстве случаев (от 76,4 до 81,3%) пациентки обеих групп отмечали умеренные менструальные выделения, на обильные выделения чаще указывали пациентки с угрожающим абортом (3,2%).

Нарушения менструального цикла по типу олигоменореи и меноррагии в анамнезе чаще отмечали женщины с осложнениями беременности. Пациентки с угрожающим абортом отмечали наиболее раннее начало половой жизни, в среднем этот возраст составил 15,98±0,21 лет, что достоверно отличается (р<0,05) от данных показателей у женщин с неосложненной беременностью - 17,34+0,52 лет.

В браке состояли 68,4% женщин с угрожающим абортом и 86,7% пациенток с неосложненной беременностью. Незамужней была каждая

третья женщина с угрожающим абортом, наименьшим этот показатель был у пациенток с неосложненным течением беременности -13,3%.

Угроза прерывания беременности наблюдалась чаще, по сравнению с контрольной группой (р<0,05), у первородящих женщин с повторной беременностью.

Характерно, что в контрольной группе интервал между началом половой жизни и наступлением беременности составлял не более двух лет, а у женщин с угрозой прерывания беременности этот интервал был в 11,8% случаев от двух до 7 лет, причем достоверно чаще (р<0,05) среди этих женщин наблюдалось наличие первичного брсплодия. Распределение по интервалу между беременностями показало, что у женщин с угрозой прерывания в I и П триместре беременности настоящая беременность в каждом третьем случае наступала менее, чем через один год после предыдущей.

Среднее количество медицинских абортов, которые предшествовали настоящей беременности, было достоверно больше (р<0,05) у пациенток с угрожающим абортом, чем у женщин с неосложненным течением беременности. Большинство пациенток, перенесших ранее медицинский аборт, делали его однократно, однако практически каждая четвертая пациентка с угрожающим абортом ранее имела два, три и более медицинских абортов. Каждая четвертая пациентка из группы с угрожающим абортом ранее перенесла самопроизвольный выкидыш в первом триместре беременности, что значительно больше, чем в контрольной группе. Две женщины с угрожающим абортом отмечали в прошлом наличие неразвивающейся беременности, что составило 2,1%.

Наиболее часто используемым ранее методом контрацепции были комбинированные оральные контрацептивы (КОК), причем пациентки с неосложненным течением беременности использовали её в 40,6%, а с угрожающим абортом - в 25,8%.

При изучении заболеваемости репродуктивных органов выявлено, что наиболее часто на перенесенные гинекологические заболевания в анамнезе указывали пациентки с угрожающим абортом (69,5%), что было достоверно чаще (р<0,05), чем среди пациенток с неосложненной беременностью (47,7%). Более трети женщин обеих групп перенесли воспалительные заболевания матки и придатков, при этом, наибольшее количество болезней шейки матки было отмечено у пациенток с угрозой прерывания беременности - 52,7%.

Анализ перенесенных акушерских и гинекологических операций показал, что две пациентки с угрожающим абортом перенесли ранее резекцию одного яичника по поводу разрыва кисты. Родоразрешение путем операции кесарева сечения в анамнезе было у трех пациенток (9,4%) с неосложненной беременностью и двух женщин (6,25%) с самопроизвольным абортом. Показанием к оперативному родоразрешению была слабость родовой деятельности у двух женщин, преждевременная отслойка нормально расположенной плаценты у одной пациентки и длительно текущий гестоз - у двух.

Таким образом, основными клиническими особенностями анамнеза у женщин с угрожающим прерыванием беременности, достоверно отличающими их от пациенток с физиологической беременностью, являются: наличие сопутствующих экстрагенитальных заболеваний, особенно болезней органов дыхания, кровообращения и мочевой системы; различные нарушения менструального цикла и дисменорея в анамнезе; прерывания предшествующих беременностей; осложненные беременности в анамнезе; наличие гинекологических заболеваний.

При угрозе прерывания беременности, которая в нашем исследовании сочеталась в 100% с экстрагенитальными заболеваниями, было отмечено ее влияние на периферическое сопротивление в маточных артериях. У женщин с угрозой прерывания беременности при допплерометрическом

исследовании кровотока в маточной артерии (МА) выявлено постепенное снижение индекса пульсации (ИП) в сравнении с контрольной группой, которое выявлялось практически во всех случаях. При этом наиболее статистически достоверные различия ИП МА в контрольной и основной группах наблюдались при сроке гестации 7-8 недель. Максимальные различия показателей ИП в радиальных артериях (РА) и спиральных артериях (СА) в основных и контрольной группах, так же, как и в МА, приходились на период 7-8 недель гестации, а в сроки беременности 14-17 недель данные различия теряли свою выраженность. Однако при этом отмечалось отсутствие физиологического повышения диастолического компонента кровотока, характерного для периода гестационных изменений спиральных артерий, обусловленных второй волной эндоваскулярной миграции трофобласта.

Некоторое увеличение периферического сосудистого сопротивления в 7-8 недель беременности, при неосложненном ее течении, можно расценивать как своеобразную реакцию гемоциркуляции на «пик» первой волны инвазии цитотрофобласта. При угрозе прерывания беременности данной реакции маточных артерий нами зарегистрировано не было.

К окончанию первого триместра беременности ИП МА у женщин в контрольной группе и с угрозой прерывания беременности статистически достоверных отличий зарегистрировано не было. Таким образом, наиболее ранним сроком терапевтического воздействия на кровоток в маточных артериях с целыо коррекции его нарушений можно считать 7-8 недель гестации до момента окончания первой волны инвазии цитотрофобласта.

Вероятно, нарушения в сосудистом русле, выявляемые при помощи ультразвуковой допплерометрии, являются отражением нарушения инвазии цитотрофобласта и неполной конверсии спиральных артерий в эндометрий, ведут к развитию ПН и угрозы прерывания беременности, что может явиться ключевым звеном к обоснованию сроков и объема проведения

терапевтических и профилактических мероприятий, направленных не только на сохранение осложненной беременности, но и на профилактику ПН у женщин из групп высокого риска по развитию данной патологии.

Определение в динамике нормальной беременности активности различных ферментов лизосом в плазме крови показало, что наиболее значительные и достоверные (р<0,05) различия активности выявились по ферменту 1Ч-ацетил-Р-0-глюкозаминидаза (АСЕ): в плазме крови она увеличивалась параллельно увеличению срока беременности, однако показатель увеличения активности во втором триместре беременности (0,030±0,002 нмоль/мг) не был значительным по отношению к аналогичному показателю первого триместра (0,020±0,0004 нмоль/мг), хотя имело достоверные (р<0,05) с ним отличия. Динамика изменения активности p-D-глюкуронидазы (GLU) была противоположной вышеописанному ферменту, то есть с увеличением срока беременности активность его в плазме крови уменьшалась. Максимальная активность этого фермента наблюдалась в первом триместре беременности (0,004±0.0008 нмоль/мг), к началу второго триместра она уменьшилась практически вдвое и составила 0,00210,0005 нмоль/мг (р<0,05).

У пациенток с угрожающим абортом была выявлена тенденция к снижению активности обоих ферментов в плазме крови по сравнению с нормальной беременностью.

Активность GLU при угрожающем аборте практически в четыре раза уменьшалась (р<0,05) по сравнению с контролем и составила 0,0010±0,0001 нмоль/мг, активность АСЕ несколько снизилась (0,019±0,002 нмоль/мг), хотя и не имела достоверных различий с неосложненной беременностью.

Динамика изменения активности АСЕ и GLU в плазме крови при беременности показала, что, во-первых, активность АСЕ в крови при беременности гораздо выше, чем активность GLU, во-вторых, если активность

АСЕ увеличивается, то активность GLU имеет противоположную кривую. Результаты исследования Т.В. Миренбург с соавт. (1995) активности лизосомальных энзимов в плазме крови совпадают с нашим данными о достоверном (р<0,05) увеличении активности АСЕ параллельно увеличению срока беременности, причем показано, что наряду с изменением активности одних ферментов другие не изменяются.

При угрожающем аборте в плазме крови не выявлено достоверного изменения активности АСЕ, хотя она имела тенденцию к снижению, а активность GLU снижалась значительно. Таким образом, снижение ферментативной активности АСЕ в плазме крови может явиться диагностическим критерием нарушения развития беременности, а также наряду с повышением проницаемости мембран лизосом, возможно, является одной из причин развития первичной плацентарной недостаточности и невынашивания беременности в ранние сроки.

Повышение проницаемости клеточных мембран, в том числе и мембран лизосом, связано с процессами перекисного окисления липидов (ПОЛ) в клетке.

Для изучения состояния липидов в клеточных мембранах организма женщины с самого начала развития неосложненной и осложненной беременности нами был изучен состав жирных кислот в мембранах эритроцитов, который отражает метаболизм липидов, их состав и в мембранах других клеток организма. Исследования проводились в I триместре беременности при сроке гестации 6-9 и 14-17 недель.

При угрозе прерывания беременности выявлено изменение качественного и количественного состава жирных кислот (ЖК) биомембран с развитием холестериноза мембран, приводящего к снижению функциональной активности нейтрофильных гранулоцитов, ускоренной деградации эритроцитов и тромбоцитов, снижению секреторной активности децидуальной ткани и плаценты, и, наконец, ускоренной деградации

трофобласта. При этом значительно нарастает содержание меристиновой, пальмитолеиновой, олеиновой и эйкозатриеновой ЖК, но концентрация арахидоновой, эйкозапентаеновой, докозапентаеновой и докозагексаеновой кислот достоверно понижается по сравнению с контрольной группой. Доля насыщенных ЖК при этом достоверно нарастает. Однако самым основным нарушением в распределении ЖК в эритроцитарных мембранах при осложненной беременности является развитие дефицита арахидоновой и линолевой ЖК, класса й>6 на фоне значительного снижения ЖК класса 0>3.

Эти изменения состава липидов биомембран обусловливают ряд отклонений интегральных параметров обмена липидов. Особенно заметным является гипотриглицеридемическое и гипохолестеринемическое действие. В то же время, наблюдаются и функциональные изменения, которые можно отнести к нежелательным (усиление атерогенеза, перекисного окисления, снижение прочности связей в частицах липопротеидов низкой плотности (ЛПНП). Нами выявлено резкое снижение коэффициента эффективности метаболизации (КЭМ) эссенциальных ЖК, который составил 0,62±0,12, что в два раза ниже, чем у женщин с физиологической беременностью -1,25+0,06 (р<0,001), то есть имеется достоверное нарушение синтеза арахидоновой ЖК при резком снижении полиненасыщенных жирных кислот (ПНЖК) семейства 0>3. Причинами снижения концентрации ПНЖК о>3 в биомембранах беременных могут быть увеличение гликолитического окисления углеводов с накоплением анаэробных фракций, усиление липидного обмена, повышение концентрации «энергоемких» фракций липидов - холестерола и триглицеридов, активное влияние линолевой ЖК на пролиферацию клеток плаценты и эмбриона/плода. В связи с этим мы исследовали содержание общих липидов (ОЛ), фосфолипидов (ФЛ), общего холестерола (ОХ) в плазме крови и эритроцитарных мембранах, а также

процессы ПОЛ и антиоксидантной активности липидов при неосложненной и осложненной беременности в первом ее триместре.

ОЛ, ФЛ и ОХ в плазме крови при угрозе прерывания беременности увеличивались в значительной степени, указывая на переключение организма в энергетическом метаболизме на липидный обмен. При этом в плазме крови нарастали первичные и конечные продукты реакций ПОЛ.

При угрожающем аборте антиоксидантная защита (АОЗ) находится на низком уровне, что особенно видно при анализе процессов ПОЛ в эритроцитарных мембранах. Сравнение показателей липидного обмена в плазме крови и эритроцитарных мембранах указывало на нарушение обмена фосфолипидов (ФЛ) между плазмой и мембранами клеточных элементов: содержание ФЛ в плазме увеличивалось, а в мембранах эритроцитов снижалось. Характерной была интенсификация процессов ПОЛ при осложненной угрозой прерывания беременности на фоне выраженного истощения антиокислительной активности (АОА) липидов. Интегральным показателем при этом является скорость перекисного гемолиза эритроцитов (СПГЭ). Так, СПГЭ при физиологической беременности составила в среднем 24%, а при угрозе невынашивания - от 35 до 45%. Повышение индекса ненасыщенности ЖК биомембран и их холестериноз является защитной приспособительной реакцией и проявляется относительным снижением интенсификации процессов ПОЛ.

Выявленное значительное снижение АОЗ липидов клеточных мембран приводит к накоплению первичных и конечных продуктов ПОЛ, которые дополняют модификацию структурных и функциональных параметров клеток в системе мать-плацента-плод, приводя, в частности, к развитию ранней плацентарной недостаточности в результате ускоренной деградации клеток крови, эндотелия и других клеточных элементов сосудистой стенки, синцитиотрофобласта плаценты и децидуальных клеток эндометрия. Весь комплекс перечисленных изменений сказывается на структурно-

функциональном состоянии всей репродуктивной системы и организма женщины в целом.

Таким образом, подтверждается мнение, что первичная плацентарная недостаточность на ранних сроках развития беременности формируется на молекулярном уровне, имеет мембранно-клеточную патогенетическую основу, где одним из основных звеньев патологических изменений является липидный бислой биомембран.

Основываясь на выявленных изменениях маточно-плацентарного кровотока, лизосомальной активности и процессов ПОЛ, в комплекс терапии по сохранению беременности были включены сеансы ГБО. Патогенетическим обоснованием включения ГБО в комплекс лечения ранней ПН стали сведения о том, что к прерыванию беременности в первом триместре или развитию ПН при ее пролонгировании приводит гипоксия миометрия, развивающаяся в результате гемодинамических нарушений в матке (Аржанова О.Н. с соавт., 2000), а применение ГБО, устраняя гипоксию, нормализует сократительную деятельность матки, и тем самым способствует благоприятному течению беременности и родов (Чайка В.К. с соавт., 1993). Воздействие на организм беременной женщины избыточного атмосферного давления в 1,3 -1,5 атм осуществлялось в условиях барокамеры в течение 5-7 сеансов по 40 минут каждый. Использовали одноместную систему ОКА-МТ, оснащенную кондиционером 54-58А и предназначенную для проведения сеансов в условиях повышенного давления кислорода. Режим работы - одна избыточная атмосфера (АТИ).

Сеансы ГБО проводились ежедневно в течение 5 -7 дней.

Непосредственные результаты влияния ГБО на состояние фетоплацентарного комплекса (на этапах лечения до 17 недель).

При допплерометрическом исследовании кровотока МА у женщин, получивших в течение трех недель терапию угрозы прерывания

беременности с полным курсом сеансов ГБО, отмечено постепенное выравнивание ИП по отношению к контрольной группе, которое выявлялось практически во всех случаях (100%). Достоверное улучшение показателя ИП было отмечено как в маточных, так и в спиральных и радиальных артериях при проведении курса гипербарической оксигенации в сроки беременности 6-9 недель.

К окончанию первого триместра беременности ИП МА, РА и СА в обеих группах при угрозе прерывания беременности после проведенного лечения статистически достоверных различий зарегистрировано не было. Однако у женщин, получивших терапию угрозы прерывания беременности с включением в комплекс ГБО, отмечено восстановление физиологического повышения диастолического компонента кровотока, характерного для периода гестационных изменений спиральных артерий, обусловленных второй волной эндоваскулярной миграции трофобласта.

В группе женщин, получивших терапию по сохранению беременности без использования ГБО, также отмечена тенденция к нормализации ИП МА, которая, однако, была отмечена лишь в 72,5% случаев. При этом наиболее статистически достоверные улучшения показателей ИП МА в основной группе наблюдались при сроке гестации 6-9 недель.

Таким образом, наиболее ранним сроком терапевтического воздействия на кровоток в маточных артериях с целью коррекции его нарушений можно считать 7-8 недель гестации до момента окончания первой волны инвазии цитотрофобласта.

Определение лизосомальной активности плазмы крови, взятой на 21-й день от начала лечения, показало, что у женщин, получивших терапию по поводу угрозы прерывания беременности с применением ГБО, отмечено в 91,0 % случаев достоверное (р<0,05) повышение активности вьи в сроки беременности 6-9 нед до 0,0032± 0,0001 нмоль/мг, в 14-17 недель - до 0,0019 нмоль/мг и незначительное повышение активности АСЕ при беременности

6-9 нед до 0,020±0,002 нмоль/мг и в 14-17 недель до 0,027 нмоль/мг. Аналогичная тенденция отмечена в группе женщин, получивших терапию по сохранению беременности без ГБО, у которых в 69,8% случаев отмечено достоверное (р<0,05) увеличение активности GLU в среднем до 0.0023±0,0001 нмоль/мг, а АСЕ - до 0,018±0,002 нмоль/мг.

Параллельно проведено изучение влияния ГБО на состояние липидного обмена организма у обследованных женщин.

Показатели OJI, ФЛ и ОХ в 89,7% случаев (как в плазме крови, так и в мембранах эритроцитов) после терапии по сохранению беременности с использованием ГБО с более высокой степенью достоверности (р< 0,001), чем при использовании комплекса терапии без ГБО (65,5%), снижались, а антиоксидантная защита лигшдов клеточных мембран повышалась, что указывает на переключение организма на энергетический метаболизм. При этом в плазме крови прекращалось нарастание первичных и конечных продуктов реакций ПОЛ, которые при избыточном их содержании, дополняя модификацию структурных и функциональных параметров клеток в системе мать-плацента-плод, могут способствовать развитию ранней плацентарной недостаточности в результате ускоренной деградации клеток крови, эндотелия и других клеточных элементов сосудистой стенки, синцитиотрофобласта плаценты и децидуальных клеток.

Таким образом, при использовании в комплексе лечебных мероприятий, направленных на сохранение беременности, ГБО при сроке беременности 6-9 недель отмечается улучшение кровотока в маточных, радиальных и спиральных артериях в 100% случаев, что высоко коррелировало с нормализацией лизосомальной активности плазмы крови в 91,5% случаев (г= - 0,68) и улучшением липидного обмена в 89,7% случаев (г= - 0,64), при увеличении срока беременности отмечено снижение указанной выше корреляционной зависимости, что подтверждает влияние

кислорода на различные уровни системы адаптации организма, включая субклеточные.

Несмотря на проводимую терапию угрозы прерывания беременности, при сроке 6-9 недель в основной группе в одном случае произошел самопроизвольный аборт (на фоне хорионита). В группе беременных, получавших традиционную терапию, в одном случае беременность замерла при сроке 7-8 недель и в одном случае вследствие отслойки хориона (диагностированной при УЗИ) произошел самопроизвольный аборт.

У женщин с угрозой прерывания беременности, леченных без применения ГБО в сроки беременности 14-17 недель, терапия оказалась неэффективной в двух случаях (в одном - самопроизвольный аборт при сроке 16-17 недель у женщины с привычным невынашиванием, во втором -острое многоводие у женщины с хроническим пиелонефритом при сроке 1516 недель, беременность была прервана по медицинским показаниям).

В группе пациенток с угрозой прерывания беременности, комплекс лечения которых включал применение ГБО, в одном случае терапия оказалась неэффективной при беременности 14-15 недель у пациентки с отягощенным акушерским и гинекологическим анамнезом.

Оценка частоты терапевтических неудач у женщин с угрозой прерывания беременности показала ее достоверный рост с увеличением срока беременности, что может быть объяснено развитием более стойких изменений в плацентарном комплексе.

Отдаленные результаты влияния ГБО на состояние ФПС (роды и неонатальный период)

Из 36 женщин, сохранивших беременность в сроки 6-9 и 14-17 недель, на фоне лечения угрозы ее прерывания без применения ГБО в одном случае произошел поздний выкидыш при сроке 24-25 недель, в двух случаях - преждевременные роды при беременности 32-33 недели и 35-36 недель. У 33 пациенток роды завершились в срок при беременности 38-40 недель.

Из 51 женщины, сохранивших беременность в сроки 6-9 и 14-17 недель на фоне лечения угрозы ее прерывания с применением ГБО, лишь у одной произошли преждевременные роды при беременности 36-37 недель. Анализ полученных данных исхода беременности и родов у женщин с угрозой прерывания беременности выявил, что у беременных, получивших комплекс лечебных мероприятий по сохранению беременности с использованием ГБО, отмечается достоверное (р<0,05) уменьшение случаев недонашивания беременности.

Одновременно с этим, несмотря на увеличение частоты развития гестозов у женщин с отягощенным течением настоящей беременности по сравнению с контрольной группой, отмечено достоверное снижение их тяжести по отношению к группе сравнения, получившей во время беременности комплекс терапии без использования ГБО.

Наиболее интересным является тот факт, что частота развития ФПН у женщин, получавших во время беременности ГБО, приближалась по своим значениям к аналогичному показателю в контрольной группе. При этом ПН у женщин с угрозой прерывания беременности, не получивших при лечении угрозы прерывания беременности ГБО, развивалась в 3,5 раза чаще, чем в основной группе.

Статистически достоверных различий в исходах беременностей не выявлено (р>0,05). Случаев материнской и перинатальной смертности не было отмечено ни в одной из обследованных групп.

Очевидно, гипербарическая оксигенация, являясь мощным немедикаментозным и неинвазивным средством воздействия на гомеостаз маточно-плацентарного комплекса, воздействует на патогенетические механизмы реализации ПН: нивелируя локальную гипоксию, восстанавливает нарушенный клеточный метаболизм и ферментативную недостаточность децидуальной ткани, предотвращая развитие нарушений анатомического строения плаценты, дефектов васкуляризации и нарушения созревания

Анализ полученных результатов исследования показал, что описанная методика применения гипербарической оксигенации может иметь место в медицинской практике для профилактики развития ПН в первом триместре беременности у женщин из группы риска по развитию ФПН.

При этом целесообразнее ее проведение в сроки беременности 6-9 недель и 14-16 недель беременности, до развития стойких изменений в маточно-плацентарном комплексе под воздействием повреждающих факторов.

1. Гипербарическая оксигенация, примененная в сроки беременности 6-9 нед, соответствующие I волне инвазии цитотрофобласта, улучшает маточно-плацентарное кровообращение в 100% случаев. При этом достоверное улучшение показателя ИП отмечено как в маточных, так и в спиральных и радиальных артериях. В частности, отмечено достоверное (р<0,05) повышение активности ИП МА до 1,28±0,05 см/с. С увеличением срока беременности эффективность воздействия ГБО на маточно-плацентарный кровоток снижается и составляет в 14-17 недель 95%. У женщин, получивших терапию угрозы прерывания беременности с включением в комплекс ГБО, отмечено восстановление физиологического повышения диастолического компонента кровотока, характерного для периода гестационных изменений спиральных артерий, обусловленных второй волной эндоваскулярной миграции трофобласта.

2. Положительное влияние ГБО на изменение активности лизосомальных энзимов при угрозе прерывания беременности характеризуется нормализацией их активности: в 91,5% случаев отмечено

достоверное (р<0,05) повышение активности GLU в сроки беременности 6-9 нед до 0,0032±0,0001 нмоль/мг, в 14-17 нед - до 0,0019 нмоль/мг и незначительное повышение активности АСЕ при беременности 6-9 недель до 0,020±0,002 нмоль/мг и 14-17 недель - до 0,027 нмоль/мг.

3. Под воздействием ГБО в ранние сроки беременности происходит нормализация показателей липидного обмена: OJI, ФЛ и ОХ в 89,7% случаев (как в плазме крови, так и в мембранах эритроцитов) с более высокой степенью достоверности (р<0,001), чем при использовании комплекса терапии без ГБО (65,5%), при этом отмечено повышение антиоксидантной защиты липидов клеточных мембран.

4. Наиболее ранним и эффективным сроком терапевтического воздействия ГБО на гомеостаз маточно-плацентарного комплекса с целью коррекции его нарушений можно считать 7-8 недель и 14-17 недель гестации, до момента окончания первой и соответственно второй волны инвазии цитотрофобласта.

5. Частота плацентарной недостаточности у женщин из группы высокого риска ее развития после гипербарической оксигенации снижается в 3,5 раза по сравнению с аналогичной группой, леченной без применения ГБО.

1. В комплекс лечебных мероприятий, направленных на сохранение беременности, рекомендуется включение гипербарической оксигенации, заключающейся в воздействии на плод и маточно-плацентарный комплекс избыточного атмосферного давления в 1,3-1,5 атм. в условиях барокамеры в течение 5-7 сеансов по 40 минут каждый.

2. С целью профилактики развития плацентарной недостаточности у женщин, угрожаемых по развитию ПН, показано проведение сеансов ГБО в сроки беременности 6-9 недель и 14-17 нед.

1. Опыт ведения беременных при регистрации «нулевого» диастолического кровотока в артерии пуповины в третьем триместре беременности // Юбилейный сборник, посвященный 90-летию кафедры акушерства и гинекологии РГМУ - М.,1999. - С.60-61. (соавт. Макаров О.В., Николаев H.H., Козлов П.В., Соболев В.А., Златовратская Т.В., Старцева Н.М., Попова JI.B.).

2. Некоторые аспекты применения гипербарической оксигенации в акушерской практике // Сборник тезисов научного форума «Новые технологии в акушерстве и гинекологии» - М.,1999. - С.209-210. (соавт. Златовратская Т.В., Дежин С.Н.).

3. Гипербарическая оксигенация в комплексном лечении беременных с анемией // Материалы HI-го Российского форума «Мать и дитя» (Москва, 22-26 октября 2001г.) - М.,2001. - С. 139. (соавт. Оразмурадов A.A., Меркулова О.Д., Траубе М.А.).

4. «Способ лечения субкомпенсированной формы плацентарной недостаточности» // Приоритетная справка на оформление патента №2000115238 от 15.06.00г. (соавт. Радзинский В.Е., Оразмурадов A.A.).

Гипербарическая оксигенация в комплексе профилактики и лечения ранней плацентарной недостаточности.

Рябцев Константин Михайлович (Россия)

В диссертации представлены результаты исследования влияния гипербарической оксигенации на состояние гемодинамики фетоплацентарной системы, лизосомальной активности ферментов, системы антиоксидантной защиты. Предпринята попытка раскрыть механизм развития первичной плацентарной недостаточности при угрозе прерывания беременности.

На основе сопоставления результатов ультразвукового исследования, активности лизосомальных энзимов, состояния перекисного окисления липидов обоснованы оптимальные сроки проведения гипербарической оксигенации в комплексе профилактики и лечения ранней плацентарной недостаточности.

Предложены новые критерии для прогнозирования и профилактики первичной плацентарной недостаточности.

Hyperbaric oxygenation for prevention and treatment of early placental insufficiency

Ryabtcev Konstantin Michajlovitch

The results were obtained of the influence of hyberbaric oxygenation on fetoplacental haemodynamics , lysosomal enzymes activity, system of antioxydant defence. An attempt was undertaken to clear out mechanism of placental insufficiency development in threatened preterm termination of pregnency.

After comparement of the results of US investigation, lysosomal enzyme activity, peroxydaze lipids oxygenation optimal time was worked out for the management of hyperbaric oxygenation in combination with routine methods of prevention and treatment of early placental insufficiency.

New criteria were forwarded for forecasting and prevention of primary placental insufficiency.

ГЛАВА I. ПЕРИНАТАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ГИПЕРБАРИЧЕСКОЙ

ОКСИГЕНАЦИИ БЕРЕМЕННЫХ. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ.

1.1.Современные представления о ПН, методах ее диагностики, профилактики и лечения.

1.2.Исторический очерк применения ГБО в акушерстве.

ГЛАВА П. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ.

2.1. Контингент обледованных женщин и объем исследования.

22. Методы исследования.

ГЛАВА Ш. КЛИНИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ОБСЛЕДОВАННЫХ

ГЛАВА IV. РЕЗУЛЬТАТЫ ЛАБОРАТОРНЫХ И ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ

ИССЛЕДОВАНИЙ.

4.1. Исходное состояние фетоплацентарного комплекса.

4.2. Исходное состояние маточно-плацентарного кровотока в I триместре неосложненной и осложненной беременности.

4.3.Состояние липидного обмена в I триместре неосложненной и осложненной беременности.

4.4. Определение лизосомальной активности в плазме крови в I триместре неосложненной беременности и при угрозе ее прерывания.

ГЛАВА V. ОЦЕНКА ЭФФЕКТИВНОСТИ ВКЛЮЧЕНИЯ ГБО В КОМПЛЕКС ТЕРАПЕВТИЧЕСКИХ И ПРОФИЛАКТИЧЕСКИХ МЕРОПРИЯТИЙ

ПЕРИНАТАЛЬНОЙ ПАТОЛОГИИ.

ГЛАВА VI. ОБСУЖДЕНИЕ ПОЛУЧЕННЫХ РЕЗУЛЬТАТОВ. ПЕРСПЕКТИВНЫЕ ПУТИ ПАТОГЕНЕТИЧЕСКИ ОБОСНОВАННОЙ ПРОФИЛАКТИКИ И

ЛЕЧЕНИЯ ФЕТОПЛАЦЕНТАРНОЙ НЕДОСТАТОЧНОСТИ.

Введение диссертации по теме "Акушерство и гинекология", Рябцев, Константин Михайлович, автореферат

АКТУАЛЬНОСТЬ ПРОБЛЕМЫ.

Плацентарная недостаточность продолжает оставаться одной из наиболее сложных проблем современного акушерства. %

В настоящее время не вызывает сомнений то, что недостаточность функции плаценты чаще развивается у женщин, страдающих экстрагенитальной патологией, имевших в анамнезе выкидыши, гинекологические заболевания, неразвивающиеся беременности, медицинские аборты.

Воздействие повреждающих факторов на слизистую оболочку матки, половые клетки, оплодотворенную яйцеклетку, эмбриональную ткань в периоды имплантации и плацентации ведет к развитию первичной ПН (43).

Под плацентарной недостаточностью в настоящее время подразумевается синдром, «представляющий собой результат сложной поликаузальной реакцк плода и плаценты, возникающей при самых различных патологических состояниях материнского организма», в основе которого лежит нарушение компенсаторно-приспособительных механизмов фетоплацентарного комплекса на молекулярйом, клеточном, тканевом, органном и организменном уровнях (69), реализующийся в компенсированной, субкомпенсированной и декомпенсированной формах (63).

Нарушения адаптационно-гомеостатических реакций плаценты тесно связанны с нарушением формирования плацентарного ложа (66).

Патогенетическими механизмами реализации ПН являются локальная гипоксия, нарушение клеточного метаболизма, дефицит макроэргов и ферментативная недостаточность децидуальной ткани, что ведет к нарушению анатомического строения, расположения и прикрепления плаценты, дефектам васкуляризации и нарушениям созревания хориона и, в результате, к прерыванию беременности в первом триместре беременности или развитию ФПН при ее пролонгировании (43).

Многими авторами за последние 30 лет предпринимались шаги введения в комплекс лечебных мероприятий ПН гипербарической оксигенации как мощного немедикаментозного и неинвазивного средства воздействия на шмеостаз (1,10,28,34,50,61,84). При этом было доказано, что многие позитивные эффекты ГБО, которые обнаруживаются при лечении ряда патологических (в том числе гипоксических) состояний, не являются прямым следствием ликвидации гипоксии, а обусловлены влиянием гипербарического кислорода на различные уровни системы адаптации организма, начиная с нейроэндокринного и заканчивая субклеточным (18).

В последние годы все более пристальное внимание уделяется поиску наиболее эффективных средств и методов коррекции состояния ФПС в более ранние сроки. Это продиктовано сравнительно низкой эффективностью лечебных мероприятий при уже развившихся стойких изменениях в плацентарном комплексе. Клинико -физиологические эффекты ГБО и успешное применение метода в лечении привычного невынашивания и угрожающего выкидыша в ранние сроки беременности позволяют рассчитывать на эффективность применения баротерапии с целью профилактики ФПН. Однако до настоящего времени не созданы алгоритмы и методы дифференцированного подхода к включению ГБО в комплекс профилактики и лечения ранней плацентарной недостаточности в группах беременных высокого риска по развитию данной патологии, а также оценки ее эффективности, что и определяет актуальность проведения исследований в данном направлении.

ЦЕЛЬ РАБОТЫ: улучшение исхода беременности и родов для матери и плода путем оксигенации фетоплацентарного комплекса в ранние сроки беременности у женщин, относящихся к группе высокого риска по развитию ФПН.

ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ.

1. Изучить возможности влияния ГБО на маточно-плацентарный и плодовоплацентарный кровоток в ранние сроки беременности.

2. Оценить влияние ГБО на лизосомальную активность ферментов в плазме крови в ранние сроки беременности.

3. Оценить влияние ГБО на состояние ПОЛ в ранние сроки беременности.

4. Определить оптимальные сроки проведения ГЪО у женщин с отягощенным течением беременности.

5. Оценить влияние ГБО на исход беременности и родов для матери и плода.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА ИССЛЕДОВАНИЯ.

Впервые было проведено изучение результатов применения ГЪО в ранние сроки беременности с целью профилактики недостаточности фегоплацентарного комплекса.

Впервые получены данные: а) о влиянии ГБО на состояние маточно-плацентарного и плодово-плацентарного кровотока и кровотока в спиральных артериях МПО; б) о влиянии ГБО на состояние перекисного окисления липидов у женщин с отягощенным течением беременности; в) о влиянии ГБО на состояние лизосомной активности эндометрия;

На основе сопоставления полученных результатов изменений гомеостаза фетоплацентарной системы на фоне проведения ГБО с результатами клинических исследований в различные сроки беременности впервые определены оптимальные сроки проведения ГБО для профилактики развития ФПН.

ВНЕДРЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ ИССЛЕДОВАНИЯ.

По материалам диссертации опубликованы 4 научные работы. Основные положения работы доложены на 1-ой Международной конференции молодых ученых (Москва.2000), на III Всероссийском форуме «Мать и дитя» (Москва.2001). Получен приоритет на изобретение №2000115238, «Способ лечения субкомпенсированной формы плацентарной недостаточности».

Результаты исследований внедрены в практическую работу женских консультаций г. Москвы, акушерских стационаров и отделений патологии беременных городской клинической больницы №29 им. Н.Э. Баумана, городского родильного дома №25.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ.

Впервые внедрены в практику здравоохранения научно-обоснованные рекомендации по применению ГБО в ранние сроки беременности, обоснованы оптимальные сроки проведения ГБО для профилактики недостаточности фетоплацентарного комплекса.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ, ВЫНОСИМЫЕ НА ЗАЩИТУ:

Наиболее ранними и эффективными сроками терапевтического воздействия ГБО на гомеостаз маточно-плацентарного комплекса с целью коррекции его нарушений можно считать 7-8 недель и 14-17 недель гестации, до момента окончания первой и соответственно второй волны инвазии цитотрофобласта, то есть до развития стойких изменений в маточно-плацентарном комплексе под воздействием повреждающих факторов.

Для угрозы прерывания беременности характерно снижение ферментативной активности лизосомальных ферментов в плазме крови, что, наряду с повышением проницаемости мембран лизосом, может явиться одной из причин развития первичной плацентарной недостаточности и невынашивания беременности в ранние сроки.

Первичная ПН на ранних сроках развития беременности формируется на молекулярном уровне, имеет мембранно-клеточную патогенетическую основу, где одним из основных звеньев патологических изменений является липидный бислой биомембран.

Гипербарическая оксигенация, являясь мощным немедикаментозным и неинвазивным средством воздействия на гомеостаз маточно-плацентарного комплекса, воздействует на патогенетические механизмы реализации ПН; нивелируя локальную гипоксию, восстанавливает нарушенный клеточный метаболизм и ферментативную недостаточность децидуальной ткани, предотвращая развитие нарушений анатомического строения плаценты, дефектов васкуляризации и нарушения созревания хориона и, в результате, к профилактике досрочного прерывания беременности и развитию ПН при ее пролонгировании. л

СТРУКТУРА И ОБЪЕМ ДИССЕРТАЦИИ. Диссертация изложена на 112 страницах машинописного текста, иллюстрирована 15 рисунками, 19 таблицами. Диссертационная работа состоит из введения, шести глав, выводов, практических рекомендаций и указателя литературы, содержащего 86 источников на русском языке и 164 - на других языках.

Заключение диссертационного исследования на тему "Гипербарическая оксигенация в комплексе профилактики и лечения ранней плацентарной недостаточности"

1. ГБО, примененная в сроки беременности 6-9 нед, соответствующие I волне инвазии цитотрофобласта, улучшает маточно-плацентарное кровообращение в 100% случаев. При этом достоверное улучшение показателя ИП отмечено как в маточных, так и в спиральных и радиальных артериях. В частности, отмечено достоверное (р<0,05) повышение активности ИП МА до 1,28±0,05 см/с. С ростом беременности эффективность воздействия ГБО на маточно-плацентарный кровоток снижается и составляет в 14-17 недель 95%. При этом у женщин, получивших терапию угрозы прерывания беременности с включением в комплекс ГБО, отмечено восстановление физиологического повышения диастолического компонента кровотока, характерного для периода гестационных изменений спиральных артерий, обусловленных второй волной эндоваскулярной миграции трофобласта.

2. Положительное влияние ГБО на изменение активности лизосомальных энзимов при угрозе прерывания беременности характеризуется повышением их активности: в 91,5% случаев отмечено достоверное (р<0,05) повышение активности Glu в сроки беременности 6-9 нед до 0,0032±0,0001 нмоль/мг, в 14-17 нед - до 0,0019 нмоль/мг; незначительное повышение активности Асе при беременности 6-9 недель до 0,020^0,002 нмоль/мг и 14-17 недель -до 0,027 нмоль/мг.

3. Под воздействием ГБО в ранние сроки беременности происходит нормализация показателей липидного обмена: OJÏ, ФЛ и ОХ в 89,7% случаев (как в плазме крови, так и в мембранах эритроцитов) с более высокой степенью достоверности (р<0,001), чем при использовании комплекса терапии без ГБО (65,5%), при этом отмечено повышение

АОЗ липидов клеточных мембран.

4. Наиболее ранними и эффективными сроками терапевтического воздействия ГБО на гомеостаз маточно-плацентарного комплекса с целью коррекции его нарушений можно считать 7-8 недель и 14-17 недель гестации, до момента окончания первой и соответственно второй волны инвазии цитотрофобласта.

5. Частота ПН у женщин из группы высокого риска ее развития, после ГБО снижается в 3,5 раза по сравнению с аналогичной группой, леченной без применения ГБО.

1. В комплекс лечебных мероприятий, направленных на сохранение беременности, рекомендуется включение ГБО, заключающейся в воздействии на плод и маточно-плаентарный комплекс избыточного атмосферного давления в 1,3 -1,5 атм. в условиях барокамеры продолжительностью 5-7 сеансов по 40 минут каждый.

2. С целью профилактики развития ПН у женщин, угрожаемых по развитию ПН, показано проведение сеансов ГБО в сроки беременности 6-9 недель и 14-17 нед.

Список использованной литературы по медицине, диссертация 2002 года, Рябцев, Константин Михайлович

1. Абелян С. А., Григорян Д. 3. Выбор режима гипербарической оксигенации при лечении внутриутробной гипоксии плода по некоторым биохимическим показателям: Материалы III Съезда акушеров-гинекологов Узбекистана. Ташкент. -1990. С. 134-135.

2. Акунц Н.С., Мокацеп Р.Г., Григорян B.C. Показатели перекисного окисления липидов и состояние антиокислительной системы у женщин и их новорожденных при нормальных родах //Вопр. Охр.мат. и дет. 1989. -№11. -с. 67-68.

3. Аржанова О.Н. . Плацентарная недостаточность: диагностика и лечение. СПб. 2000.-С.122-124.

4. Ахмадшин А.Ю. Какова надежность допплерометрического исследования плодово-плацентарного и маточно-плацентарного кровотока// Ультразвуковая диагностика в акушерстве, гинекологии и педиатрии. -1993.-№3.-С. 140-141.

5. Бабаянц. A.B. Диагностические возможности изучения перекисного окисления липидов при нормальной беременности и некоторых осложнения (поздний токсикоз беременных и железодефицитная анемия): Автореф. дис.канд.мед.иаук. 1987.-23 с.

6. Болтовская М.Н. Анализ результатов клинического использования ПАМГ-теста у беременных группы риска// Акушерство и гинекология.- 1999. №6. -С. 11-13.

7. Владимиров Ю.И., Хьюсман Т.В., Стеварт П.А. Допплеровское изучение нормального кровообращения плода в ранние сроки беременности. Обзор. Ультразвуковая диагностика в акушерстве, гинекологии и педиатрии. 1993.- № 1. С. 8-15.

8. Волощук И.Н. Патология спиральных артерий матки и ее значение в патогенезе нарушений маточно-плацентарного кровотока // Арх. Пат. 1991.- № 10. С. 22-26.

9. З.Горшкова Л.П. Профилактика невынашивания беременности у женщин с высокой степенью риска: Сб. ст. Тверь. -1999. С.207-210.

10. Громенко Ю.Ю., Закаблуковская З.Н. Невынашивание беременности. Современные принципы патогенетической терапии // Здравоох. Башкирстана.-1999.- №3.- С.65-66.

11. Данилов С.А. Комплексная ультразвуковая оценка состояния неродившегося ребенка во второй половине беременности: Сб. науч. трудов. Новые технологии охраны здоровья семьи. Иваново. - 1997. - С. 208-213.

12. Демидов Б.С. Клиническое значение допплерометрии в диагностике и прогнозировании плацентарной недостаточности во втором и третьем триместрах беременности: Автореф. дис.канд. мед. наук. 2000.-18с.

13. Друмова В. А. Компенсаторно-приспособительные реакции в плаценте при гестозе беременных в условиях комплексной терапии: Сб. ст. Органные особенности морфогенеза и реактивности тканевых структур в норме и патологии Симферополь. - 1989. - С. 178-180.

14. Иванова И.В. Перекисное окисление липидов в динамике неосложненной беременности. Тез. док. Актуальные вопросы патофизиологии. -Новосибирск. 1985. - С. 12.

15. Искрицкий A.M. Состояние анитоксидантной системы глутатиона у беременных женщин// Здравоохранение. -№11.- 1998. С. 5-7.

16. Квашенко В. П., Чайка В. К., Акимова И. К. Влияние гипербарической оксигенации на показатели перекисного окисления липидов у беременных с поздним токсикозом. Донецк. 1988. - С. 8.

17. Кира Е.Ф., Цвелев Ю.В., Беженарь В.Ф. и др. Невынашивание беременности. СПб. 1999.-60с.

18. Киракосян С. А., Окоев Г. Г., Геворкян С. М. И др. Реографический контроль за состоянием плода в третьем триместре беременности /У Эксперим. и клин. Медицина. 1991. - 31. - N 2. - С. 156-158.

19. Колесникова Л.И. Роль процессов перекисного окисления липидов в патогенезе осложнений беременности. Автореф. дис. .докт.мед.наук., 1993. 28 с.

20. Колесникова Л.И., Колесников С.И. Процессы перекисного окисления липидов в патогенезе осложнений беременности: Тез. докл. 1 Росс, конгресс по патофизиологии М. - 1996. - С. 198.

21. Кузьминых Т.У. Новые подходы к лечению женщин с угрозой преждевременного прерывания беременности// Вестник. №3. - 1997. - С. 49-51.

22. Кулавский В. А., Багашова Н. X., Хайруллина Ф. Л., и др. Гипербарическая оксигенация в комплексном лечении фетоплацентарной недостаточности: Матер. Республ. научно-практ. конф, "Актуальные вопросы перинатологии".-Екатеринбург. 1996. - С. 103-104.

23. Кулаков В.И., Кирбасова Н.П., Пономарева Л.П. и др. Экологические проблемы репродуктивного здоровья. //Акуш.и гинек. 1993. - №1. - С. 1214.

24. Кулаков В.И., Серов В.Н., Демидов В.Н.и др. Алгоритмы пренатального мониторинга // Акуш. и гинек. 2000. - №5. - С.56-60.

25. Кумерова А.О. Антиоксидантный статус крови в ранних критических периодах беременности// Российский вестник перинатологии и педиатрии. №1.-1999.-С. 27.

26. Курышева К.А., Колгушкин Г.А., Георгидзе Г.Р. Доклиническая диагностика угрозы невынашивания беременности и поздних гестозов у беременных с нормальной массой тела и ожирением //Акуш. и гинек. 1994. - №2. - С.17-19.

27. Левченко И. И. Применение гипербарическои оксигенации в комплексной дородовой подготовке у женщин с осложненным течением беременности: Автореф. дис. канд. мед. наук. Киев. - 1992. -. 34 с.

28. Луговской О. В. Гипербарическая оксигенация при многоплодной беременности: Тез. докл. Науч. конф. молодых ученых России. М. - 1994. -С. 323-324.

29. Макацария А.Д., Мухитдинова Т.К., Мищенко А.Л. и др. Патогенез, принципы профилактики и терапии различных видов коагулопатий в акушерской практике // Акуш. и гинек. 1990. - № 6. - С. 11-16.

30. Макацария А.Д., Мищенко А.Л. Вопросы циркуляторной адаптации системы гемостаза при физиологической беременности и синдром диссеминированного внутрисосудистого свертывания. // Акуш. и гинек.1997. № 1. - С.38-41.

31. Макацария А.Д. Антифосфолипидный синдром в акушерской практике. Москва. 2000. 125 с.

32. Марачев A.A. Динамика эритропоэза при беременности в норме и патологии в различных экологических условиях: Автореф.дис.кан.мед.наук. Москва.1998. 21 с.

33. Милованов А.П., Курик Е.Г. Функциональная морфология вневорсинчатого (периферического) цитотрофобласта плаценты человека//Архив анат., гистолог., эмбриологии. 1990. - №10. - С. 77-82.

34. Милованов А.П. Гистофизиология плацентарно-маточной области// Вестник Российской Ассоциации акушеров-гинекологов. 1997. - №2. - С. 38-45.

35. Милованов А.П., Сидорова И.С., Трушина О.И. и др. Морфо-функциональные нарушения маточно-плацентарного кровотока при множественных миомах матки// Архив патологии. 1998. - №5. - С. 23-29.

36. Милованов А.П. Патология системы мать плацента - плод.- М.- Медицина.1999. 447с.

37. Михайленко Е.Т., Василенко Л.А., Залеина И.Л. Некоторые биохимические аспекты патогенеза и лечения невынашивания беременности //Вопр.охр.мат. и дет.-1991.-№6.-С. 58-61.

38. Можейко Л.Н., Зорина И.В., Смирнова Н.П. Иммунологические нарушения у женщин с привычным невынашиванием беременности: Сб. науч. тр. V Поволжсод науч. практ. конф.- Саратов. - 1999. - С. 117-118.

39. Насонов Е.А. АФС: диагностика, клиника, лечение// Русс. Мед. Журнал. -1998.-6(18)-С. 1184-1188.

40. Наумов В. А., Гализин В. Т., Образцова Е. Е. Влияние гипербар ¡еской оксигенации на состояние плода. // Вестн. Российской ассоциации акушеров-гинекологов. 1996. - N 3. - С. 81-82.

41. Наумов В. А., Образцова Е. Е., Савилов П. Н. Состояние фетоплацентарного кровотока после гипербарической кислородной терапии у беременных женщин с поздним гестозом // Бюл. гипербар. биологии и медицины. 1996. -4.-М 1-4.- С. 58-63.

42. Низова Н. Н., Чеботарева В. А., Друмова В. А. Морфология плаценты при гипербарической оксигенной (ГБО) терапии гестозов: Сб. науч. тр.- Одесса. -1988.- С. 10.

43. Новиков Б. Н., Зайнулина М. С. Состояние свертывающей системы крови при применении гипербарической оксигенации в лечении патологии беременных// Актуальные вопросы физиологии и патологии репродуктивной функции женщины. СПб. 1992. С. 131-132.

44. Новиков Б. Н., Максименко Е. И. Показатели перекисного окисления липидов у беременных морских свинок в процессе гипербарической оксигенации // Актуальные вопросы физиологии и патологии репродуктивной функции женщины. СПб. - 1992. - С. 132-133.

45. Панина О.Б. Гемодинамические особенности системы мать плацента - плод в ранние сроки беременности // Акуш. и гинек. - 2000. - №3.-С. 17-21.

46. Погорелова Т. Н., Крукиер И. И., Друккер Н. А., и др. Мембранопротекторное действие ГБО при фетоплацентарной недостаточности: ТезЛУ симп. Гипербарическая оксигенация: (Новое в практике и теории ГБО) М. -1989.- С. 116.

47. Погорелова Т.Н. Особенности внутриклеточной регуляции метаболизма плаценты при плацентарной недостаточности// Вестник. №3. - 1998. - С. 19-21.

48. Према Лалл. Гипербарическая оксигенация в комплексном лечении фетоплацентарной недостаточности у беременных, страдающих хроническим пиелонефритом и анемией: Автореф. дис.канд. мед. наук.- Ташкент. 1992.17 с.

49. Према Лалл. Гипербарическая оксигенация в комплексном лечении фето-плацентарной недостаточности у беременных, страдающих хроническим пиелонефритом и анемией: Дис. .канд. мед. наук.- Ташкент. 1992.- 151 с.

50. Программированная гибель клетки. Под ред. проф. В.Ф. Новикова. С.-Пб. -Наука.-1996-276с.

51. Радзинский В.Е. Особенности развития плацентарной недостаточности при акушерской и экстрагенитальной патологии. Автореф.дис. докт.мед.наук. Л. 1985.- 40 с.

52. Радзинский В.Е., Смалько П.Я. Биохимия плацентарной недостаточности. -Киев: Наукова думка. 1992. - 166 с.

53. Радзинский В.Е. Фармакотерапия плацентарной недостаточности// Клиническая фармакология и терапия. 1993.- №3.- С. 91-96.

54. Радзинский В.Е., Смалько П.Я. Биохимия плацентарной недостаточности. М.- Издательство Российского университета дружбы народов 2001.-169 с.

55. Решетникова О.С., Бертон Г. Дж., Милованов А.П., и др. Ремоделирование плацентарного барьера человека при гипоксиях разного генеза // Архив патологии. 1997. - № 5. - С. 50-53.

56. Розенфельд Б.Е. Роль доплерометрии в оценке состояния плода во время беременности // Ультразвуковая диагностика. 199.5. - № 3. - С. 21-26.

57. Савельева Г.М., Федорова М.В., Клименко П.А., и др. Плацентарная недостаточность М.: Медицина.- 1991.-272с.

58. Савельева Г.М. Актуальные вопросы современной перинатологии //Актуальные проблемы перинатологии. М. - 1993. - 250с.

59. Савельева Г.М., Шалина Р.И., Керимова З.М., и др. Внутриутробная задержка развития плода. Ведение беременности и родов// Акуш. и гинек. 1999. - № 3. - С.10-15.

60. Савельева Г.М., Курцер М.А., Шалина Р.И. Роль интранатальной охраны плода в улучшении перинатальных исходов // Акуш. и гинек. 2000. - №5. -С.8-12.

61. Селиванов Е.В. Иммунные нарушения и особенности лабораторной диагностики АФС: Автореф. дис. канд.мед.наук. М. 1998. 23 с.

62. Серов В.Н., Стрижаков А.Н., Маркин С.А. Практическое акушерство.-М.: МИА.- 1997.-434 с.

63. Серова О.Ф., Федорова М.В., Полетаев А.Б. Иммунологические аспекты невынашивания // Вест, российской ассоциации акушеров-гинекологов. -1999. №3. - С.141-142.

64. Сидорова И.С., Макаров И.О. Фетоплацентарная недостаточность. Клинико-диагностические аспекты. М. Знание-М - 2000.-195 с.

65. Титченко Л.И., Власова Е.Е., Чечнева М.А. Значение комплексного допплерометрического маточно-плодово- плацентарного кровообращения в оценке состояния внутриутробного плода // Вестник Российской ассоциации акушеров-гинекологов. 2000. - №1. - С. 18 -21.

66. Федорова М.В., Калашникова Е.П. Плацента и ее роль при беременности. -М.: Медицина. 1986.-256 с.

67. Федорова М.В., Маряшева Н.В., Алексеевский A.B., и др. Хроническая плацентарная недостаточность: частота и причины возникновения// Акуш. и гинек. 1990. - №8. - С. 16-20.

68. Халиль Мунзер, Левченко И. И. Опыт применения ГБО в комплексной дородовой подготовке женщин с осложненным течением беременности: Тез. докл. 5 Съезда акушеров-гинекологов УССР.- Киев. -1991. С. 292-293.

69. Харитонова О.М., Тебелев Б.Г., Перепелица С.Е., и др. Допплерометрия при осложненной беременности: Сб. науч. раб. Инструментальные методы исследования во врачебной практике. Саратов. - 1996. - С. 172-173.

70. Чайка В. К., Акимова И. К., Бородин А. Д., и др. Гипербарическая оксигенация в акушерской практике.- Донецк. Здоровье. - 1993. - 133 с.

71. Шевченко JI. Ф., Перетятко JI. П. Органометрические параметры плаценты и эндокринных органов лабораторных животных при воздействии прибора "Хелпер": Сб. науч. тр.- Иваново. 1997. - С. 185-187.

72. Шерматова Н.Т. Функциональное состояние гипофизарно-тиреоидной системы при невынашивании беременности в ранние сроки // Журн. Клин, и теорет. Медицины. 1999. - №2. - С.78-80.

73. Abdelhak Y.E., Sheen J.J., Kuczynski Е., et al. Comparison of delayed absorbable suture v nonabsorbable suture for treatment of incompetent cervix // J-Perinat.Med. 1999. - 27(4): 250-2

74. Akalin S.T., Nikolaides K.H., Peacock J., et al. Doppler dinamics and their complex interrelation with fetal oxygen pressure, carbon dioxide pressure, and pH in growth-retarded fetuses// Obstetr. Gynecol. 1994. Sep. 84(3) ;p. 439-44.

75. Althuisius S.M., Dekker G.A., Van-Geijn H.P., et al. The effect of therapeutic McDonald cerclage on cervical length as assessed by transvaginal ultrasonography. The Netherlands// Am.J.Obstet.Gynecol. -1999.- Feb; 180(2 Pt 1): 366-9

76. Amengual O., Atsumi Т., Khamashta M.A., et al. The role of the tissue factor pathway in the hupercoagulable state in patiens with the antiphospholipid syndrome. Trhomb Haemost, 79: 276-281, 1998, Feb.

77. Anandakumar C., Lee C.B., Wong Y.C., Umbilical artery blood flow in intrauterine growth retarded fetuses and fetal outcome; a study of 102 cases// Ocean. J. Obstet. Gynaecol.-1992. 18(3); 199-206.

78. Arakawa M., Takakuwa K., Honda K., et al. Suppressive effect of anticardiolipin antibody on the proliferation of human umbilical vein endothelial cells.// Japan. Fertil.Steril.- 1999.-Jun; 71(6): 1103-7

79. Arnout J. The pathogenesis of the antiphospholipid syndrome: a hypothesis based on parallelism with heparin-induced thrombocytopenia// Thromb Haemost, 1996, 75: 536-541.

80. Asherson R.A., Piette J.C. The catastrophic antiphospholipid syndrome 1996: acute multi-organ failure associated with antiphospholipid antibodies a rewiew of 31 patients// Lupus, 1996, 5: 414-417.

81. Bacon B J., Gilbert R.D., Kaufmann P. Placental anatomy and diffusing capacity in guinea pigs following long-term maternal hypoxia. // Placenta 1984, 5: 475-488.

82. Battaglia C., Artini P.G., Galli P.D., Absent or reversed end-diastolie flow in umbilical artery and severe intrauterine growth retardation. An ominous association.// Acta-Obstet. Gynecol. Scand. 1993 Apr. - 72(3); 167-171.

83. Benirschke K., Kaufmann P. Pathology of the human placenta. 2nd ed.: New York Springer-Verlag. 1990.

84. Benirschke K., Kaufmann P. Pathology of the human plasenta.- 1995.

85. Blumenfeld Z., Brenner B. Thrombophilia-associated pregnancy wastage. // Israel. Fertil-Steril. - 1999. - Nov. - 72(5): 765-74

86. Brigham S.A., Conlon C., Farquharson R.G. A longitudinal study of pregnancy outcome following idiopathic recurrent miscarriage. // Hum-Reprod. 1999. -Nov. - 14(11): 2868-71

87. Brosens I., Robertson W.B. The physiological response of the plasental bed to normal pregnancy. // J. Pathol. Bacteriol. 93:569-579. - 1997.

88. Brosens I. A study of the spiral arteries of the desigua basalis in normotensive and hypertensive pregnancies. // J. Obstet. Gynaecol. Commonw. 71:222-230, 1994.

89. Brosens I. The utero-placental vessels at term-the distribution and extend of physiological chandes. // Trophoblast Res. 3:61-68,1988.

90. Bruggeman C. CMV is involved in vascular pathology. Am Heart J 1999, 138(5): 473-475.

91. Bude R.O., Van-deVen C.J., Rubin J.M. Transabdominal power Doppler sonography of the normal early placenta. // Can.assoc.Radiol.J. 1999. - vol. 50(4). - p. 255-259.

92. Jauniaux E., Jurcovic D., Campbell S., et al. Doppler ultrasound features of the developing placental circulations. // Am. J. Obstet. Gynec.- 1992.- vol. 166.- p. 585-587.

93. Bulla R., De-Guarrini F., Pausa M.,et al. Inhibition of trophoblast adhesion to endothelial cells by the sera of women with recurrent spontaneous abortions. // Italy. Am.J.Reprod. Immunol. - 1999. - Aug. - 42(2): 116-23

94. Burton G.J., Rechetikowa O.S., Milovanov A.P., et al. Stereological evaluation of vascular adaptations in human plasental villi to differing forms of hypoxic stress. // Plasenta 1996,17,49-56.

95. Bussen S., Sutterlin M., Steck T. Endocrine abnormalities during the follicular phase in women with recurrent spontaneous abortion // Germany. Hum. Reprod. -1999.-Jan; 14(1): 18-20

96. Cambell S., Harrington K.E., Bower S., et al. Uterineonol fetal Doppler Studies in the preoliction and ossesment of preeclamsia and IUGR // J. Matern, Fetal, Invest, 1991-V. 1, N 2, p.110.

97. Carreras L.O., Maclout J. Lupus anticoagulant and eicosanoids. Prostaglandins, Leukotriens @ Essential fatty acids. 1993. Gul: 49(1).

98. Caruso A., Trivellini C., De Carolis S. et al. Emergency cerclage in the presence of protruding membranes: is pregnancy outcome predictable? // Italy. -Acta Obstet .Gynecol. Scand. 2000. - Apr. - 79(4): 265-8

99. Chakrabarti S., Bhunia C., Bhattacharya D.K. The prevalence of antiphospholipid antibodies in cases of recurrent pregnancy loss. // Assoc.Physicians. India. 1999. - May. -47(5): 496-8

100. Christiansen O.B. The possible role of classical human leukocyte antigens in recurrent miscarriage. // Denmark. Am.J.Reprod. Immunol. - 1999. - Aug. -42(2): 110-5

101. Christiansen O.B., Kilpatrick D.C., Souter V., et al. Mannan-binding lectin deficiency is associated with unexplained recurrent miscarriage.// Denmark. Scand. J. Immunol.- 1999.- Feb; 49(2): 193-6

102. Clifford K., Flanagan A.M., Regan L. Endometrial CD56+ natural killer cells in women with recurrent miscarriage: a histomorphometric study. // London W2 1NY, UK. Hum. Reprod. - 1999. - Nov. - 14(11): 2727-30

103. Coumans A.B., Huijgens P. C., Jakobs C., et al. Haemostatic and metabolic abnormalities in women with unexplained recurrent abortion. // The Netherlands. -Hum. Reprod. 1999.- Jan; 14(1): 211-4

104. Crannum P.A., Berkowits R.L., Hobbins S.C. Fetal umbilical arteri flow welocity Waveforms and Plasental resistanse. Patologiol correlation // Brit. J. Obstet. Gynaecol, 1995, V. 92, N 1, p. 3 "-38.

105. Crowther M.A., Spitzer K., Julian J.,et al. Pharmacokinetic profile of a low-molecular weight heparin (reviparin) in pregnant patients. A prospective cohort study. // Canada. Thromb. Res. - 2000. - Apr. -15; 98(2): 133-8

106. Day a S., Gunby J., Porter F. et al.; Critical analysis of intravenous immunoglobulin therapy for recurrent miscarriage. // Canada. Hum. Reprod Update. - 1999. - Sep-Oct. - 5(5): 475-82

107. De Wolf F., Brosens I., Renaer M. Fetal growth retardation and the maternal arterial supply of the human placenta in the absence of sustained hypertension. // Br. J. Obstet. Gyneacjl, 87:678-685,1990.

108. De Wolf F., De Wolf-Peeters C., Brosens et al. The human placental bed: Electron microscopic, study of trophoblastic of spiral arteries. // Amer. J. Obstet, Gynaecol, 1986, Vol. 137, N 1, p. 58-70.

109. De-Haan J. Umbillical artery flow velocity waveform analisis and assessment of fetal oxygenation. //Gynecologe.-1993 Feb.- 26(1); 29-34.

110. Egozcue S., Blanco J., Vendrell J.M., et al. Human male infertility: chromosome anomalies, meiotic disorders, abnormal spermatozoa and recurrent abortion. // Spain. Hum. Reprod. Update.- 2000. Jan-Feb. - 6(1): 93-105

111. Feyles V., Moyana T.N., Pierson R.A. Recurrent pregnancy loss associated with endometrial hyperechoic areas (endometrial calcifications): a case report and review of the literature. // Canada. Clin.Exp.Obstet.Gynecol.- 2000.- 27(1): 5-8

112. Fitzgerald D.E., Stuart B., Drum J.E., et. al. The ossesment of teto placental circulation with continuous wave Doppler ultrasound // Med. Bioc. 1984. - V. 10. -N3.-P. 371-376.

113. Foka Z.J., Lambropoulos A.F., Saravelos H., et al. Factor V leiden and prothrombin G20210A mutations, but not methylenetetrahydrofolate reductase C677T, are associated with recurrent miscarriages. // Greece. Hum-Reprod. -2000. - Feb. - 15(2): 458-62

114. Fox R. Y., Pavlova Z., Benirshka K., et ak. The correlation of arterial besions with umbilical arteria of small-for-dates pregnansies // Gynacol. 1990. - V. 75. -N4.

115. Funai E.F., Paidas M.J., Rebarber A., Change in cervical length after prophylactic cerclage. // Obstet .Gynecol.- 1999.- Jul; 94(1): 117-9

116. Goldstein S.R. Embryonic death in early pregnancy: a new look at first trimestr. Obstetr. Gunecol., v. 84,1994, p. 294-297.

117. Gronlund L., Hertz J., Helm P., et al. Transvaginal sonohysterography and hysteroscopy in the evaluation of female infertility, habitual abortion or metrorrhagia. A comparative study// Denmark. Acta.Obstet.Gynecol.Scand.-1999.- May; 78(5): 415-8

118. Gudmundsson S., Marsal K. Blood velocity waveforms in the fetal aorta and umbilical artery as predictors of fetal outcome; a comparison.// Am.J. Perinatol. -1991.-Jan. 8(1).-1-6.

119. Gudmundsson S„ Marsal K. Ultrasound Doppler evaluation of utero-placental and fetoplacental circulation in pre-eclampsia.// Arch.Gynecol. 1988. - 243. - N 4. - 199-206.

120. Hauew G., Kassis N et al. SLE associated catastrophic APS occurring after typhoid ferver. Artritis and Rheumatism, 1999,42(5)

121. Hoesli I.M., Surbek D.V., Tercanli S., et al. Three dimensional volume measurement of the cervix during pregnancy compared to conventional 2D-sonography.// Switzerland. Int.J.Gynaecol.Obstet. -1999.- Feb; 64(2): 115-9

122. Holmes Z.R., Regan L., Chilcott I., et al. The C677T MTHFR gene mutation is not predictive of risk for recurrent fetal loss. // Br.J.Haematol.- 1999.- Apr; 105(1): 98-101

123. Hulkova M., Adzima D., Kubisz P. Antiphospholipid thrombosis syndrome. 16th Congress on thromb and haemost, Porto, 2000.

124. Iwata M., Matsuzabi M., Shimizu Z., et al. Prenatal detection of ischemic in the placenta of the growth-retarded fetus by Doppler flow velocimetry of the maternal uterine artery.// Obstet. Gynecol. 1993 Oct.- 82(4 ptl); 494-9.

125. Jablonowska B., Selbing A., Palfi M., et al. Prevention of recurrent spontaneous abortion by intravenous immunoglobulin: a double-blind placebo-controlled study. // Sweden. Hum.Reprod. -1999.- Mar; 14(3): 838-41

126. Jacob H. Rand, Xiao-Xuan Wu. Antibody-Mediated Disruption og the Annexin-V Antithrombotic Shield: a new Mechanism for Trhombosis in the Antiphospholipid Syndrome. Trhomb and Hemost, 1999, v.82, #2, p. 649-656.

127. Jacson M.R., Mayher T.M., Haas J.D. On the gactor which contribut to thinnihg of the villous membrane in human placental at hagt altitule. II. An increase in the degree of peripherialization of fetal capillaries. // Placenta. 1988 B, 9,9-18.

128. Julkunen H., Kaaja R., Siren M.K. Recurrent miscarriage, congenital heart block and systemic lupus erythematosus. // Finland. Aust.N.Z.J.Obstet.Gynaecol.- 1999.- Feb; 39(1): 26-7

129. Jurcovic D., Jauniaux E., Kurjak A., et al. Transvaginal color Doppler assessment of the uteroplacental circulation in early pregnancy. // Obstet Gynecol. 1991.-vol. 77(3).-p. 365-369.

130. Kaider A.S., Kaider B.D., Janowicz P.B., et al. Immunodiagnostic evaluation in women with reproductive failure. // Am.J.Reprod.Immunol. 1999. - Dec. -42(6): 335-46

131. Kaminopetros P., Higueras M.T., Nicolaides K.H. Doppler study of uterine artery blood flow comparison of findings in the first and second trimesters of pregnency. // Fetal. Diagn. Jher. 1991.- vol. 6(1-2). - p. 58-64.

132. Kaneria M.V., Vishwanathan C. A preliminary study of antiphospholipid antibodies in 50 cases of bad obstetric history. // India. -1999. Jul. - 47(7): 66972

133. Karande V.C., Gleicher N. Resection of uterine septum using gynaecoradiological techniques.// USA. Hum.Reprod.- 1999.-May; 14(5): 1226-9

134. Khong T.V., Sawyer I.N., Heryet F. An immuno his tologic study of endothelialization of uteroplacentl vessels in human placenta.// Amer. J. Obstet. Gyneacol. 167:751-756,1992.

135. Kovacs L., Szabo i, Molnar K. et al. Antineutrophil cytoplasmic antibodies and other immunologic abnormalities in patients with habitual abortion.// Hungary. -Am.J.Reprod.Immunol.- 1999.- Apr; 41(4): 264-70

136. Kuriak A., Kupesic S., Hather T., et al. Conflicting data on intervillous circulation in early pregnancy. //J. Perinat. Nud. -1997. vol. 25(3). - p. 225-236.

137. Kurjak A., Grvencovic G., Salihagic A., et al. The assessment of normal early pregnancy by transvaginal color Doppler ultrasonography. //J. Clin. Ultrasound. -1993.-vol. 21(1).- p. 3-8.

138. Kurjak A., Zudenigo D., Salihagic A., et al. New findings about placental circulation using ultrasound. //Lijec. Vjens. 1993. - vol. 115 (l-2).-p. 53-9.

139. Kutteh W.H. Antiphospholipid antibodies and reproduction. J. Reprod. Immunol, v 35,1997, p. 151-171.

140. Kutteh W.H., Park V.M., Deitcher S.R. Hypercoagulable state mutation analysis in white patients with early first-trimester recurrent pregnancy loss. // Fertil-Steril. -1999. Jun. - 71(6): 1048-53

141. Kutteh W.H., Yetman D.L., Carr A.C., et al. Increased prevalence of antithyroid antibodies identified in women with recurrent pregnancy loss but not in women undergoing assisted reproduction. // USA. Fertil.Steril.- 1999.- May;71(5): 843-8

142. Kwak J.Y., Beer A.E., Kim S.H.et al. Immunopathology of the implantation site utilizing monoclonal antibodies to natural killer cells in women with recurrent pregnancy losses.// Am.J.Reprod.Immunol.- 1999.- Jan; 41(1): 91-8

143. Labarrere C., Alahabe O. Chronic vill its of unknown rtiology and maternal lesions in preeclamptic pregnancies// Eur. J. Obs. Gynec. Reprod. R:oe, 1985, V. 20, N1, p. 1-11.

144. Lacasing L., Postn L. Adverse pregnancy outcome in the APS: focus for future research. Lupus, #6,1997, p. 681-684.

145. Laurini R., Laurin J., Marsal K. Placental histology and fetal blood flow in intrauterine growth retardation. // Acta Obstet. Gynecol. Scand. 1994. - V.73. - N 7. - p. 529-534.

146. Li D., Li C., Zhu Y. Comparative study of the third party and paternal leukocyte immunization in recurrent spontaneous abortion of lowered maternal-fetal immuno-recognition // Chung.Hua.Fu.Chan.Ko.Tsa.Chih. 1998. - Oct - 33(10): 597-600

147. Lim K.J., Odukoya O.A., Ajjan R.A.,et al. The role of T-helper cytokines in human reproduction. //Fertil-Steril-2000. Jan.-73(1): 136-42

148. Lin S.K., Ho E.S., Lo F.C., et al. Assessment of trophoblastic flow in abnormal first trimester in intrauterine pregnancy. //Chung.Ana.I.Asuch.Jsa.Chin.Jaipei.1997.- vol 59(1).-p. 1-6.

149. Li Q., Li H., Tian X. The study of autoantibodies in women with habitual abortion of unknown etiology. // Taiyuan.- Chung.Hua.Fu.Chan.Ko.Tsa.Chih.1998.-Jan.-33(1): 13-6

150. Locatelli A., Vergani P., Bellini P.,et al. Amnioreduction in emergency cerclage with prolapsed membranes: comparison of two methods for reducing the membranes.// Italy. Am.J.Perinatol. 1999.- 16(2): 73-7

151. Lockshin M.D. Antiphospholipid Antibodies. JAMA, v 277, #19, 1997, p. 1549-1551.

152. Lockshin M.D., Poston L. Adverse pregnancy outcome in the antiphospholipid syndrome: focus for future research. Lupus (6), 1997, p. 681-684.

153. Lockwood C.J., Krikun G., Wang E.U. Decidual cell regulation of hemostasis during implantation and menstruation. Ann NY Acad Sci, Sept. 26, 1997, p. 188193.

154. Maccarrone M., Valensise H., Ban M., et al. Relation between decreased anandamide hydrolase concentrations in human lymphocytes and miscarriage see comments. // Comment in: Lancet. 2000. - Apr. -15;355(9212):1292-3

155. Maldjian C., Adam R., Pelosi M., et al. MRI appearance of cervical incompetence in a pregnant patient. // Magn.Reson.Imaging. 1999. - Nov. -17(9): 1399-402

156. Manfredi A., Rovere P., Heltai S. at al. Antiphospholipid antibodies bind aportic cells in (32-GP1 dependent fashion. (Abstract) Lupus, 1996, v.5, 558.

157. Mavragani C.P., Ioannidis J.P., Tzioufas A.G., et al. Recurrent pregnancy loss and autoantibody profile in autoimmune diseases. // Greece. Rheumatology.Oxford. 1999. - Dec. - 38(12): 1228-33

158. Mays J.K., Figueroa R., Shah J., et al. Amniocentesis for selection before rescue cerclage. // USA.- Obstet.Gynecol.- 2000. May. - 95(5): 652-5

159. Miki A., Fujii T., Ishikawa Y., et al. Immunotherapy prevents recurrent abortion without influencing natural killer receptor status. // Japan.-Am.J.Reprod.Immunol.- 2000. Feb. - 43(2): 98-106

160. Minakami H., Matsubara S., Izumi A.,et al. Emergency cervical cerclage: relation between its success, preoperative serum level of C-reactive protein and WBC count, and degree of cervical dilatation. // Gynecol.Obstet.Invest.- 1999.-47(3): 157-61

161. Nahass G.T. APL antibodies and APL antibody syndrome. J Am Acad Dermatol, 1997,36(2): 149-161.

162. Nelen W.L., Blom H.J., Steegers E.A., et al. Homocysteine and folate levels as risk factors for recurrent early pregnancy loss. // Obstet.Gynecol.- 2000. Apr. -95(4): 519-24

163. Nelen W.L., Bulten J., Steegers E.A., et al. Maternal homocysteine and chorionic vascularization in recurrent early pregnancy loss. // The Netherlands.-Hum.Reprod. 2000. - Apr. - 15(4): 954-60

164. Nicoll A.E., Norman J., Macpherson A., et al. Association of reduced selenium status in the aetiology of recurrent miscarriage. // Br.J.Obstet.Gynaecol. 1999. -Nov. - 106(11): 1188-91

165. Nordenvall M., Ullberg U., Laurin J., et al. Placental morphology in relation to umbilical artery blood velocity waveforms.// Eur. J. Obstet. Gynecol. Reprod. Biol. 1991 Jul. 25; 40(30; 179-90.

166. O"Connor S., Kuller J.A., McMahon M.J. Management of cervical cerclage after preterm premature rupture of membranes. // USA. Obstet.Gynecol.Surv.-1999.- Jun; 54(6): 391-4

167. Ogasawara M., Aoki K., Katano K., et al. Prevalence of autoantibodies in patients with recurrent miscarriages.// Japan. Am.J.Reprod.Immunol. 1999 Jan; 41(1): 86-90

168. Ogasawara M., Aoki K., Okada S., et al. Embryonic karyotype of abortuses in relation to the number of previous miscarriages. // Japan. Fertil-Steril. - 2000. -Feb. - 73(2): 300-4

169. Ong P.J., Burton GJ. Thinning of the placental villous membrane during maintenance in hypoxic organ culture: structural adaptation or synsytial degeneration? // Eur. J. Obstet. Gyneacol.Reprod. Biol., 1991,39:103-110.

170. Out H.J., Kooijman C.D., Bruinse H.W. et al. Histopathological finding in placental from patients with intra-uterine fetal death and APL antibodies. Eur. J. Obst. Gynes, 1991,41: 179-186.

171. Palfi M., Jablonowska B., Matthiesen L., et al. Circulating interferon-gamma-and interleukin-4-secreting cells in recurrent spontaneous abortions. // Sweden. Am.J.Reprod.Immunol.- 1999.- Apr; 41(4): 257-63

172. Pellicer A., Rubio C., Vidal F., et al. In vitro fertilization plus preimplantation genetic diagnosis in patients with recurrent miscarriage: an analysis of chromosome abnormalities in human preimplantation embryos. // Spain. 1999.-Jun; 71(6): 1033-9

173. Petersen E., Lebech M., Jensen L., et al. Neospora caninum infection and repeated abortions in humans. // Denmark. 1999. - Mar-Apr. - 5(2): 278-80

174. Pijnenborg R., Anthony J., Davari D.A. et.al. Placental bed spiral arteries in hypertensive disorders of pregnancy. // Br.J. Obstet. Gyneacol, 1991, 98:648-655.

175. Pijnenborg R., Bland J.M., Robertson W.B., Brosens I. Uteroplasental changes related to intestinal trophoblast migration in early human pregnancy. // Placenta, 1983, V. 4, p. 397-414.

176. Pijnenborg R., Dixon G., Robertson W.B. Trophoblastic invasion of human desidua from 8 to 18 weks of pregnancy. // Placenta, 1: 3-19,1980.

177. Piotrowicz BM Niebroj T.K., Sieron G. The Vjrphology and Histochemistry of the Full Term Placenta in Anemic Patients. Folia histochemica et cytochemica. // Vol. 7 (1969), N 4, p. 345-444.

178. Pittman J.G., Martin D.E. Fatty acid biosynthesis in human erythrocytes: evidence immature erythrocytes for an incomplete long chain fatty acid synthesizing system. J.Clin.Invest., 1966, vol. 45, p. 165-172.

179. Porcu.G., Cravello L., D"Ercole C., et al. Hysteroscopic metroplasty for septate uterus and repetitive abortions: reproductive outcome. // France. -Eur.J.Obstet.Gynecol.Reprod.Biol. 2000. - Jan. - 88(1): 81-4

180. Prober C.G. Epidemiology and transmission of herpes simplex Nirus in pregnancy and the neonate. Herpes, 1995, 2(1), p. 13-15.

181. Raghupathy R., Makhseed M., Azizieh F., et al. Cytokine production by maternal lymphocytes during normal human pregnancy and in unexplained recurrent spontaneous abortion. // Kuwait. Hum.Reprod. - 2000. - Mar. - 15(3): 713-8

182. Rai R., Backos M., Rushworth F., et al. Polycystic ovaries and recurrent miscarriage~a reappraisal. // Hum.Reprod. 2000. - Mar. -15(3): 612-5

183. Rand J.H. et al. Deficiency of annexin V (placental anticoagulant protein 1) on the surface of placental villi of women with antiphospholipid antibodies and recurrent abortion. Thromb Haemost. 1993, v.69, p. 953.

184. Rauburn W., Sauder C., Compton A. Histologic examination of the placenta in the Growth-retarded fetus.// Am.J.Perinatol. -1989. 6. - N 1. - 58-61.

185. Reshetnikova O.S., Burton G.J., Milovanov A.P. Hypoxia at altitude and villous voscularisation in the mature human placenta (abstract A). // Placenta. 14:62. -1993.

186. Reshetnikova O.S., Burton G.J., Milovanov A.P. The effects of hypobaric hypoxia on the terminal villi of the human placenta. // J. Phisiol. 1993. - 459:308.

187. Reshetnikova O.S., Burton G.J., Milovanov A.P. Eggects of hypobaric hypoxia on the fetoplacental unit: The morphometric diffusing capacity of the villousmembrane at high altitude. // Amer. J. Oßstet. Gynaecol. 1994. - 171. - 15601565.

188. Robert A.S. Roubey. Immunology of the antiphospholipid syndrome: antibodies, antigens, and the autoimmune response. Thromb and Yemost, 1999, v.82, #2, p. 656-662.

189. Robertson W.B., Krong T.Y., Brosens I., Wolf F., Sheppard B.H., Bonnar J. The placental bed biopsi: revien from three European centers. // Amer.J. Obstet. Gyneacol. 1986.- 155. P. 401-412.

190. Rocco B.P., Garrone C. Can examination of the cervix provide useful information for prediction of cervical incompetence and following preterm labour? // Obstet.Gynaecol. 1999. - Aug. - 39(3): 296-300

191. Rotmensch S., Liberati M., Luo J.S., et al. Color Dopple» flow patterns and flow velocity waveform of the intraplacental fetal circulation in growth-retarded fetuses.// Am. J. Obstet. Gynecol. 1994 Nov. - 171(5); 1257-64.

192. Roubey R.A.S. Rewiew: immunology of APS. Atrhr and Rheum, 1996, 39(9): 1-19.

193. Rubio C., Simon C., Blanco J., et al. Implications of sperm chromosome abnormalities in recurrent miscarriage // Spain. J.Assist.Reprod.Genet. -1999. -May; 16(5): 253-8

194. Salafia C.M., Cowchock F.S. Placental pathology and antiphospholipid antibodies: a descriptive study. American Journal of Perinatology, vl4, #8, Sept. 1997, p. 435-441.

195. Scarantino S.E., Reilly J.G., Moretti L. Laparoscopic removal of a transabdominal cervical cerclage.// Am.J.Obstet.Gynecol. 2000 - May - 182(5): 1086-8

196. Schaffer H., Staudach A., Steiner H, Dopplercentersuchung als Indication zur operativen Entbinbung. Ein Follbericht // Geburtshiete Frauenheilkol. 1990. -Vol. 50. - P. 403-404.

197. Schiffenbauer J. The possible role of bacterial superantigenes in the pathogenesis of autoimmune disorders. Jmmunol Today, 1998,19(3): 117-120.

198. Scott J.R. Immunotherapy for recurrent miscarriage. // Cochrane. Database.Syst.Rev. 2000(2): CD000112.

199. Scott J.R., Pattison N. Human chorionic gonadotrophin for recurrent miscarriage. // New Zealand. Cochrane.Database.Syst.Rev.- 2000(2): CD000101

200. Shorhick J.K., Black M.M. Secondary autoimmune disease in herpes destationis. J.Am.Acad.Dermatol., 1992, 26, p. 563-566.

201. Singh N. Status of toxoplasma antibodies in recurrent fetal loss in U.A.E. women. // Dubai Hospital, U.A.E. Indian.J.Pediatr. - 1998. - Nov-Dec. - 65(6): 891-7

202. Somigliana E., Vigano P., Vignali M. Endometriosis and unexplained recurrent spontaneous abortion: pathological states resulting from aberrant modulation of natural killer cell function? // Italy. Hum.Reprod.Update.- 1999.- Jan-Feb; 5(1): 40-51

203. Steel S.A., Pearce J.M., Chamberlain G. Doppler ultrasound of the uteroplacental circulation as a sereeming test for severe pre-eclampsia with intrauterine growth retardation.// Europ.J.Obstet.Gynecol. 1988. - 28. - N 4. - 279289.

204. Sthoeger Z.M., Mozes E., Tartakovsky B. ACL antibody induce pregnancy failure by impairing embryonic implantation. Proc. Natl. Acad. Sci. USA, 1993, 90: 6464-6467.

205. Strieker R.B., Steinleitner A., Bookoff C.N., et al. Successful treatment of immunologic abortion with low-dose intravenous immunoglobulin. // Fertil-Steril. 2000. - Mar. - 73(3): 536-40

206. Sugi T., Katsunuma J., Izumi S., et al. Prevalence and heterogeneity of antiphosphatidylethanolamine antibodies in patients with recurrent early pregnancy losses.// Fertil-Steril. 1999.- Jun.- 71(6): 1060-5

207. Thiagarajan P., Shapiro S.S. LA and APL. Hematol/Oncol Clinics of N Am, 1998,12(6): p. 1167-83.

208. Topping J., Quenby S., Farquharson R., et al. Marked variation in antiphospholipid antibodies during pregnancy: relationships to pregnancy outcome // Liverpool Women"s Hospital. UK. Hum.Reprod. - 1999.- Jan; 14(1): 224-8

209. Trott E.A., Trott A.M. Dalteparin sodium injection treatment in patients with immunologic recurrent pregnancy loss. // USA. Del.Med.J. - 2000. - Feb. -72(2): 75-7

210. Vidal F., Rubio C., Simon C., et al. Is there a place for preimplantation genetic diagnosis screening in recurrent miscarriage patients? // Spain. J.Reprod.Fertil.Suppl. -2000.- 55: 143-6

211. Voigt H.J., Becker V. Doppler flow measurement and histomorphology of the placental insufficiency. // J. Perinat. Med. 1992. - V.20. - N 2. - p. 139-147.

212. Vuorela P., Carpen O., Tulppala M., et al. VEGF, its receptors and the tie receptors in recurrent miscarriage. // Finland. Mol.Hum.Reprod. 2000. - Mar -6(3): 276-82

213. Wilson R., Ling H., MacLean M.A. Thyroid antibody titer and avidity in patients with recurrent miscarriage.// Fertil-Steril. -1999.- Mar; 71(3): 558-61

214. Yamamoto T., Takahashi Y., Kase N., et al. Decidual natural killer cells in recurrent spontaneous abortion with normal chromosomal content // Japan. -Am.J.Reprod.Immunol. -1999. May; 41(5): 337-42

215. Younis J.S., Brenner B., Ohel G., et al. Activated protein C resistance and factor V Leiden mutation can be associated with first-as well as second-trimester recurrent pregnancy loss. // Israel. Am.J.Reprod.Immunol. - 2000. - Jan. - 43(1): 31-5

216. Younis J.S., Ohel G., Brenner B., tt al. The effect of thrombophylaxis on pregnancy outcome in patients with recurrent pregnancy loss associated with factor V Leiden mutation. // Israel. BJOG. - 2000. - Mar. - 1C7(3): 415-9

217. Zhang X., Qian M., Liu S. Relationship between pregnancy loss and antiphospholipid antibody // Chung.Hua.Fu.Chan.Ko.Tsa.Chih. 1998. Jan. -33(1): 10-2

218. Zusterzeel P.L., Nelen W.L., Roelofs H.M., et al. Polymorphisms in biotransformation enzymes and the risk for recurrent early pregnancy loss. // The Netherlands. Mol.Hum.Reprod. 2000. - May; 6(5): 474-8

По данным исследователей из Университета Райса и институтов в Израиле, женщины, которые страдают от фибромиалгии, получают пользу от лечебного режима в камере гипербарической оксигенации.

Клиническое испытание включало женщин с диагностированной фибромиалгией и показало, что болезненные ощущения уменьшились у каждой из 48 участниц, которые завершили два месяца гипербарической оксигенации (ГБО). Сканы головного мозга до и после лечения увеличили доверие к теории, что ненормальные условия в связанных с болью областях головного мозга могут быть ответственны за развитие этого синдрома.

Результаты исследования были опубликованы в журнале PLOS ONE.

Фибромиалгия является хроническим болевым синдромом, который может сопровождаться – а, возможно, быть связан с – другими физическими и психическими состояниями, которые включают усталость, когнитивные нарушения, синдром раздраженного кишечника и нарушения сна.

«Более 90% людей с этим диагнозов являются женщины», – сказал Эшель Бен-Яков, ведущий автор исследования, разработавший аналитический метод, который был использован для обнаружения связи между улучшениями у пациентов и изменениями в их головном мозге. Он также является профессором биологических наук в Университете Райса, старший исследователь в Центре теоретической биологической физики и профессор физики Школы неврологии Сагола в Университете Тель-Авива.

«Симптомы у около 70% женщин, принимавших участие в исследовании, были связаны с интерпретацией боли в их мозге, – сказал Бен-Яков. – Они являются теми, кто показал самое большое улучшение при ГБО. Мы обнаружили значительные изменения в активности их головного мозга».

Ученые не были скованы поиском причины синдрома, хотя другое недавнее исследование обнаружило биомаркер на основе РНК для его диагностики. «Были испробованы разные методы лечения – от препаратов до изменения образа жизни –для облегчения страданий пациентов, но с ограниченным успехом», – сказал Бен-Яков.

«Большинство людей никогда не слышали о фибромиалгии, – говорит он. – А многие, которые слышали, включая некоторых врачей, не считают ее настоящей болезнью. Я узнал от моих друзей, что это не единственный случай, когда расстройства, поражающие преимущественно женщин, вызывают скептицизм у медицинском сообществе – реальные они или нет. Тем не менее, в настоящее время прилагается много усилий для того, чтобы понять влияние пола на нарушения организма».

Ученые из Центра гипербарической медицины и исследований Сагола в медицинском центре “Асаф-ха-Рофэ” и Университета Тель-Авива изучали пациентов после травматического повреждения головного мозга, когда они поняли, что ГБО может помочь больным с фибромиалгией.

«Пациенты, которые страдали фибромиалгией в дополнение к их симптомам после сотрясения головного мозга, имели полное разрешение ее симптомов», – сказал доктор Шай Ефрати, который отметил, что его мать страдает от этого синдрома. Ефрати является ведущим автором исследования, главой научно-исследовательского отделения и отделения разработки в медицинском центре “Асаф-ха-Рофэ” и член Школы неврологии Сагола в Университете Тель-Авива.

Камеры ГБО, которые подвергают пациентов воздействию чистого кислорода при более высоком, чем атмосферное, давлении обычно используются для лечения пациентов с эмболией, ожогами, отравлении угарным газом и декомпрессионной болезнью и другими заболеваниями.

Одним из эффектов ГБО является обогащение крови кислородом, которая доставляет его в мозг. Ранние испытания доктора Ефрати обнаружили, что ГБО вызывает нейропластичность, что приводит к восстановлению хронически нарушенных функций головного мозга и улучшению качества жизни у пациентов после инсульта и нетяжелого травматического повреждения мозга, даже через несколько лет после первоначального повреждения.

Бен-Яков сказал, что два пациента дали толчок началу исследования. Один из них был аспирантом Оксфордского университета, у которого фибромиалгия развилась после перенесенной черепно-мозговой травмы в аварии поезда. «Случайно, секретарь отдела, где пациентка работала, была матерью медсестры, работавшей с ГБО. Она сказала, что пациентка должна пойти и испробовать этот метод», – вспомнил он.

«Другая, – продолжил он, – является профессором социологии, и специализируется на посттравматических стрессовых расстройствах из-за жестокого обращения с детьми. Профессор страдала от фибромиалгии много лет. К концу лечения у обеих женщин наблюдалось значительное улучшение».

Ефрати сказал, что некоторые пациенты, вероятно, будут требовать дальнейших сеансов ГБО. «Аномалии в областях мозга, ответственных за ощущения хронической боли у пациентов с фибромиалгией, могут запускаться различными событиями, – сказал он. – Соответственно, долгосрочный ответ на лечение может быть разным. Мы узнали, например, что когда фибромиалгия вызвана черепно-мозговой травмой, можно ожидать полного выздоровления без необходимости дальнейшего лечения. Тем не менее, если триггер связан с другими причинами, например, заболевания с повышением температуры, пациенты, возможно, будут нуждаться в периодической поддерживающей терапии».

В клиническом испытании принимали участие 60 женщин, которым диагностировали фибромиалгию, по крайней мере, два года назад. Дюжина покинула исследование по разным причинам, но половина из 48 пациентов, которые завершили его, получили 40 сеансов ГБО за пять дней в неделю в течение двух месяцев. Во время процедуры пациент 90 минут подвергался воздействию чистого кислорода при давлении, в 2 раза превышающем атмосферное.

Другая половина пациентов составляла часть, которую Бен-Яков назвал контрольной группой. Они были обследованы до исследования и после контрольного периода, который не обнаружил никакого улучшения в их заболеваниях. После двухмесячного контроля, им провели такую же ГБО, как и первой группе; по словам исследователей, при этом наблюдалось такое же облегчение симптомов.

Исследователи отмечают, что успешное лечение позволило пациентам кардинально уменьшить или совсем прекратить прием обезболивающих препаратов. «Прием лекарственных средств облегчал боль, но не лечил заболевание, тогда как ГБО излечивало его», – написали ученые.

Ефрати заявил, что эти результаты нуждаются в дальнейшем изучении. «Полученные результаты имеют важное значение, поскольку, – в отличие от существующих методов лечения, предлагаемых пациентам с фибромиалгией, – ГБО не нацелена только на симптоматическое улучшение, – сказал он. – ГБО нацелена на фактическую причину – патологию головного мозга, ответственную за развитие синдрома. Это значит, что восстановление мозга, включая даже регенерацию нейронов, возможно даже при хронических, долговечных болевых синдромах, а мы можем и должны стремиться к разработке будущим методов лечения».

В исследовании были использованы две 20-местных камеры ГБО в Центре гипербарической медицины и исследований Сагола в Израиле для того, чтобы посмотреть, как гипербарическая оксигенотерапия может помочь пациентам с фибромиалгией.

Мы стараемся дать максимально актуальную и полезную информацию для вас и вашего здоровья. Материалы, размещенные на данной странице, носят информационный характер и предназначены для образовательных целей. Посетители сайта не должны использовать их в качестве медицинских рекомендаций. Определение диагноза и выбор методики лечения остается исключительной прерогативой вашего лечащего врача! Мы не несёт ответственности за возможные негативные последствия, возникшие в результате использования информации, размещенной на сайте сайт